Контрабандист Сталина
Шрифт:
Пароходик "Ленин" так же стал рядом, направив на нас свои пулемёты. Его капитан Виктор Павлович Балабан обратился мне с просьбой об использовании полевой кухни, но из своих продуктов. Я разрешил, но с условием, что они сделают свой навес и свой туалет.
Едва договорился с Потоцким на посещение авиационного завода, сославшись, что я отличный инженер и могу многое им подсказать. Сопровождать меня к заводу опять будут Сафонов со Степаном. На этот раз хоть бричку приличней нашли, прогресс, однако.
На входе, на заборе авиазавода меня поразили два плаката, и я встал перед ними как вкопанный. Первый. Раскрепощённая женщина -
– Сафонофф, чего у вас женщина, нарисованная на плакате страшнее атомной войны?
– вымолвил я.
– Какая война? Ты иногда так говоришь, что я ничего не понимаю?
– Вы что с женщинами делаете, ироды - началась во мне подыматься злость. В голове сразу возник образ женщин шпалоукладчиц. Ужас.
– Вы во что женщин превращаете? В грубую физическую силу? В тягловую скотину? Вы б...
– Сакис ты чего это, чего. Успокойся - побледнел Сафонов.
Я чуть не набросился на него, но вовремя остановился, сжимая кулаки. Не "в своей стране" всё же. Надо заставить себя менее эмоционально на такое ...даже не знаю, как назвать, "агитацию" реагировать.
Прошли за забор. Сейчас действующий цех авиазавода оказался большим сараем, где "на коленке" собирали Р-1. Конечно, тут с 1925 года идёт строительство новых корпусов, но пока что идёт. Хотя видно, что замахнулись широко, что называется от всей души, по-коммунистически. Вот только силы явно не рассчитали. Строят недалеко и гидробазу, где дела явно идут лучше и быстрее. На берегу несколько человек возились с гидросамолетом с большим мотором над крыльями и с толкающим и тянущим винтами.
На территории завода нас встретили Пётр Дмитриевич Самсонов и другой, назвавшийся летчиком Брониславом Николаевичем Ляховичем и Потоцкий.
Сафонов передав меня им, пошёл обратно к бричке.
– Что за самолёт?
– киваю в сторону монстра. Мы идём по дороге в цех, где собирают Р-1.
– Дорнье "Валь" - Ляхович.
– Да-а. Скажите вы что смертники?
– обратился к Ляховичу, когда осмотрел цех сборки самолётов Р-1. Что оборудование, что инструменты и приборы вызывали уныние. А материалы, особенно железные конструкции, из которых собирали Р-1 просто ужас. При сборке применяли сырое и мягкое железо, вынужденно дублируя конструкцию, зачастую уродуя и утяжеляя самолёт. Полусырая сосна, которую сушили тут же, причём в не специальном ангаре. Про моторы "Либерти" и М-5И я уже и не говорю, огромные и бестолковые. Старомодный огромный радиатор уродовал и явно снижал и так не высокие характеристики самолёта. Довольно сильно воняло карбидом, что говорило об отсутствии нормальной вентиляции при ацетиленокислородной сварке. Как они тут хоть и изредка, но собирали "летающие гробы" мне совсем не понятно. Мой груз на шхуне тут явно на вес золота.
– А что сделаешь, если ничего нет. Даже нормального металла не дают.
– А сами ничего придумать не пытались?
– обращаюсь уже Самсонову как инженеру.
– Критиковать каждый может. Что вы предложить можете?
– огрызнулся он. Вопрос явно набил оскомину и не один раз.
– Ну, - сейчас я им покажу - например, почему сами не сделали нормальный горн, и не пригласили кузнецов. Особенно нужны те, кто хорошо делает ножи или другое холодное оружие. Это раз. Сделайте топоры, лопаты, иголки и другой инвентарь. Обменяйте на хороший металлолом на рынке.
– Это потребует согласования. Могут и не разрешить - не стал с ходу отвергать предложение Самсонов.
– Что вы слышали о цинкованнии и хромировании?
– задаю вопрос и закрываю один глаз и с прищуром смотрю на Петра Дмитриевича.
– Предохраняют от коррозии. Вы уж нас совсем за тёмных-то не держите.
– Да, а-то что они ещё и укрепляют металл, особенно хром, вы знаете?
– Знаем.
– Так почему я тут у вас ванн не увидел? Советую начать строить, как для обычного покрытия, так и для гальванопластики.
– Потому что металла нет. Никакого - по слогам произнёс последнее слово Самсонов.
– Вот вы используете перкаль. А знаете что последние разработки в этом деле это использование дельта древесины. Российская империя до войны экспортировала много фанеры. Что не осталось станков? Так закажите, пусть найдут.
– А дельта древесина это что?
– Ляхович.
– Это когда тонкие слои фанеры в полмиллиметра толщиной накладывают друг на друга под углом 90 градусов, пропитывают формальдегидными смолами при температуре примерно 150 градусов. Потом под пресс и сушат. Материал, получается, по функциональности и прочности почти не уступает алюминию. Количество слоев можно сделать разное - показываю и размахиваю руками, как настоящий южанин.
– И где же мы смолы-то возьмём?
– Самсонов.
– А сами-то самолёты, какие вы привезли - начал Ляхович.
– Запросите начальство, это раз. Я привезу смолу. Если с вашим руководством, конечно, договорюсь, это два. Самолёты действительно я привёз старьё, но у вас и таких нет. Особенно это касается систем управления, связи, навигации и двигателя, это три. И не считайте людей вокруг себя глупее. Вашими лозунгами никого не проймёшь, а вот материально даже очень. Откройте при заводе дополнительное производство, того что надо народу. Они сами вам натащат всё, что вам надо. А конструкцию самолёта надо срочно менять, эта никуда не годится - перебил его.
– Мы тут это сделать не можем, это надо в Москве решать - вздохнул Самсонов.
– И на всё надо средства, а их нет.
– Это понятно. Надо подумать ещё и о нормальной кабине для пилотов. Как они зимой-то у вас летают? Наверху ведь и летом холодно. Пригласите на завод хороших стеклодувов, они помогут решить этот вопрос. А то ваш мутный целлулоид никуда не годится.
На этом не особо радостном фоне мы и расстались. Я с Потоцким пошёл к бричке, где нас ждали Сафонов со Степаном. Потоцкий в разговоре не принимал участия, но слушал очень внимательно. Думаю, настрочит бо-о-ольшой отчёт.
Дальше я пять дней мотался по городу в компании Сафонова и Степана, собирая и готовя вещи в дорогу. Как я думал, с первого раза обувь пошили не такую, как я хотел. Заставил перешивать, не особо ругаясь. Зато повезло Степану, получить пару на халяву. Я понимал, что ни квалификация, ни материальная база сапожников и других мастеров не соответствуют моим желаниям. Большинство хороших специалистов уехало в эмиграцию, прихватив с собой наиболее ценное оборудование. Ещё же в 21 веке забывают, что немцы в Первую мировую войну оккупировали и разграбили в России почти столько же территории, как и во Вторую. Вывезли всё под чистую. Сейчас тут дефицит всего и вся. Так что брали любую вещь, что я давал, и просили ещё.