Корабль, который искал
Шрифт:
— Ну да, я понимаю, почему ты этого не сделал, — сказала Тия. — Но в Академию-то зачем?
— Видишь ли, в Академии критерии присвоения стипендий… несколько иные, — объяснил ей Алекс. — Тамошние стипендиальные комиссии ищут не просто бедных, но талантливых ребят — им нужны толковые ребята с определенными способностями, и, если уж они такого найдут, они сделают все, чтобы его заполучить. К тому же там не такая высокая конкуренция: в Академии куда больше возможностей получить стипендию, чем на факультетах истории и археологии любого из университетов, куда я обращался. Точнее, обоих университетов, куда я обращался: я мог
— Но почему ты настаиваешь на том, чтобы стать именно моим напарником? — спросила Тия, решив, что раз уж он ею манипулирует, так и она с ним церемониться не станет, а если ему это не по нутру, что ж: значит, он ей не подходит. Мало ли, что он там думает. Быть может, излишняя откровенность его даже отпугнет…
Алекс удивленно моргнул.
— Как, ты не понимаешь? Да потому, что ты — это ты! — сказал он. — На самом деле все ужасно просто. Ты — яркая личность. Ты не пытаешься говорить механическим голосом и изображать из себя искусственный интеллект, как многие твои соученики. Ты не стесняешься высказывать собственное мнение. На стене твоей центральной рубки красуется шкафчик с игрушечным медвежонком. Он похож на какое-то украшение, но ты о нем ни разу не упомянула. Это тайна, а я люблю тайны, особенно когда они связаны с чем-то настолько личным, как игрушечный медвежонок. Когда ты говоришь, я слышу, что ты улыбаешься, или хмуришься, или еще что-нибудь. Ты не просто мозг, Гипатия: чувствуется, что внутри твоей капсулы — живой человек. Ты мне нравишься. Я надеялся, что и я понравился тебе. Мне казалось, что нам с тобой еще долго-долго будет не скучно вместе.
Да, по части бесцеремонности он ее обставил, что правда, то правда. Более того: он ее ошеломил. Тия была удивлена, изрядно польщена и начинала думать, что, наверное, Алекс все-таки не худший из возможных пилотов.
— Ну, ты мне тоже нравишься, — неуверенно начала она, — но…
— Что — «но»? — нахально спросил он. — В чем дело?
— Мне не нравится, когда мной манипулируют, — ответила она. — А ты делаешь именно это: манипулируешь мной или, по крайней мере, пытаешься.
Алекс поморщился.
— Ну, есть немножко. Дело отчасти в том, что я это делаю машинально. Понимаешь, я ведь из низших слоев общества. В той среде, откуда я вышел, есть только два возможных выхода из сложной ситуации: либо ты задуришь собеседнику мозги, либо тебе придется с ним драться. Я предпочитаю первое. Но постараюсь больше так не делать.
— И это еще не все! — предупредила Тия. — У меня есть… кое-какие планы, и это может создать сложности, если ты не согласишься мне помогать.
Она сделала паузу для пущей выразительности.
— Ты еще не знаешь, что именно я собираюсь найти. Родную планету существ, бывших носителями саломон-кильдеровской культуры.
— Эскайцев? — переспросил Алекс, подавшись вперед. — Ух ты! Не будь это на самом деле, я бы подумал, что ты владеешь телепатией, или еще что-нибудь! Эскайцы — это же моя любимая археологическая загадка! Мне всегда до смерти хотелось узнать, почему они расселились по стольким планетам, а потом взяли и свернули лавочку. А если мы сумеем отыскать их родную планету… Гипатия, да мы же станем звездами! Нас на руках будут носить!
Тия некоторое время пыталась собраться с мыслями. Все это было странно. Очень странно.
— Я так понимаю, что часть нашего свободного времени мы будем посвящать раскопкам поселений эскайцев? — говорил Алекс. Глаза у него разгорались. — Мы будем искать то, что, возможно, не нашли археологи? Новые места, где стоит копать?
— Ну да, что-то в этом духе, — сказала Тия. — Потому мне и нужно твое сотрудничество. В этих поисках мне может потребоваться более мобильный партнер.
Алекс понимающе кивнул.
— Вы нашли его, благородная госпожа! Я буду только рад вам помочь. Если есть на свете что-то, от чего я без ума, так это поиски неведомого. А тем более на службе у прекрасной дамы!
— Вот как? — хмыкнула Тия. — Может, еще дадите обет отыскать Святой Грааль?
— А почему бы и нет? — беспечно ответил Алекс. — Хоть сейчас!
Он встал, повернулся лицом — не к пилону, а к Теду, сидевшему в подсвеченном шкафчике, — и простер руку, как будто принимал присягу космических пилотов.
— Я, Александр Жоли-Шанто, торжественно обещаю и клянусь, что присоединюсь к мозговому кораблю Гипатии-1033, дабы отныне и впредь вместе с нею непрерывно разыскивать родную планету существ саломон-кильдеровской культуры. Я клянусь, что этот проект будет нашим общим проектом до тех пор, пока будет общей наша карьера. И клянусь, что буду помогать и содействовать ей во всем, что имеет отношение к этим поискам, да поможет мне Господь. Да будет тому свидетелем сей медвежонок.
Тия рассмеялась бы — но Алекс выглядел очень серьезным.
— Вот так, — сказал Алекс и снова сел. — Ну а ты?
А что она? Она уже практически согласилась взять его к себе в пилоты, разве нет? И разве он не поклялся служить ей, как какой-нибудь средневековый рыцарь?
— Ладно, — ответила она. — Я, Гипатия-1033, торжественно обещаю и клянусь принять Александра Жоли-Шанто к себе на службу, разыскивать вместе с ним родную планету эскайцев и делить с ним все материальные и нематериальные вознаграждения, которые достанутся нам в процессе этих поисков. Я обещаю оставить его при себе в качестве своего «тела», пока мы оба не согласимся взаимно расторгнуть контракт. Я клянусь… медведем Теодором Эдуардом.
Алекс улыбнулся так широко и заразительно, что Тия впервые пожалела, что не может улыбнуться в ответ.
— Ну что ж, значит, теперь мы команда! — сказала она.
— Так выпьем же за нашу совместную карьеру! — сказал Алекс, поднимая воображаемый бокал. — Пусть она будет столь же долгой и плодотворной, как у Кейдов.
Он сделал вид, что пьет, потом разбил воображаемый бокал о воображаемый камин, не догадываясь, что Тия молчит оттого, что ошеломлена.
«Как у Кейдов? Откуда он может?..»