Корабль, который пел
Шрифт:
Принято считать, что капсульники никогда не устают, и, тем не менее, Хельва ощущала подавленность и упадок сил. Она не знала, что далось ей тяжелее: общение с корвиками или нескончаемые допросы рьяных чиновников здесь, на Регуле. Теперь она отлично понимала, почему Прейн так пристрастился к мыслеуловителю, стремясь остановить потерю нейронов. Не будь к ее услугам банка памяти, она бы охотно забыла многое из того, что ей довелось пережить. Жаль, что ей это не дано.
Хельва вздохнула. Но не Хельва, Х-834, блестящий корабль класса МТ, находящийся в штате Медицинской службы Центральных миров, а Хельва женщина.
Они запирают нас
В административном корпусе одно за другим загорались окна, и Хельва ощутила мстительную радость. Значит, не ей одной сегодня предстоит бессонная ночь. И поделом им — своими бесконечными вопросами они пошатнули ее и без того зыбкую уверенность в правильности решения, принятого на Бете Корви. Насколько сильна популяция на планете? Какова величина отдельных особей? Как долго, по ее мнению, корвиканские оболочки, в которых теперь находятся Прейн, Керла, Шадресс и Ансра, сохранят прежние воспоминания и привязанности? Как скоро сможет вторая экспедиция попытаться проникнуть в их атмосферу? Какие еще варианты обмена может порекомендовать Хельва, если учесть, что из Прейна выкачают весь его драматический репертуар? Почему она поняла, что среда Беты Корви так губительна для человеческого разума? Может ли она объяснить, в чем заключается опасность? И может ли посоветовать профилактические меры, которые можно будет использовать при предварительном психопрограммировании?
То, что все остальные участники полета подвергались такому же дотошному допросу, прощупыванию и проверке, как физической, так и психологической, служило Хельве слабым утешением. Хотя ей в этом повезло больше — правда, специалисты по капсульной медицине провели тест на кислотность и проверку поглощения питательных веществ. Они отметили повышенное потребление белков, которое объяснили той необычной деятельностью, которой ей пришлось заниматься.
Да, компьютерам базы сегодня ночью придется поработать, ей же не хотелось думать ни о чем. А главное, о корвиках и о четверых людях, которые предпочли остаться в корвиканских оболочках, чтобы предаваться обмену и потере энергии в новой для себя…
— Не желаю об этом думать, — громко сказала Хельва.
Томясь от бездействия, она выглянула наружу, и взгляд ее на секунду упал на освещенные окна пилотской казармы. Она не ощутила никакого искушения послать туда вызов. Не было в ней сейчас той непринужденности, которая нужна для общения с новыми людьми… а ведь обычно она так любила эти встречи — веселые, оживленные, вносящие в жизнь волнующие ощущения. Но и одной ей тоже не хотелось бы оставаться.
На этот раз я ни на сантиметр не сдвинусь с этой базы, пока не получу себе напарника, — поклялась она.
Где-то там, за огромным летным полем, скрытое милосердной темнотой, лежало кладбище базы, где покоился Дженнан, и она ощущала как это расстояние начало незаметно сокращаться.
Не решаясь вновь погрузиться в эту закрытую главу своего прошлого, Хельва принялась безжалостно перебирать в памяти события последних часов. Всю ли информацию она предоставила проверяющим? Не утаила ли подсознательно какой-нибудь важный факт или мелкую подробность? Правильно ли описала то опасное раздвоение личности, которое подстерегает человеческий ум в оболочке корвика? Не забыла ли…
Внизу
— Кто там, черт возьми…
— Паролан! — как всегда, отрывисто и не особо любезно отозвался инспектор. Естественно, Найал Паролан присутствовал при недавнем опросе, как и полагалось ее главному координатору. Он исполнял роль третейского судьи, вступая в разговор только в тех случаях, когда эксперты чересчур расходились или проявляли чрезмерный интерес к фактам, которые Хельва была не в состоянии объяснить. И она была ему за это благодарна. К тому же на нее произвело впечатление то, как ловко он разрешал все щекотливые ситуации. По-видимому, несмотря на свои отвратительные манеры, Паролан пользовался на базе большим авторитетом. Интересно, зачем он вернулся? Побеседовать наедине?
Вот он вошел в шлюз и остановился — ноги широко расставлены, руки свисают вдоль тела, на лице застыло неожиданно задиристое выражение.
— Ну что, чем вы сегодня недовольны? — спросила Хельва, чтобы скрыть внезапную тревогу.
Он шагнул вперед, и Хельве показалось, что инспектор сильно пьян.
— Миледи, прошу у вас убежища, — произнес он, кланяясь с преувеличенной церемонностью.
— И чашку кофе?
— Как бы не так. Эти паршивые электронные клоуны вылакали весь твой запас. Учти, Ценком знает, что ты недоступна и закрыта для связи, — между прочим, по моему распоряжению, детка, так что для меня ты самое безопасное место.
— У вас что — неприятности из-за Беты Корви?
— У меня? — он опустился на кушетку лицом к ее пилону и вдруг устало откинулся на подушки. — Нет, Хельва, нет, девочка моя. Не у Найала Паролана, главного координатора. Скорее, у всех нас, — размашистым движением руки он перевел проблему из местного масштаба в галактический. Но пока тебя оставили в покое и меня тоже, а к утру мои старые мозги, возможно, снова придут в норму, и тогда… — его голос перешел в невнятный шепот.
Хельва решила, что Паролан уснул, но скоро увидела, что он смотрит на нее из-под опущенных век.
— Скажи, кто-нибудь удосужился сообщить тебе, насколько ты превзошла все наши ожидания? А шеф удосужился упомянуть, что к твоему послужному списку добавились еще две благодарности? И астрономическая премия! — он хлопнул ладонью по кушетке. — Продолжай в том же духе, и ты скоро рассчитаешься с долгами. — Вдруг голос его зазвучал необычно мягко: — А я, Хельва, удосужился ли я поблагодарить тебя за то, что ты вытянула на себе это дерьмовое, мерзопакостное, вонючее задание, в которое мы тебя втравили…
— Лично вы, Паролан, здесь не при чем…
— Ха! — он коротко хохотнул, выгнув спину дугой, потом снова бессильно упал на подушки. — Ничего не скажешь, девочка моя, ты отлично поработала. Не думаю, чтобы с этим делом справился какой-нибудь другой корабль.
— Как знать, может быть, другой корабль доставил бы обратно всех пассажиров.
— Что за бред сивой кобылы, Хельва! — как пружина, взвился Паролан. Не желаю слышать от тебя таких дурацких заявлений! У Прейна с Керлой были свои причины для того, чтобы остаться, как, впрочем, и у Шадресса. Все трое от этого только выиграли. Что же до Ансры Колмер, то этой сучке только поделом. Наконец-то она перехитрила сама себя. Все-таки во вселенной есть истинная справедливость, пусть даже корвики никогда не слыхали о Хаммурапи.