Король гордости

Хуан Ана

Я не была уверен, испытывать облегчение или обижаться.

— Кстати, меня не будет дома до позднего вечера, — сказала Вивиан Данте. — Я собираюсь пойти куда-нибудь с девочками. Мы пытаемся нарушить запрет Изы на мужчин.

Моя вода потекла не туда и я подавил кашель, в то время как брови Данте сошлись на переносице.

— Что, черт возьми, такое мужской запрет?

— Она ни с кем не встречалась два года из-за...неприятного опыта с бывшим, — объяснила Вивиан. — Мы решили, что пришло время прервать ее период засухи.

Абсолютно, блять,

нет. Этот запрет был нарушен. Мной.

Моя реакция была такой острой, такой интуитивной, что у меня перехватило дыхание. У меня не было системы отсчета для темного, иррационального собственничества, бурлящего в крови, или багрового оттенка, заливающего мое зрение при одной мысли о руках другого мужчины на Изабелле. Я не был ревнивым человеком, и один поцелуй и оргазм не создавали отношений.

Но это не имело значения. Когда дело дошло до Изабеллы, все мои прежние нравы вылетели в окно.

— Она хочет нарушить запрет, или это вмешательство? — Я проверил свой телефон, мой тон был безразличным, но мои мышцы напряглись в ожидании ответа Вивиан.

— Уверена, что она знает. Она сказала, что хотела этого на нашей свадьбе, но в классической манере Изы, она выпила слишком много шампанского и уснула до того, как это произошло. — Вивиан рассмеялась. — В любом случае, у нее скоро день рождения, так что мы решили, что сейчас самое подходящее время пригласить ее куда-нибудь.

— Куда вы собираетесь? — Небрежно спросил я.

Взгляд Данте метнулся в мою сторону. Я проигнорировал его пристальный взгляд и сосредоточился на Вивиан.

— «Verve». Это новый клуб в центре города, — сказала она, по-видимому, не обращая внимания на растущее подозрение своего мужа. — Иза говорила об этом месте с тех пор, как открылось.

— Дом Лорана. Я слышал об этом. — Лоренцы построили свою империю на ресторанах, но они расширялись и в другие сферы гостеприимства. — Я не знал, что ее день рождения так скоро.

— Девятнадцатое декабря. Стрелец насквозь, как она тебе скажет, — сказала Вивиан с улыбкой.

— Откуда такой внезапный интерес к Изабелле? — Спросил Данте. — Наконец-то хочешь подарить своей матери невестку, которую она так отчаянно хочет?

Я уставился на него. Иногда я скучал по тем дням, когда все, что он делал, это хмурился и бил людей. Теперь у него были шутки.

— Нет, — холодно ответил я. — Я расспрашиваю о знакомом, которого довольно часто вижу. Это светская вежливость — то, что ты, возможно, захочешь освежить в памяти.

— Ах, конечно. Моя ошибка. — Если бы ухмылка Данте была чуть шире, она бы сползла с его лица. У этого ублюдка был выходной. Расплата за то, что я остался и помешал ему побыть наедине с Вивиан, без сомнения.

Это не имело значения. Он мог злорадствовать сколько угодно, но у него не было никаких доказательств, что я интересовался Изабеллой. Это не было похоже на то, что я собирался появиться в Verve и утащить ее от потенциальных женихов, как какой-нибудь пещерный человек с территорией.

У меня было больше гордости, чем это.

ГЛАВА 17

Волна

жара, алкоголя и шума обрушилась на меня в ту минуту, когда я вошел в Verve.

В свою защиту скажу, что я действительно не планировал посещать клуб в тот вечер. Мне не нравились переполненные места, пьяные глупости и ремиксы, вызывающие мигрень, — всего этого в ночных клубах было в избытке.

Однако, будучи молодым руководителем корпорации и издателем Mode de Vie, ведущего в мире журнала о моде и стиле жизни, я должен был держать руку на пульсе событий в городе. Я бы не проявлял должной осмотрительности, если бы сам не испытывал воодушевления, не так ли?

Глубокий бас последнего хита сотрясал мои кости, когда я проталкивался сквозь толпу. Куда бы я ни посмотрел, на меня нападали шум и люди — женщины в обтягивающих платьях, мужчины в еще более обтягивающих джинсах, пары, занятые танцем, который больше походил на прелюбодеяние. Никаких признаков Изабеллы — никого, кого я пока знал.

Не то чтобы я искал кого-то конкретного.

Я прошел полпути к VIP-залу, когда одна из посетительниц клуба столкнулась со мной и чуть не пролила свой напиток на мои туфли.

— Упс! Извините! — Взвизгнула она, ее глаза заблестели так, что это можно было приписать только наркотикам, алкоголю или тому и другому вместе. Она сжала мою руку свободной рукой и оглядела меня с ног до головы. — О, ты такой милый. У тебя есть девушка?

— Как насчет того, чтобы вместо этого мы нашли твоих подружек? — Предположил я. Я мягко высвободился из ее хватки и повел ее к ее друзьям в баре (легко узнаваемым, поскольку они носили те же пояса для девичника, что и мой бывший поклонник). Я подозвал бармена. — Бутылку воды для леди, пожалуйста.

К тому времени, как он вернулся, она уже была занята тем, что фотографировалась с каким-то костюмом от Армани, который уже был готов к продаже.

Я сомневался, что она будет пить воду, но все равно оставил ее там. Быть единственным трезвым человеком в клубе было все равно что нянчиться с комнатой, полной незнакомцев.

Я заказал скотч для себя, уже сожалея о своем решении прийти сюда, когда сквозь шум прорезался знакомый голос.

— Кай? Это ты?

Я повернулся, мой взгляд остановился на брюнетке с блестящими карамельными волосами, серо-голубыми глазами и мое лицо расплылось в улыбке.

— Алессандра, какой приятный сюрприз. Я не принял тебя за любителя порезвиться в клубе.

Жена Доминика ответила на мою улыбку своей маленькой. Объективно, она была одной из самых красивых женщин, которых я когда-либо встречал. Она выглядела как более молодая версия своей матери, которая была одной из крупнейших бразильских супермоделей девяностых. Но, несмотря на ее внешность или, возможно, из-за нее и брака с одним из богатейших людей на Уолл-стрит, она всегда окружала себя атмосферой меланхолии.