Корень зла
Шрифт:
— Почему мы больше не можем работать вместе? — спросил Венкролл опять.
Лами устало вздохнула, покачала головой.
— Я ведь уже говорила. И не раз. Впереди экзамен. Как только мы его сдадим, то станем полноценными Творцами и сможем создавать миры для них, — она подняла глаза к Сердцу Вселенной, поджала губы и некоторое время с благоговением смотрела на разлетающиеся от него тысячи искр жизни. — Мы будем обязаны работать поодиночке, потому что должны давать дом множеству разумных существ. Остальным Творцам, пока мы росли и учились, и так приходилось нелегко. А Теоллиг так вообще разрывался между нашим обучением и Миросозиданием. Но теперь игры кончились, Вен, и мы должны трудиться наравне с остальными. Осталось только пройти Экзамен…
— Да
Освободившись от рук Венкролла, Лами нахмурилась. Сейчас она совсем не походила на себя: улыбчивую, полную сил, надежд и планов. Казалось, в ней долгое время копилась усталость — и теперь все накопившееся дало о себе знать.
Венкролла это пугало, а страх всегда пробуждал в нем злость.
— Нет, Вен, так не пойдет. Даже если мы не сдадим Экзамен и вернемся к обучению, долго оно не продлится. И что потом? Ты снова предложишь провалить проверку? А потом еще и еще? Так не годится. Остальные все поймут, и без наказания наш проступок не останется. Я даже представить не могу, каким оно будет. Вполне возможно, что нас развоплотят. Но это далеко не самое страшное, по крайней мере, для меня, — Ламирэлья с горечью посмотрела на Вена, покачала головой. — То, что ты предлагаешь, попросту подло. По отношению к нашему учителю, остальным Творцам, Миросозиданию и, главное, к ним, — она вновь указала взглядом на сонмы искр жизни, порождаемые радужной сферой. — Мы ответственны за каждое разумное существо, появившееся во Вселенной. А их миллиарды, им нужно где-то жить, и создавать миры для их жизни — наш долг. Ты же думаешь только о себе, такое чувство, что и Миросозидание ты воспринимаешь как игру. Так нельзя.
Венкролл вслед за Ламирэльей посмотрел на Сердце Вселенной в ореоле искр жизни. Как же он ненавидел и эту бесконечно меняющую цвет громадину, и все окружающие ее огни. Почему он должен трудиться для их блага? Кто они такие? И что такого сделали, чтобы он, Венкролл, чувствовал за них ответственность?
«Как все глупо…» — он не выдержал — заскрежетал зубами.
Лами, видя это, расстроилась еще больше. Все, чего ей сейчас хотелось, — просто встать и уйти. Она прекрасно помнила тот день, когда сказала, что Венкролл выбрал прекрасное место, чтобы побыть в одиночестве. Сейчас поваленное дерево, нависшее над ручьем, журчащая вода и буйство зелени вокруг превратились во что-то опостылевшее. Девушка считала мгновения, приближая то, когда можно будет, наконец, удалиться.
Навсегда…
— Давай сделаем это хотя бы раз, — с трудом выдавил Венкролл. Просительные интонации в его голосе очень удивили Ламирэлью. Обычно, если Вену что-то требовалось, он говорил об этом словно констатировал факт. — Я совсем не уверен, что справлюсь без тебя, я еще не готов.
— У тебя просто нет желания быть готовым. Нам дали все необходимые знания, мы по сотне раз использовали каждую формулу Миросозидания, решали тысячи всевозможных задач, с которыми под силу справиться только настоящим Творцам. Так что не надо говорить мне о какой-то неготовности. Я очень жалею, что учитель Теоллиг не разделил нашу пару раньше. Тогда тебе не пришлось бы мучиться от работы в одиночку прямо перед Экзаменом. Мы все слишком увлеклись совместными уроками, и ни к чему хорошему это не привело.
— Хотя бы раз… — сипло повторил Венкролл.
