Конунг: Вечный отпуск
Шрифт:
Ненужные, да и откровенно неприятные метания прервали звуки, неожиданные донесшиеся из покинутого недавно здания. Уже через мгновение из дверного проема выскользнула первая увиденная местная жительница. Именно ее смех, прозвеневший игривым колокольчиком, сначала под каменными сводами, а потом и вырвавшийся вслед за хозяйкой на свободу, и заставил удивленного парня резко обернуться.
Звучавшая в женском голосе неподдельная искренность и очаровательная юная легкость, отозвалась на лице погруженного в самоедство Игоря искренней ответной улыбкой. Встреча «на Эльбе» была лишь немного скомкана сумбурными попытками мужчины чуть плотнее затянуть на чреслах одеяло, так некстати задумавшее сползти.
* * *
Красивая молодая женщина неуверенно переступила с ноги на ногу и суетливо поправила ярко-красный расшитый передник. На длинном до пят платье из неокрашенной светло-серой ткани он смотрелся, надо признать, вычурно, но симпатично. Не сумев сказать ни слова, и смутившись от этого еще больше, она принялась теребить одну из двух светло-желтых кос. Судя, по отсутствию удивления на лице, искала девушка именно его, однако все равно растерялась, когда понадобилось вступить в диалог.
Не стоит судить ее слишком строго. Даже с людьми не в пример старше и опытнее может случиться некоторый небольшой ступор, когда необходимость поболтать с носителями неизвестного им языка возникает неожиданно. И не кивайте на наше извечное «привет» по поводу и без. Это и подавно продукт современного космополитизма, но никак не замкнутого средневекового общества, в котором, судя по всему окружающему, и пребывала юная красавица.
Игорь, мгновенно осознавший, что творится с его милой визави17, не сделал ни единой попытки прийти на помощь. Скорее наоборот, продолжая улыбаться, он еще и добавив неловкости, когда подчеркнуто иронично приподнял бровь.
Нет, конечно же, журналист продолжал оставаться человеком скорее добрым. Просто девица была очень уж миловидна, а он сам – все еще слишком молод. Жизни ее эта клоунада ничем не угрожала, а поэтому в мужчине сработала пусть и немного коварная, но беззлобная привычка выжимать негарантированную дозу удовольствие от явного смущения слишком красивых женщин.
Игорь прекрасно помнил, что лишь в такие минуты есть шанс сразу понять, что перед ним за человек. В остальное время растерявшие в большинстве своем безыскусную искренность красавицы слишком уж себе на уме, и даже снимая одежду, не всегда дарят шанс увидеть себя настоящих.
Действительно, не спешите осуждать расшалившегося героя. Во-первых, черта эта все-таки действительно жизни не угрожает, во-вторых, дурнушки и от вас вряд ли дождутся особой тяги заглядывать в душу. Ну и в-третьих, привычной игры не случилось. Из дверного полумрака на сцену выскользнул еще один персонаж, сразу же уверенно взявший на себя инициативу в переговорах.
Высокий длинноусый шатен, лет 30-32 мгновенно уловил состояние потерянной для дипломатии напарницы. Обогнув замершую златовласку, он иронично хмыкнул, и задумчиво погладил бритый подбородок. Затем, воин выпрямился, хотя казалось, куда уж больше, как-то мягко и буднично опустив левую ладонь на короткий меч в щегольских деревянных ножнах с множеством бронзовых заклепок. Все это действо завершилось поклоном с приложенной к сердцу правой рукой.
В момент исполнения увертюры «Вежливость», раздался похожий на шелест металлический шум, и из боковых разрезов его длинной, почти до колен, замшевой куртки, ненадолго выскользнули мелкие звенья черненой кольчуги.
– Тротс, маньер! Фолгх мэй!18 – приглашающе взмахнул рукой дипломат.
Убедившись, что Игорь готов за ним следовать, посланник обернулся и мягко подтолкнул в сторону двери свой раскрасневшийся «авангард». Красотка, наконец-то получившая опору в этом качающемся мире, взмахнула косами и рванула куда-то внутрь здания. Правда, уже через пару минут турист выяснил, что цель, для такого ускорения, оказалась совсем не далеко. Когда он повторил свой недавний путь в обратном порядке, на пороге комнаты, где довелось неожиданно проснуться, его ждала давешняя «болтушка». Снова приглашающий жест провожатого, и временно голозадый путешественник наконец-то получил назад утерянную одежду.
Приятно удивившись, что сине-голубой шелковый костюм, белье и обувь не только вернулись, но и приведены в порядок, Игорь пришел в еще более благодушное настроение. Но расслабившись, тут же за это поплатился, обнаружив плохо отстиранные пятнышки крови в предсказуемых местах. А в районе живота и спины, еще и аккуратно заштопанную сквозную дыру.
«Да твою ж ты набережную… значит, все было! – практически вслух застонал Игорь. – Значит, все и правда было…»
Но длительных переживаний и трогательного самоуглубления не получилось. Терпеливо дожидавшийся пока парень закончит, воин снова поманил за собой.
Дорога к следующему пункту назначения скрывалась где-то в глубине. Сначала всего лишь с десяток различных лестниц и переходов, потом – временные спутники под открытым небом, огибают снаружи длинную одноэтажную пристройку, и вот они почти пришли.
Цель – в качестве ножки к печатной букве «т» присоединялась к пятиэтажному, только что покинутому, зданию. Логично было предположить, что в этот 50-метровый «аппендикс» можно было попасть и быстрее, но опоясанный мечом «путеводитель» очевидно, считал иначе. Узкая улочка, среди плотно стоящих двух– и трехэтажных домов, уперлась в небольшую, но, несомненно, главную площадь поселения.
«Ага, парадное крыльцо! Значит, меня сейчас будут принимать официально…»
Пройдя мимо затянутых в броню и вооруженных ростовыми копьями стражей, они оказались у входа (как выяснилось чуть позже) в тронный зал местного правителя.
– Ком ин ди хойс, маньер!19
Воин остановился у широкого распахнутых двустворчатых врат, чуть посторонился, и в который раз изобразил характерный приглашающий жест. Но сам с места не тронулся.
«Приглашаешь? Ну да, я так понимаю, местной власти пора уже узнать, кто мы такие. Хотя как мы будем объясняться… Чего-то, конечно, попробую, но не с моими знаниями разбирать ту причудливую смесь, на которой вы тут бормочите…»
* * *
Распахнутые под самым потолком ставни давали достаточно света, чтобы идти не спотыкаясь. Два десятка открытых под самым потолком окон, на всем протяжении зала даже создавали иллюзию какой-то особой близости к небу. Но это только на центральной дорожке. Строители как-то умудрились сохранить плотные залежи легкого сумрака, оставив большую часть зала в тени.
Массивные каменные стены только прибавляли приятной прохлады. Причудливые барельефы и вовсе сводили на нет, попытку зацепиться взглядом за что-то вне освещенной тропинки. И лишь через несколько мгновений, когда глаза окончательно приспособились к здешнему освещению, Игорь сообразил: путь лежит к дальней от входа половине.