Контрабандист Сталина

Беличенко Константин

Обсуждали и возможность пустить двухэтажные вагоны на наиболее загруженных пассажирских линиях, но опять стал вопрос о качестве железнодорожных путей и аварийности.

Но вот как только дошли до финансирования тех и других проектов, тут и разгорелся скандал. В прошлом году начавшиеся переговоры с Францией были сорваны, и частью в этом виноват был и он сам. С марта этого года переговоры опять возобновились о возвращении довоенных долгов царской России и возмещении владельцам национализированного имущества. Если в 1926 году сумма составляла только 40 миллионов золотых франков, то сейчас СССР выставили сумму в 60 миллионов золотых франков, и пришлось лавировать. Сейчас же СССР добивалось рассрочку на 62 года (до 1988 г.) Выплату начать с 1929 г. -- сумму уменьшить на 25% по сравнению с

требованиями Франции, -- 65% выплат идёт в довоенных царских ценных бумагах (золотых векселях, "романовках" и "думках"). А Франция предоставляет кредит сроком на три года, начиная с 1926 г. в размере 225 млн. долл. США, из которых: 75 млн. -- чистая валюта, 150 млн. -- товарный кредит, из них 40 млн. -- на размещение заказов, на текстильное оборудование.

Все на заседании обвиняли друг друга, что придётся изыскивать дополнительные средства и предлагали разные пути. "Левацкая оппозиция" предлагала отказаться от таких требований Франции, быстрее провести сверх индустриализацию и сверх коллективизацию за счёт внутренних ресурсов. Правые во главе с Бухариным кричали, что этим окончательно разорят крестьян. (Троцкий был автором концепции сверх индустриализации. При таком раскладе "оплатить" издержки бурного промышленного роста должно было крестьянство. Если директивы, составленные в 1927 году к первой пятилетке, ориентировались на "бухаринский подход", то уже к началу 1928 года Сталин принял решение пересмотреть их и дал добро на форсированную индустриализацию.
– прим. Автора)

Сейчас Сталин решил не поддерживать ни тех, ни других до решения вопроса с французскими займами и решение "повисло в воздухе".

– Коба, тут это... приехал - начал Ворошилов, когда они с Будённым нагнали в коридоре Сталина.

– Ну, тот с самолётами - тихо пробубнил в усы Будённый, зная, что Калинин плохо слышит.

– Хорошо, давай вечером у тебя - кивнул Сталин Ворошилову. Ну, вот и будет повод хоть немного отдохнуть.

Вечер. Дача Ворошилова в селе Неклюдово.

На следующий день вечером меня вместе с Потоцким, тот же водитель отвез на встречу с историческими личностями. Потоцкий с Таганрога постоянно сопровождал меня и решал все вопросы с местными властями. Я даже не то, что ни разу не показывал паспорт, у меня даже никто ничего и не спрашивал.

Вид дачи маршала мне тоже не понравился. Небольшое двухэтажное "хмурое" и безликое здание с колонами у входа. Видать, я привыкший к картинкам с Рублевки, и других наших домов миллионеров, и мерил ещё теми категориями.

Перед входом в здание стоял и два кабриолета, в которых сидели шофёры. Мы тоже подъехали к самому входу. Потоцкий поздоровался от нас всех со всеми присутствующими. Он, оказывается, знал и охранника Сталина. Я вышел из машины, где меня остановил сотрудник охраны, но не Власик, фотографии которого я когда-то видел. Да как же его, а вспомнил, кажется, литовец Юсис. Проверил, нет ли у меня оружия, которое я оставил в доме в саквояже. Причем проверил небрежно, даже удивительно, как сейчас охраняют вождей. Поинтересовался зажигалками, потому что они выпирали у меня из кармана приталенных брюк, щёлкнул пару раз и отдал обратно. Юсис остался с Потоцким и шофёрами, а мне указал на дверь.

– Здравствуйте господа. Приятного аппетита - зашёл я в гостиную, где за длинным столом ужинали Ворошилов, Будённый и Сталин.

– О, смотри, как по-нашему хорошо говорит - Будённый.

– Садись - пригласил с кавказским акцентом Сталин за дальний угол.
– Так что тебя к нам привело, что ты так хотел с нами встретиться, да ещё тайно.

– Месть,...ну и конечно заработать - отвечаю и смотрю, как Будённый наливает мне вина.

