Король орков
Шрифт:
По крайней мере, Тос'ун повторял себе эти доводы снова и снова, надеясь, что повторение принесет ему спокойствие, раз этого не может сделать логика. Он посмотрел на юг, где среди потемневших холмов и низин давно скрылись отступившие воины клана Карук. Что бы он ни говорил себе о резне в Лунном Лесу, в глубине души Тос'ун желал Гргучу и его дружкам ужасной смерти.
Теплый день прорвался сквозь заслоны зимы, и повозку, удалявшуюся к востоку от Несма, весь день сопровождал звук капели. Возница то и дело принимался сокрушаться о грязных колеях, а один раз даже
— Если ночь будет теплой, придется идти пешком! — не раз предупреждал он.
Кэтти-бри почти не слышала его и едва ли замечала звучащую вокруг симфонию весны. Она сидела на дне повозки, прислонившись спиной к сиденью возницы, и неотрывно смотрела на удаляющийся запад.
Там остался Вульфгар, он движется в противоположном направлении и вряд ли когда-нибудь вернется.
Душа ее переполнилась болью и гневом. Как он мог их покинуть, когда армия орков держит Мифрил Халл в осаде? Зачем вообще ему потребовалось покидать своих друзей? И как он мог уйти, не попрощавшись с Бренором, Дзиртом и Реджисом?
Перебирая в уме эти и другие вопросы, Кэтти-бри старалась постичь смысл происшедшего, примирившись с тем, над чем она была не властна. Так не должно было быть! Она пыталась сказать это Вульфгару, но его улыбка, такая уверенная и искренняя, опрокинула все ее возражения еще до того, как они были высказаны.
Кэтти-бри мысленно вернулась в тот день, когда они отправлялись из Мифрил Халла в Серебристую Луну. Она вспомнила поведение Бренора и Дзирта — слишком эмоциональное для первого и слишком стоическое для второго, как ей теперь показалось.
Вульфгар им сказал. Он попрощался с ними до начала путешествия, сказав обо всем открыто или намекнув так, чтобы все поняли. Его решение не было поспешным или неожиданно созревшим во время странствия.
Кэтти-бри снова ощутила прилив гнева и сердито поморщилась, обидевшись на Бренора и особенно на Дзирта. Почему они, зная о его решении, ничего ей не сказали?
Она быстро подавила гнев и поняла, что таково было желание Вульфгара. Он не хотел ей ничего говорить до тех пор, пока они не нашли Кэлси. Кэтти-бри кивнула согласившись с собственным выводом. Он выжидал, поскольку понимал, что вид ребенка, которого забрали у матери и которого необходимо вернуть, сделает для Кэтти-бри все гораздо проще и понятнее.
— Я сержусь не на Вульфгара и ни на кого из них, — прошептала она.
— А? — переспросил возница, но, увидев улыбку обернувшейся Кэтти-бри, снова занялся своим делом.
Она, сохранив улыбку, опять обратилась к западу и немного прищурилась, словно надела маску, скрывавшую навернувшиеся слезы. Вульфгар ушел, но, если она сосредоточится и примет во внимание все причины, она не сможет его ни в чем обвинить. Он уже не юноша. Ему пора позаботиться о своем наследии, а время уходит. Вульфгар не сможет выполнить свой долг перед грядущими поколениями, оставаясь в Мифрил Халле или в одном из городов, окружавших дворфскую крепость. Здешние люди не похожи на него ни внешне, ни внутренне. Его дом — Долина Ледяного Ветра. И там обитает его народ. Только там он сможет найти себе спутницу жизни.
Потому что Кэтти-бри для него потеряна. И пусть варвар ее ни в чем не обвинял, но, видя любимую женщину рядом с Дзиртом, он испытывал боль.
У них с Вульфгаром был шанс, но он утрачен, украден демонами и потерян во тьме Бездны. Их шанс не был использован, а другого для Вульфгара при дворе дворфского короля больше не будет.
— Прощай, — беззвучно прошептала Кэтти-бри, глядя на пустой горизонт западного неба, и никогда еще это единственное слово не было исполнено для нее столь глубокого смысла.
Он наклонился, чтобы поднести Кэлси поближе к цветущим подснежникам, чьи крошечные белые колокольчики пробивались сквозь снег вдоль дороги. Первые цветы — признак скорой весны.
— Для ма, Дел-ли, — радостно пропела Кэлси, растягивая имя Делли и задевая самые чувствительные струны в сердце Вульфгара. — Шветочки, — хихикнула она и поднесла подснежник к лицу.
Вульфгар не стал поправлять ее шепелявость, чтобы ничем не омрачать сияющее личико, затмевающее своей свежестью любые «шветочки».
— Ма для шветочки, — забормотала она и произнесла еще дюжину звуков, которые Вульфгару не удалось разобрать, хотя девочка совершенно очевидно считала, будто говорит связными фразами.
Вульфгар был убежден, Кэлси все понимает.
Рядом с ним разумный маленький человек — Вульфгар понял это только сейчас, в этот момент простодушия и невинности. Мыслящая личность. Она больше не была беспомощным и неразумным младенцем.
Радость и гордость Вульфгара несколько омрачал тот факт, что скоро ему придется вернуть Кэлси ее матери, женщине, которую девочка никогда не знала, в местах, которые она никогда не называла своим домом.
— Что будет, то будет, — произнес он.
Кэлси, посмотрев на него, снова засмеялась, и радость в сердце Вульфгара победила ощущение надвигающегося несчастья.
Он чувствовал весну в своей душе, словно над ней тоже начал таять ледяной покров. Это всепоглощающее чувство ничто не могло изменить. Он свободен. Он доволен. И в своем сердце он уверен, что поступает хорошо и правильно.
Нагнувшись еще ниже к цветам, Вульфгар заметил кое-что еще: в грязи, на границе нерастаявшего снега виднелся свежий отпечаток. Он был оставлен небрежно обмотанной ногой, а поскольку они находились вдали от какого-либо селения, Вульфгар понял, что здесь прошел кто-то из рода гоблинов. Он выпрямился и внимательно осмотрелся.
Вульфгар повернулся к Кэлси, успокаивающе улыбнулся и поспешил продолжить путь. К счастью, это существо направлялось в обратную сторону. Ему совсем не хотелось сегодня драться, как и в любой другой день, пока Кэлси оставалась у него на руках.
Еще одна причина вернуть девочку матери. Вульфгар усадил Кэлси на плечо и тихо насвистывал ей, пока длинные ноги быстро несли его по дороге на запад. Домой.
К северу от того места, где останавливался Вульфгар в небольшой заснеженной долине расположились вокруг костра четверо дворфов, хафлинг и дроу. На этот раз они рано сошли с дороги, чтобы успеть разжечь огонь и на калить камни, которые помогут им согреться холодной ночью. Торгар, Кордио и Тибблдорф немного подержали озябшие руки над пляшущими оранжевыми языками пламени и сразу отправились на поиски подходящих камней.