Король орков
Шрифт:
— Мы зальем кровью дворфов, людей и эльфов все земли от Мифрил Халла до Хребта Мира, — возразила Аластриэль. — Тысячи орков Обальда хорошо во…
— И будут наносить удар за ударом, пока их не остановят! — не дал ей договорить Бренор. — Ты слышала, что произошло в Лунном Лесу, слышала об их потерях, а теперь видела нападение Обальда своими глазами. Неужели ты еще сомневаешься в его намерениях?
— Но выходить из укрепленного форта против такой силы…
— Это наш единственный шанс, и сделать это надо как можно скорее, иначе я со своими парнями по вашей милости буду до бесконечности отбивать атаки Обальда то от моста, то от дверей, — настаивал король. —
Внезапно Бренор прищурил глаза, и на его лице отчетливо проступило выражение подозрительности.
— Или такое положение устраивает Аластриэль и всех остальных? Дворфы Боевого Топора погибнут — и все останутся довольны?
— Нет, конечно, — возразила леди Аластриэль, но ее слова ничего не могли сделать с яростью Бренора.
— Моя девочка стоит рядом с тобой, и она только что вернулась из Несма. Твои рыцари отлично поработали и загнали троллей обратно в болота, — продолжал Бренор. — Похоже, Несм стал сильнее, чем до нападения, разве леди Аластриэль не гордится этим?
— Отец! — воскликнула Кэтти-бри, пораженная его горячностью.
— Просто его жители по виду и мышлению больше похожи на твой народ.
— Король Бренор, мы должны продолжить этот спор наедине, — предложила Аластриэль.
Бренор сердито запыхтел, махнул рукой, резко повернулся и ушел, сопровождаемый Тибблдорфом Пуэнтом.
Реджис остался и переводил обеспокоенный взгляд с Аластриэль на Кэтти-бри и обратно.
— Он успокоится, — неуверенно произнес хафлинг.
— Не думаю, что он меня послушает, — призналась Кэтти-бри и посмотрела на Аластриэль.
Повелительнице Серебристой Луны ничего не оставалось, как беспомощно поднять руки, и Кэтти-бри захромала вслед за своим любимым отцом.
— Сегодня неудачный день, друг Реджис, — сказала Аластриэль после ее ухода.
Реджис вытаращил глаза, удивленный ласковым обращением со стороны повелительницы столь высокого ранга.
— Вот так может начаться грандиозная война, — пояснила Аластриэль. — И не сомневайся: чем бы она ни закончилась, победителей не будет.
После ухода жреца Обальд порадовался своему решению не звать свиту. Ему необходимо было побыть одному, разобраться в своих чувствах и все обдумать. В глубине души он знал, что Гргуч ему не союзник и появился он не случайно. После неудачной попытки прорваться в западные ворота Мифрил Халла и изгнания армии троллей Проффита орки и дворфы оказались в безвыходной ситуации, и Обальд был этому рад. Но радовался он втайне, поскольку знал, что поступает вопреки традициям, инстинктам и требованиям своей воинственной расы. Конечно, никто в открытую не заявлял ему протеста — все вокруг слишком боялись его, чтобы проявить подобное нахальство, но даже в ежедневных восхвалениях он чувствовал нарастающее недовольство. Неугомонные орки хотели идти дальше, опять на Мифрил Халл, потом через Сарбрин на Серебристую Луну и Сандабар, особенно на Цитадель Фелбарр, которую однажды давным-давно смогли завоевать.
— Но какой ценой! — прошептал Обальд и покачал головой.
Он потеряет тысячи воинов, даже если только попытается уничтожить одного короля Бренора. Если двинется дальше, потеряет десятки тысяч. И, несмотря на то что Обальд ничего не хотел так сильно, как захватить трон Серебристой Луны, он понимал: даже собрав всех орков из всех пещер самых отдаленных гор, он вряд ли добьется исполнения своих желаний.
Можно было, конечно, найти союзников: великанов, или темных эльфов, или еще кого-нибудь из чудовищных рас и монстров, живущих ради одной цели — сражения и разрушения. Но в таком союзе он не сможет управлять единовластно, а его подданные лишатся свободы и права выбора пути.
И даже в том случае, если он со своими подданными орками завоюет еще больше земель и расширит рубежи Королевства Многих Стрел, уроки истории однозначно предостерегают о вероятности скорого падения центра подобного государства. У короля орков длинные руки и железная хватка, но хватит ли сил удержать границы Многих Стрел? Хватит ли сил, чтобы обуздать Гргуча и других потенциальных заговорщиков, вызвавших энергичного вождя на поверхность?
Как только этот последний вопрос оформился в его мыслях, Обальд сжал свой могучий кулак и испустил протяжный низкий рык, а потом облизнул губы, словно уже почувствовал кровь врагов.
Правда ли, что клан Карук ему враждебен?
Этот вопрос его немного успокоил. Он понял, что опережает факты. В Королевстве Многих Стрел появился клан свирепых и агрессивных воинов, самостоятельно ввязался в драку, как часто поступали племена орков, и добился успеха и славы.
Обальд кивнул, признав истинность этих положений, и решил ограничить свои догадки. Впрочем, в душе он уже знал, что появился соперник, причем соперник очень опасный.
Он непроизвольно повернул голову к юго-западу, где стоял лагерем генерал Дакка с самыми надежными и верными войсками. Нужен еще один гонец, понял Обальд. Октул отправился с приглашением для Гргуча, Накклз уехал к королю Бренору с предложением перемирия, а третий, самый быстрый из всех, должен предупредить Дакку и его воинов. Дворфы вскоре могут организовать контратаку, и весьма возможно, что к ним присоединятся опасные и злобные эльфы из Лунного Леса.
Или, что более вероятно, придется преподать урок клану Карук.
Глава 20
О закорючках и гонцах
Днарк одной рукой — он ведь был вождем, а не каким-то простым воином — отодвинул Октула в сторону и подошел к краю обрыва, откуда открывался вид на окруженный горами лагерь короля Обальда. Оттуда только что выехала группа всадников и поскакала на юг, но над ними не реяло знамя Королевства Многих Стрел.
— Вояки в отличных доспехах, — заметил жрец Унг-тол. — Элитная гвардия короля Обальда.
Днарк показал на всадника в самой середине группы. Несмотря на значительное расстояние и большую скорость, его прическа была отчетливо видна.
— Это жрец Накклз, — кивнул Унг-тол.
— И что это означает? — спросил Октул, и голосом, и всем своим видом выражая крайнее замешательство.
Молодой Октул был выбран гонцом за скорость и выносливость, но не обладал ни мудростью, ни проницательностью, чтобы осознать, что происходит вокруг.
Вождь и шаман разом повернулись к орку.
— Это значит, что ты должен передать Гргучу, чтобы он двигался со всеми предосторожностями, — сказал Днарк.
— Я не понимаю.
— Король Обальд может не проявить той дружеской теплоты, о которой говорится в приглашении, — пояснил Днарк.
— Или, наоборот, встреча может быть более горячей, чем обещано! — насмешливо добавил Унг-тол.
Октул уставился на них, изумленно открыв рот:
— А что, разве король Обальд гневается?
У старших и умудренных опытом орков его восклицание вызвало дружный смех.