Контракт с Господом
Шрифт:
Но что можно поделать против ста девяти килограммов чистого отчаяния и ярости, которые пригвоздили агента к упавшему столу. Агент рухнул на стол, сломав его пополам. Он пытался развернуться и дотянуться до оружия, но Орвилл оказался проворнее. Он наклонился над агентом и ударил того фонарем в лицо. Руки агента расслабленно упали, и он затих.
Орвилл испуганно схватился руками за голову. Всё зашло слишком далеко. Всего два часа назад он спускался с борта своего личного самолета и чувствовал себя хозяином мира. А сейчас бьет агента
Он быстро проверил пульс на шее агента и убедился, что тот жив. Хоть в этом повезло.
Ладно, стоп. Думай. Выйти отсюда. Найти убежище. И прежде всего, успокоиться. Чтобы тебя не сцапали.
С его-то тушей, с волосами в хвостике и в гавайской рубашке он далеко не уйдет. Он подошел к окну и наметил план действий. У двери пожарные пили воду и погружали зубы в сочные апельсины. То, что нужно. Орвилл вышел через дверь с уверенным видом и приблизился к установленной у окна перегородке. Пожарные побросали на нее свои куртки и каски, которые на этой жаре казались слишком тяжелыми, и теперь посмеивались за его спиной. Молясь, чтобы его не заметили, Орвилл схватил куртку и каску и повернулся, намереваясь опять войти в офис.
– Эй, приятель!
Орвилл беспокойно оглянулся.
– Это вы мне?
– Ясное дело, вам, - сказал один из пожарных со злобным выражением лица.
– И куда это вы собрались вместе с моей курткой?
Давай же, ответь. Отбей мяч. И убедительно.
– Слушайте, нам нужно осмотреть серверную, и агент подумал, что предосторожность будет не лишней...
– Вам мама не говорила в детстве, что прежде чем хватать чужие вещи, надо спросить разрешения?
– Простите. Я могу их одолжить?
Пожарный расслабился и улыбнулся.
– Ну конечно же. Посмотрим, подойдет ли по размеру, - сказал он, распахивая куртку. Орвилл засунул руки в рукава. Пожарный застегнул куртку и одел на него каску. От исходящего от одежды запаха пота и сажи Орвилл сморщился.
– Отлично сидит, правда, ребята?
– Вы прямо настоящий пожарный, если не считать сандалий, - сказал другой, показывая на ноги Орвилла.
Все заулыбались.
– Спасибо, большое спасибо. Позвольте угостить вас соком в качестве извинения, ладно?
Когда Орвилл уже поставил ногу на порог, сзади раздались аплодисменты. Он пробежал двести метров, отделяющие его от заграждения, из-за которого пара десятков зевак и несколько (совсем немного) телекамер пытались выяснить что-то о происшествии. С такого расстояния оно и правда казалось всего лишь взрывом газа, и Орвилл подозревал, что вскоре все разойдутся. Он сомневался, что сообщение об этом событии займет хоть одну минуту в новостях. Даже и половины колонки в "Вашингтон пост" не будет. Но сейчас перед ним стояла более насущная проблема: выйти отсюда.
Всё будет хорошо, пока не наткнешься на очередного агента ЦРУ. Так что улыбайся. Улыбайся.
– Привет, Билл, - обратился он к полицейскому у заграждения, поприветствовав его
– Я за соком для ребят.
– Меня зовут Мак.
– А, ну да, прости. Я тебя с другим спутал.
– Ты же с пятьдесят четвертой бригадой, да?
– Нет, с восьмой. Я Стюарт, - ответил Орвилл, показывая на бейдж с именем на нагрудном кармане куртки и молясь, чтобы полицейский не посмотрел на его ноги.
– Ладно, проходи, - сказал полицейский, слегка приподнимая ленту заграждения, чтобы Орвилл мог вылезти.
– Принесешь что-нибудь поесть, ладно?
– Без проблем!
– отозвался Орвилл, навсегда оставляя дымящиеся останки своего офиса и затерявшись в толпе зевак.
НА БОРТУ "БЕГЕМОТА“. Среда, 12 июля 2006 года. 10.21
– Я не стану этого делать, - сказала Андреа.
– Это просто безумие.
Фаулер покачал головой и посмотрел на Харель в надежде на ее поддержку. Это была уже третья попытка уговорить журналистку.
– Послушай, дорогая, - сказала докторша, наклоняясь над журналисткой, которая сидела на палубе, прислонившись к стене, обнимая колени левой рукой и конвульсивно пытаясь курить с помощью правой.
– Как вам сказал вчера ночью отец Фаулер, тот "несчастный случай" - доказательство, что в экспедиции есть засланный агент. Почему напали именно на вас, я пока не понимаю.
– Вы не понимаете, но для меня это важно, и очень, - пробормотала Андреа, стиснув зубы.
– Но главное в том, чтобы мы получили в распоряжение хотя бы ту же информацию, которой обладает Расселл. А они с нами делиться не собираются, это уж точно. Поэтому нужно, чтобы вы взглянули на эти папки.
– А я не могу забрать их из каюты Расселла?
– Нет, по двум причинам. Во-первых, Расселл и Кайн спят в одной каюте, поэтому за ними постоянно присматривают. А во-вторых, если даже вы войдете, это большая каюта, а Расселл просто завалил ее бумагами. Он привез с собой кучу работы, чтобы продолжать всё это время управлять империей Кайна.
– Да, но это животное... я видела, как он на меня смотрит. Не хочу оказаться рядом с ним.
– Мистер Деккер может процитировать по памяти труды Шопенгауэра. Вы точно найдете, о чем поговорить, - сказал Фаулер, в очередной раз пытаясь неудачно пошутить.
– Святой отец, это не поможет, - пожурила его Харель.
– О чем вы говорите, Док?
– спросила Андреа.
– Деккер цитирует Шопенгауэра, когда нервничает. Этим он и славится.
– А я-то думала, он славится тем, что ест колючую проволоку на завтрак. Вы представляете, как он поступит, если застукает меня шпионящей в его каюте? Меня отсюда выкинут.