Король Алекс

Гончарова Галина Дмитриевна

— Учти, если муж не обращает на жену внимания, та может и поискать его на стороне…

— На костре, например. Если твоя иллюзия спадет где-нибудь на балу, ты там и окажешься. А я буду в первых рядах горевать о своей загубленной душе.

— Ненавижу!!!

— Это — сколько угодно!

— Тварь!

Лавиния, выставив пальцы, наподобие когтей, собирается вцепиться мне в лицо, но куда там! Я легко отбросил женщину на пол, а потом, с кровати, зацепил за волосы и приподнял к своему лицу.

— Запомни,

тварь. Оскалишь на меня зубы — получишь плетей. Посмеешь сказать хоть одно лишнее слово — получишь плетей. Не будешь меня слушаться — тоже получишь плетей. Серебряных. Более того — иногда ты просто так будешь получать плетей. Чтобы ты не забыла, кто из нас маг, а кто — нечисть. Ты что — думаешь, я на твои прелести поведусь?…

Стук в дверь оборвал содержательный диалог. Пришли за простыней.

Ур — роды!

* * *

'Наслаждаться' семейным счастьем мне выпало ровно три дня.

Потом дядюшка объявил войну Риолону. И вызвал меня к себе.

— Алекс, раз уж ты не смог уберечь моего сына…

Я ожидаемо тяжко вздохнул. Не смог. Потому как и не старался. Но горюю!

— я доверяю тебе армию. Надеюсь, ты меня не подведешь.

Ага. Сделаешь Лавинии ребенка и быстро сдохнешь. Не дождетесь. Но армию я принял. И — взвыл. Аккурат на первом смотре, когда увидел дыры на сапогах солдата в строю. И это — впереди. У стоящих сзади были не дыры в сапогах, а скорее пара кожаных заплат на дырах. Генерал попытался мне что-то вякнуть на эту тему, мол, им не сапогами воевать — и ожидаемо попал под раздачу. По моему приказу нашли веревку, наклонили березку… ну и — понеслась душа к небу.

В первый день были повешены четыре генерала и пятнадцать полковников.

Во второй — шестнадцать интендантов.

В третий я с удовольствием обнаружил на солдатах новые сапоги и понял, что урок пошел впрок. И задумался, кого надо повесить из придворных. Выходило так, что почти всех.

Абигейл вопила. Двое из повешенных генералов приходились ей дальней родней. Так что…

Да как я мог! Как у меня совести-то хватило! Почему я не посоветовался! И что это за конфискация имущества в армейскую казну!? Пач — чему не в государственную?!

Я отбивался всеми конечностями.

А как быть?

Армии воевать, тяжко трудиться, работать… они босиком должны в поход идти? И риолонцев шапками закидывать? Так давайте и шапки отберем! Пусть пайками швыряются! Благо, армейский сухарь ни надкусить, ни разжевать нельзя!

Аргументом послужил тот самый сухарь, подсунутый под нос дядюшке. Ей — ей, можно было бы сказать, что у него токсикоз, так быстро Рудольф освободился от обеда. А что тут такого страшного?

Подумаешь, червячки беловатые ползают по галете, опарыши называются…

Солдаты это едят. А вашему величеству я даже понюхать не предлагаю!

Оценил

и заткнулся. Мгновенно, как выключили. То-то же…

Я предложил показать сухарик тетушке, но дядя не согласился. Нельзя — с. Абигейл беременна! Ага, аж два раза! На всякий случай я даже Лавиинию спросил — но нет! Вампирша точно знала, что Абигейл не в тягости. Откуда?

Ну, запах крови вампиры могут почувствовать, как ни маскируй духами. А женщины в определенные периоды… доказывают, что не беременны.

Отсюда простой вывод — Абигейл действительно задумала подмену. Прикажет принести ей ребенка — и скажет, что сама родила.

Тут я ничего не могу сделать. Но и время ей давать я не собирался.

* * *

— Вернись с победой, Алекс.

— Я верю в тебя!

— Ура Александру Раденору!

Крики, цветы, песни рогов и труб. Войско выступило в поход к границам Риолона. Туда же двигались и теваррцы. А мне предстояло…

Мне предстояло пройти по самому краю.

Дядя уже отправил письмо королю Риолона. Ответа пока не получили, но в результате я не сомневался. Его письмо было ультиматумом войны, полным гневных упреков и обвинений. Рудольф даже не усомнился в словах теваррцев. Хотя в этом был виноват и я.

С другой стороны, что я мог сделать?

Убеждать его в своей правоте? Чтобы и меня подставили?

Томми рвался со мной, и в этот раз я согласился. Кто-то должен прикрывать мне спину. Рене же пришлось оставить дома, на хозяйстве, с большой просьбой приглядеть за Лавинией.

Я был уверен, что вампирша, оставшись без хозяйской плетки, обязательно куда-то влезет. Просто зачем мне выяснять подробности самостоятельно? Спрошу потом Рене. Да и за Абигейл приглядывать было необходимо.

Я в придворной жизни разбирался со скрипом. Томми — вообще в ней не разбирался. Рене же, будучи сыном дома Моринаров, да еще и живя в опале, чувствовал себя в интригах, как рыба в воде, иначе было просто не выжить. И у меня все чаще появлялась мысль, что лучшего канцлера мне просто не найти. Да, со временем, сейчас Рене еще молод. Но и я не стар, так что — справимся.

Войско идет по дорогам страны. Сменяются села, города…

Я упорно коплю силы. Что-то подсказывает мне, что на этой войне без некромантии не обойдется.

Место встречи было назначено очень удачно. Неподалеку от схода трех границ, уже на территории Риолона. Неподалеку от деревеньки Грибовки. Кто будем там первым?

Не я. Это точно. Сначала на территорию Риолона вторгнется Микаэль — и я узнаю об этом.

Откуда?

Где есть жизнь — есть и смерть. Я некромант и призраки шепчут мне. Ветер приносит их голоса — и мертвые говорят, что армия Теварра вышла. И медленно идет по направлению к месту встречи.