Контрольная с чужими
Шрифт:
16
Семка десяти лет от роду сидел за письменным столом и делал вид, что занят уроками. На самом деле он шмыгал носом и глотал и никак не мог проглотить горькую обиду на родителей. Семка, тот, который сейчас, этот момент помнил прекрасно. Вернее, обиду эту помнил. А причину никогда вспомнить не мог. Может, попытаться разобраться? Но его отвлек разговор отца и мамы. Странно все же человек устроен, он тогда слышать мог лишь, что разговаривают, а слов не разобрать. Да и не до того ему было. А тут весь разговор услышал, словно сидел рядом.
– Ира. Ты его очень сильно любишь.
– Что в этом плохого?
– В
– В том, что Семен будет это знать и чувствовать постоянно! Зачем напускать на себя строгий вид, если ты за сына рада?
Вот тут до Семки теперешнего дошло, на что он тогда обиделся. Он в кои веки получил пятерку, а мама не запрыгала от восторга. Сказала, что так должно быть каждый день! И все! Даже не похвалила. И он решил, что она его не любит. А она из педагогических соображений…
Семену захотелось заплакать, но в его положении даже плакать было нечем. И он перескочил с этого блока своего сознания в соседний.
Почти два месяца тому назад они переправлялись через Большую реку на Равнину. Он и Войцек перебросили на двух коврах-самолетах первую половину группы. А когда стали возвращаться за второй, разыгрался самый настоящий шторм. Им бы вернуться сразу, пока берег был близок. Войцек вслух этого не говорил, но именно так думал, по лицу было понятно, что он так думает. А в Семку словно бес вселился.
– Можешь ждать здесь целую неделю, я и два раза сгонять успею.
Понятно, что после таких слов и Войцек поперся за ним. Ветер крепчал, Семен начал понимать, что неправ, но не пожелал образумиться. Да они и добрались уже до середины, все равно возвращаться стало бессмысленно. И тут ветер, бывший очень сильным, когда они пролетали еще над берегом, ставший очень-очень сильным, когда они добрались до середины реки, превратился в настоящий ураган. Словно кто-то щелкнул переключателем гигантского вентилятора с «умеренного» на «самый сильный» режим.
Волны стали захлестывать их утлые воздушные плоты, дергать и разваливать их, окатывать водой с головой или бить сбоку, норовя скинуть. Семен с Войцеком сделали попытку подняться выше, но там их понесло ветром с такой скоростью и силой, что сопротивляться не получалось вообще. Семен попробовал воздействовать на воду, заставить ее не быть такой бурной. Ему почти удалось, они зависли над относительно тихим участком и даже стали по сантиметрам продвигаться в сторону берега. И тут Семен сделал что-то не так, как надо, в воде образовалась мощная воронка, всасывающая в себя все подряд с поверхности и из воздуха, словно пылесос. Они рванулись вверх и в стороны. Семену повезло, а Войцека накрыло огромной волной и сбило в воронку, плот разлетелся на части. Обломки вместе с телом Кисконнена засосала пучина, и он исчез из виду. Стихия словно ждала этой кровавой жертвы, волны перестали походить на цунами, ветер вновь сделался просто сильным.
Семка скрежетнул зубами, которых совершенно не чувствовал, как не чувствовал ничего. Вот ведь бред! Все было не так! Да, ветер поднялся сильный, а им было нужно забрать оставшихся на том берегу. Но Антон Олегович приказал ждать «у моря» погоды. Да, Семен тогда подумал, что успел бы два раза слетать, пока погода окончательно испортится. Но даже вслух этого не произнес. Приказ есть приказ! Его не обсуждают, его исполняют.
Так что никуда они не полетели, ничего с Войцеком не случилось. Следовательно, и совесть у Семена должна быть спокойной. Откуда же тут такие картины?
Семен огляделся в самом себе, как ни идиотски это
Семен, как и все, к теневикам большой приязни не испытывал, уж больно неприятно, когда тебя чуть подтолкнут, а дальше уже ты сам себя дураком выставляешь. Да еще и других людей привлекаешь дурью маяться. Ребята не поддаваться теневикам научились, но его не всегда вовремя почувствуешь, а там уже становится тяжеловато соображать, что к чему и где правда. Взрослым даже таким иммунитетом обзавестись не удалось.
Но в данной ситуации Семка обрадовался теневику как родному. Хоть что-то из реального мира пробилось, а то все сам в себе да сам с собой.
А тут на тебе, целая куча свежей информации извне! Теневики только на Стене водятся. Следовательно, и он на Стене. Может, даже на Карнизе. Его дотащили, и это приятно. Могли сдуру и похоронить, раз сердце не бьется. Во-вторых, можно хоть как-то со временем определиться, а то, если ты оторван от реальности, нет ни единого способа сообразить, вечность в ней прошла или секунды. Семен упоенно принялся считать, сколько минут и часов понадобилось на переход в целом и на отдельные отрезки пути. Даже засмеялся от удовольствия, что хоть чего-то да знает о происходящем… м-м-м… снаружи.
На радостях с ходу придумал, как через теневика передать весточку. Его ж одного не оставили? Значит, есть кто-то рядом? И как пить дать, теневик сейчас выбрал главного и фантазии того всем сейчас и кажутся самым реальным настоящим, осязаемым, не отличимым от подлинной реальности. Если перебить фантазию главного своей более яркой фантазией, то потихоньку можно будет нафантазировать что-то такое, что даст всем понять, в каком он состоянии. И что теневики способны помочь общению Семена Кольцова со своими товарищами, а то и его освобождению от… или из… пусть будет не освобождение, а излечение.
Семка притворился, что ни о чем не думает, теневик тут же любезно предложил чью-то фантазию на тему атаки всем насоливших «птичек» со Скалы. Семен мгновенно превратил «птичек» в великолепных драконов. И сам увяз, поверил, что так все и происходит. Когда сообразил, что попался, не слишком расстроился, взял и слегка почудил.
И прямо запрыгал от радости – в переносном смысле, понятное дело, запрыгал, – когда услышал Настин «голос»:
– Семен Кольцов, хватит шутить.
К сожалению, теневика прогнали, и наладить хоть какое-то общение так и не вышло.
Семка снова остался сам в себе и обнаружил, что после визита теневика у него в голове, или в мозгу, или в сознании, называйте как хотите, стало… как-то не прибрано. Не то чтобы порядок до этого был, но тут как толпа одноклассников в отсутствие родителей небольшую вечеринку устроила. Мусора осталось полно, тарелок немытых, если образно выражаться… Семен вздохнул и принялся за уборку. Надо с головой дружить и содержать ее в порядке! Выкинуть мусор было некуда, но он хотя бы сложил его аккуратно. Ну и помыл посуду. И тут-то до него стало доходить, что и посуда не его. Но удобная и очень красивая. Он стал перебирать мусор внимательнее и в нем нашел… хотелось бы сказать немало полезного, но он толком не понимал, что это и с чем его едят, но чувствовал, что пригодится. Даже если он так и не разберется в точности, просто и в таком виде польза будет.