Контракт Султанова

Динаев Дино

Султанов разъяренно влетел в "Питомник" и торопливо огляделся. Инга сидела за столиком в углу сама невинность. И ножки поджала. И переплела между собой. Паша подлетел к ней и сгоряча бросил фотографию на стол.

— Как ты могла? — он хотел прокричать эти слова, но получилось чересчур сдавлено, больше походило на шепот.

— Здравствуй, милый, — промурлыкала она, словно кошка, наевшаяся сметаны. — Садись, негоже стоя разговаривать.

— Да я с тобой…не сяду! — в запале воскликнул Султанов.

— Садись, если

женщина просит, — раздался голос над самым ухом, после чего две огромные ручищи опустились ему на плечи с такой силой, что он обрушился на стул.

Оглянувшись, Паша увидел возвышающегося за спиной настоящего гиганта в майке навыпуск, из-под которой выпирало безобразное пузо. Глазки едва проглядывали на заплывшем жиром лице.

— Спасибо, Жорик, — поблагодарила Инга. — А теперь нам надо поговорить.

— Я отойду, но, если что, пацан, я вернусь, и ты вряд ли обрадуешься, — с этими словами здоровяк направился к стойке и уселся на жалобно перекосившийся стул.

— Хорошего ты нашла себе дружка, — выдавил Султанов, отчаянно массируя плечи, но ощущение, что по ним проехали асфальтовым катком, не проходило.

— Это не твое дело, — отрезала она. — Говори, зачем пришел.

— Это что? — он указал на лежащий снимок.

— Да вроде фотография, — делано удивилась она. — Правда, качество желает лучшего. Наверное, снимали скрытой камерой. Да и лицо знакомое.

— Кончай придуриваться.

— А что? Ты здесь неплохо получился. Правда, без штанов.

Бешенство ударило в голову, и Паша начал приподниматься. Это был второй приступ за сегодня. Первый случился, когда он открыл газетный ящик, и на руку вместе с ворохом рекламной макулатуры ему шлепнулся этот снимок. Снято было на квартире у Инги. И Султанов был в таком виде, чистая порнография.

— Пожалуйста, не дергайся больше, — вежливо попросила Инга. — А то я не смогу удержать Жорика. Он жутко ревнивый. Хоть себя на фотографии я и отрезала, но он все равно вне себя от злости. Я хоть не ошиблась адресом? Ни черта не смыслю в этих почтовых ящиках. Хотела для верности в несколько соседних тоже бросить, но потом передумала.

Султанов скрипнул зубами.

— Чего тебе надо? — спросил он.

— Мне? Ничего, — она даже удивилась. — А почему ты об этом спрашиваешь? Разве что-то не так?

— Оставь меня в покое.

— Да я тебя еще и не трогала. Вот когда я снимки пошлю всем твоим родственникам, и вообще всем, кто тебя хоть как-то знает, думаю, мнение окружающих о тебе может сильно измениться. А у меня еще видеокассета есть. Знаешь, какое там интересное кино?

— Ты сумасшедшая.

— Я нормальная. Просто я не люблю, когда об меня пытаются вытирать ноги. Если бы я замолкла как собачонка, которой попользовались, а потом выкинули вон, вот тогда была бы ненормальной. А так у меня есть шанс вновь почувствовать себя человеком.

— Зачем тебе это нужно? — повторил Султанов. — Ну, уничтожишь ты меня. Разведешь с женой. Что тебе от этого?

— От этого у меня будет моральное удовлетворение! — торжествующе воскликнула Инга, на мгновение распаляясь и нездорово сверкая

белками глаз.

"Да она больная", — подумал Султанов. Угораздило же его. Первая же связь и надо же — нарвался. Бог наказал.

— Ставишь мне диагноз, Пашенька? — Спросила Инга почти весело. — В этом вся твоя сущность. Ты всех вокруг считаешь больными, только ты здоровый. Здоровее видали, милый. А знаешь, что прямо — таки окрыляет меня? Я сейчас встану и уйду, а ты со своими проблемами останешься.

— Не уходи! — он в отчаянии схватил ее за руку. — Давай встретимся и обговорим все.

— Да? — она сделала вид, что колеблется. — А если я захочу тебя?

— Ну и что? Раньше это у нас неплохо получалось, — он попытался погладить ее руку.

— Целуй! — потребовала она. — Руку целуй. Пока руку.

Он беспрекословно подчинился, чувствуя себя так, как будто прикоснулся к змее.

— Я тебе не сказала главного, — засмеялась она и вдруг отдернула руку. — Я тебя не хочу!

Она жестом подозвала Жорика. В этот момент Султанов как свою последнюю надежду заметил вошедшего в зал Слона в сопровождении неизменного Викинга.

— Знаешь, я могу сделать так, что тебе будет трудно выйти отсюда, — пригрозил Паша.

— Это как же? — осклабилась она. — Давай, я посмотрю.

— Михаил Иванович! — громко позвал Султанов. — Слон!

Произошла странная вещь. Слон оглянулся — и его не узнал. Равнодушно повернулся к нему спиной и, как ни в чем не бывало, направился за свой столик, за которым сидел всегда.

— Слон! — опять крикнул Паша, еще не веря себе, но уже с отчаянием поняв, что его последняя надежда рухнула.

— Что, не получается? — ухмыльнулась Инга, теперь уже менее всего похожая на кошку, наевшуюся сметаны, а больше на кобру, нанесшую смертельный укус.

Она встала и вместе с Жориком беспрепятственно покинула зал. Против обыкновения, в дверях даже не оказалось Торпеды, а ведь он всегда там маячил. Полный обиды, словно школьник Султанов подошел к Слону.

— Ты же слышал? Чего не подошел? — возмутился он. — Я если б меня зарезали?

Слона его стенания не тронули.

— Во — первых: если б тебя хотели зарезать, ты бы и пикнуть не успел, — процедил он сквозь зубы, пальцы его словно невзначай ткнули Викинга под ухо, и пес, и доселе не отличавшийся добрым нравом, глухо зарычал. — Во — вторых и самых главных: я знать не хочу твои проблемы, шкет. Почему ты без разрешения приводишь сюда чужаков? На кого работают эти люди? Я их никого не знаю. А не хочешь ли ты меня мусорам заложить, шкет?

— Чего ты болтаешь, Слон?

Дальнейшего не ожидал не только Султанов, но, похоже, даже его окружение. Под крик бандита "Фас!" Викинг кинулся на него. Султанов шарахнулся назад и, подмяв задом стол, опрокинулся навзничь. Пес повис на поводке буквально в сантиметрах от его лица, удерживаемый Слоном за ошейник, заливая тесное помещение лаем, от которого резало уши.

— Что, обмочился? — холодно поинтересовался бандит. — Нет еще? Викинг тебе поможет! Викинг, мочиться! Мочиться, я сказал!