Король Фейсал. Личность, эпоха, вера
Шрифт:
…Вера и быт, молитвы и праздники – все переплеталось в восприятии мальчика, становилось единым в радости и горе, в испытаниях и развлечениях. Главными событиями года у мусульман были Рамадан и хадж. Рамадан был и праздник, и испытание крепости духа и веры. Верующие читали Коран или слушали профессионального чтеца, предавались благочестивым размышлениям и молитвам, ибо «молитва лучше, чем сон». Напомню для читателей, что мусульманский пост – полное воздержание от пищи и воды от рассвета до заката солнца.
С самого детства и до последнего года жизни, когда Фейсал стал уже умудренным опытом лидером страны, Рамадан
Тот Рамадан, что в 1918 г. описал Дж. Филби13, выпал на середину лета, когда знойные сухие дни были длинными и пост требовал выносливости и силы духа. Фейсала, которому было тогда около двенадцати лет, отец к тому времени женил. Мальчик считал себя взрослым мужчиной, постился и молился вместе со всей семьей.
Старый имам Абдуррахман полностью отрешался от всех земных дел и все время, за исключением молитвы, сна, еды, посвящал чтению Корана. Ведь именно в месяц Рамадан священная книга была ниспослана Аллахом пророку Мухаммеду. Отец Фейсала тоже любил почитать Коран. Затем закрывал книгу, почтительно целовал ее и передавал на хранение придворному. Но государственные заботы не оставляли его и в Рамадан, и дважды в день – после утреннего сна и после полуденной молитвы – он принимал посетителей, получал донесения с мест, вел переписку.
С первой световой полоской «ложной зари», которая в летнее время наступает через семь с половиной часов после захода солнца, на флагштоке на крыше дворца зажигалась большая дуговая угольная лампа, и одновременно звучал призыв на молитву. Все просыпались, чтобы подготовиться к наступившему дню. Помолившись, ели и пили до наступления настоящего восхода, который возвещался азанами с различных минаретов. Наступало время второй молитвы, после которой следовал пост – пятнадцать с половиной часов в самое жаркое, сухое и пыльное время года. Сон был естественной защитой для слабых духом. Но Абдель Азиз позволял себе поспать только урывками – после утренней молитвы, перед полуднем и после полуденной молитвы в дополнение к трем-четырем часам ночного сна.
Примерно за четверть часа до захода солнца он вместе с семьей и близкими поднимался на крышу дворца. Они ожидали первых звуков азана, возвещавшего заход солнца. Каждый мужчина держал между указательным и большим пальцем финик и повторял фразу «Астагфиру Аллах» («Прости меня, Господи»). Финик отправляли в рот с последними словами азана, означающими окончание поста, затем пили воду. Тотчас на крышу слуги выносили большие подносы с нарезанными арбузами. (В Неджде выращивали огромные ароматные и сладкие арбузы.) Следовала молитва на закате, после которой подавали обильный ужин.
Отужинав, мужчины расходились по своим покоям, чтобы пообщаться с женами и детьми, а затем вновь собирались вместе в дворцовой мечети для вечерней молитвы. Следовало чтение Корана, а после небольшого перерыва наступала очередь молитв, известных как «таравих» – особые молитвы о спасении души от окружающих ее опасностей.
7 июля 1918 г., или 28 Рамадана 1336 г. по мусульманскому календарю, все с нетерпением ожидали появления луны, что означало конец поста. Незадолго до захода солнца многие горожане поднялись на крыши домов, чтобы попытаться увидеть месяц над зубчатой кромкой
В полшестого утра, еще до восхода солнца, на улицах уже было полно празднично одетых горожан. В лучах восходящего солнца клубилась взбитая ногами пыль, слышалось блеяние коз и овец. Мужское население города потянулось на площадь у северо-восточных ворот дворца, где прошла праздничная молитва. Служба началась с восходом солнца и завершилась обращением Абдель Азиза к народу. Затем толпа устремилась во дворец, где гостей ожидало множество подносов с рисом и бараниной. Люди приходили один за другим нескончаемой вереницей. Затем направлялись в зал, где эмир принимал от подданных знаки внимания и почести. В честь праздника слугам во дворце раздали подарки.
5 августа 1918 г. Абдель Азиз выступил в поход против Хаиля. В войске, по оценке Филби, было не больше 5 тыс. человек на верблюдах и конях. В свой поход эмир взял сыновей – Сауда, Фейсала и Фахда. Старший – Турки – уже командовал передовым отрядом. Сауд тоже принимал участие в боях, а малолетних – Фейсала и Фахда – оставили в тыловом лагере.
Попечительство над малолетними принцами Фейсалом и Фахдом было доверено одному из телохранителей Абдель Азиза – Сааду аль-Ямани, который служил эмиру с 1904 г. Он был отважным воином и откровенным, приветливым человеком.
Фейсал в походе всем интересовался. Он заметил, что воины его отца были вооружены или короткоствольными, или длинноствольными английскими ружьями. Иногда воины спиливали стволы, становилось удобнее обращаться с винтовкой, но обрезы теряли точность стрельбы. Самым популярным оружием был карабин «энфилд» с короной на ложе, отчего его называли «Умм тадж». Он ценился выше других. На втором месте шел маузер, который в зависимости от вместительности магазина называли «Умм ашара», то есть десятизарядный, или «Умм хамса» – пятизарядный.
В этом походе Фейсал глотнул порохового дыма, когда часть обоза, где он находился, подверглась внезапному нападению неподалеку от Ятиба. Шаммары отступили после боя, потеряв убитыми человек десять. В этой стычке рядом с Фейсалом находился его военный наставник и телохранитель Саад аль-Ямани.
Когда в лагерь прискакал Абдель Азиз с вооруженным эскортом, мальчики вышли приветствовать отца и поцеловали его в кончик носа, затем заняли свои места в палатке, с приличествующими событию торжественностью и степенностью. Абдель Азиз спросил их о здоровье, как если бы это были уважаемые гости, а не его малолетние сыновья. Это было частью воспитания, чтобы учить детей хорошим манерам и умению вести себя.