– Месть...это достойно настоящего мужчины - и начал внимательно рассматривать меня, а я его. Сейчас ещё Сталин немного не такой, как мы его привыкли видеть по телевизору. Ещё густые пышные волосы, без седины. Усы топорщатся в разные стороны и нет того хитрого прищура глаз. Это ещё довольно молодой мужик в самом рассвете сил.

– А ты знаешь, что греки ещё недавно на нас войной ходили?

Киваю.

– А греческие кулаки активно принимали участие в махновском мятеже - и прищурился. ( Массовое участие греков в махновском движении объяснялось их средней зажиточностью - прим. Автора) - А сколько настоящих революционеров, наших братьев погибло, пока мы не установили Советскую власть и не прекратили эту бандитскую вольницу.

– Тогда все воевали со всеми. Время было такое - только и осталось со вздохом произнести мне.

– Ну и почему ты думаешь, что сможешь нас заинтересовать, чтобы помощь тебе отомстить?
– удивился Сталин. В это время Будённый с Ворошиловым спокойно пили вино и рассматривали меня. Будённый даже оперся на шашку. Тоже мне рубака в современной войне. Да он не успеет даже шашку свою достать, начни я действовать. А вот у Сталина явно пистолет под газетой на столе. Интересно какой?

– За ту бойню, что организовали англосаксы и сионисты, и в ней погибла вся моя семья, я буду мстить любым способом. Плюс они предали Грецию в самый ответственный момент, организовав в ней переворот. Я стал пленником, а потом и изгоем. Отомщу я сам. А вам я предлагаю свою помощь в продаже вашего товара и информации которую вы не найдёте ни в каких газетах.

– Может ты тоже интернационалист-коммунист?
– усмехнулся Будённый.

– Нет.. и в коммунизм я ваш совсем не верю.

– Почему?
– Ворошилов.

– Кто у вас основатель, Карл Маркс и Энгельс? А вы знаете, что он почти всю жизнь работал на английскую разведку. Двух революционеров с 1849 года на своё содержание принял влиятельный британский газетный трест "Свободная пресса". Этот трест, под видом независимой частной корпорации, был создан на деньги английского правительства для ведения тотальной информационной войны с врагами Британской империи. И о какой тогда справедливости может идти речь - сейчас надо быть крайне осторожным.
– Для вас же, они прославились, как отпетые русофобы. На сколько, я помню, они призывали к безжалостной борьбе не на жизнь, а на смерь с русскими. ( "На сентиментальные фразы о братстве, обращаемые к нам от имени самых контрреволюционных наций Европы, мы отвечаем: ненависть к русским была и продолжает еще быть у немцев их первой революционной страстью; со времени революции к этому прибавилась ненависть к чехам и хорватам, и только при помощи самого решительного терроризма против этих славянских народов можем мы совместно с поляками и мадьярами оградить революцию от опасности. Мы знаем теперь, где сконцентрированы враги революции: в России и в славянских областях Австрии; и никакие фразы и указания на неопределенное демократическое будущее этих стран не помешают нам относиться к нашим врагам, как к врагам" (Ф. Энгельс. Демократический панславизм. Соч., т. 6, с. 305-306.)

В 1882 году Энгельс откровенничал Каутскому: "Вы могли бы спросить меня, неужели я не питаю никакой симпатии к славянским народам? В самом деле - чертовски мало". А вот ещё поразительные признания "товарища" Энгельса: "Необходима безжалостная борьба не на жизнь, а на смерть с предательским по отношению к революции славянством...
– истребительная война и безудержный террор".

Статья Энгельса в английской газете "Commonwealth": "Право больших национальных образований Европы на политическую независимость, признанное европейской демократией, относилось только к большим и чётко определённым историческим нациям Европы: это были Италия, Польша, Германия, Венгрия... Что же касается России, то её можно упомянуть лишь как владелицу громадного количества украденной собственности, которую ей придётся отдать назад в день расплаты".

То есть даже Герцен был ненавистен Марксу только потому, что тот был выходцем из России и в силу своей "дикости и отсталости" не имел даже права думать о самом передовом социалистическом учении. В общем-то, это подтвердил и сам "основоположник", который в своих сочинениях нередко именовал Герцена "презренным московитом", человеком с "гадкой русско-калмыцкой кровью" и т. д. Но более всего Маркс и его друг Энгельс ополчились на Россию как центр притяжения славянского мира. Энгельс по этому поводу патетически восклицал: "У Европы только одна альтернатива: либо подчиниться варварскому игу славян, либо окончательно разрушить центр этой враждебной силы -- Россию". прим. Автора)