— Нет. Я уже сказала: это нечестно по отношению к нашей сути — сути Творцов. К тому же, я прекрасно знаю тебя, а потому уверена, что после первого раза тебе понадобится
Некоторое время Вен молчал. А когда заговорил, Ламирэлье стало холодно от сквозившей в его голосе ненависти:
— Это все из-за правил, да?.. Из-за этого бессмысленного набора инструкций, которым мы следуем из поколения в поколение… Вместо того, чтобы искать новые подходы к Миросозиданию, развиваться… Посмотри на тех, для кого мы трудимся. Они ведь не просто живут в созданных нами мирах, а стараются стать лучше, пускай и разными способами. Где-то им на помощь приходит та сила, которую принято называть магией, где-то…
— Прекрати, — перебила Лами, справившись со страхом благодаря вскипевшему внутри гневу. — Тебе вовсе нет дела до разумных существ и их жизни в созданных Творцами мирах. Тебе нет дела ни до кого и ни до чего, кроме себя. Поэтому не смей даже упоминать кого-либо в попытке добиться своего — не выйдет. Я долгое время пыталась помочь тебе измениться, и все было бесполезно. Да, ты научился создавать не только то, к чему всегда тяготела твоя черная натура, но и что-то хорошее, красивое, не наполненное опасностью, смертью и болью. Но только потому, что так требовал учитель Теоллиг. Ты угождал ему по одной простой причине: чтобы он не отбирал у тебя игрушку по имени Ламирэлья. Но теперь все изменится. Игрушка оказалась живым существом, у которого тоже есть чувства и желания. И ее жизнь принадлежит только ей.
— Я никогда не воспринимал тебя как игрушку!.. — за возмущением Венкролл попытался скрыть страх — от того, что его раскусили. — Ты была мне другом. Единственным другом, и я не хочу, чтобы наша дружба закончилась.
— Я тоже хотела подружиться с тобой. Надеялась, что получится. Но… Я не верю, что ты считаешь меня другом. Ты хочешь обладать мной — это да, однако подобное желание бесконечно далеко от дружбы. Есть еще одна причина, по которой я не хочу продолжать учиться вместе.
Замолчав, Лами посмотрела в черные глаза Венкролла — тот едва сдерживался, чтобы снова не скривить губы. Девушка поняла, что если бывший друг все же скорчит привычную гримасу, у нее пропадут последние силы и она не сможет даже закончить этот разговор.
— И что же за причина?
Ламирэлья вздохнула. Перевела взгляд на ручей, где ни на мгновение не прекращалась игра воды и водорослей, а потом заговорила — тихо и грустно:
— Я устала, понимаешь? Тогда, давным-давно, мне хотелось помочь тебе. Мне было тебя жалко, ты казался заблудившимся — отсюда и все те уродливые вещи, созданные тобой. И я надеялась, что мне удастся направить тебя по правильному пути. Поэтому и предложила учиться вместе. Что взять с наивной девочки, только-только научившейся что-то создавать? — она грустно усмехнулась. — Но я была очень рада, когда учитель Теоллиг разрешил помогать тебе. Это казалось мне таким же важным, как и обучение. Ты тоже был рад, но… — она прервалась, задумалась, подбирая нужные слова, — другой радостью. У тебя все чувства другие, искаженные. Я надеялась, что это можно исправить, и пыталась сделать это. Пыталась научить тебя не просто создавать что-то хорошее, чувствовать баланс и так далее. Мне хотелось, чтобы ты почувствовал радость от этого.
— Я и чувствовал, — мгновенно ответил Венкролл. — Именно благодаря тебе…
— Не надо. Не ври. Этим ты проявляешь свое неуважение ко мне. Сейчас я вижу тебя насквозь. Твои успехи преследовали лишь одну цель: чтобы я была рядом. Вот и получается, что мои усилия были напрасны. Я слишком долго верила в тебя, и эта вера тянула из меня силы. Но больше такого не будет. Мне хочется жить, а не продолжать биться о каменную стену. Прости.
Некоторое время сидели молча. Лами глубоко дышала, чувствуя, что освободилась от тяжкого груза. Венкролл пытался осознать услышанное, справиться с пониманием, что ему отказали, и хотя бы замедлить внутри себя зарождение бури. Безусловно, вся ярость выплеснется наружу, но это нужно было хотя бы отсрочить — какая-то часть сущности Венкролла не хотела, чтобы с Ламирэльей случилось что-то плохое.