Король Руси
Шрифт:
Но вот — дистанция уменьшилась до критических ста шагов.
Артиллеристы уже зарядили картечь. Кованную, железную, крупную, упакованную в жестяные банки. И ждали. Как и аркебузиры, уже взявшие наизготовку свои «игрушки…»
Пауза.
И тишина, только легкий плеск воды да скрип уключин.
— Пали! — Крикнул Иоанн, заметив, что янычары и сами изготовились пускать стрелы. А их там под тысячу было за этими щитами. И такой рой пернатых гостинцев был бы крайне нежелателен.
— Па! Па! — Понеслось по кораблям, потонув в грохоте пушек и треске аркебуз.
А он дел наделал.
Плетеные щиты что пуля аркебуз, что картечина словно не замечали с такой дистанции. Пробивали насквозь и поражали цели за ними. Причем не так, чтобы навылет. А просто поражали, застревая в телах.
Оттого добрая сотня янычар с одного залпа либо пала, либо вышла из строя, получив ранения. Что немало ударило по морали остальных.
Иоанн нахмурился, глядя на летящие в его сторону стрелы. Но не шелохнулся. Как стоял горделиво на корме своего струга, так и остался стоять. Даже когда из его людей вскинул щит, поймав несколько стрел угрожающих Государю. Ему было страшно. Но еще страшнее было показать свой страх. И разрушить легенду, что Иоанн столь тщательно взращивал.
Стрелы накрыли струги и кого-то сумели поразить. Но массовое использование доспехов в немалой степени помогло и защитило. Да и на корабле в целом не так легко поразить цель. Так что размен прошел совсем не в пользу янычар.
Тем временем все на кораблях перезаряжались. А король про себя считал, сколько им потребуется время. Воспринимая все это словно некую тренировку.
Фоном же летели стрелы. Густо летели.
— Двадцать пять, — тихо произнес наш герой, когда услышал новый выстрел пушки. А чуть погодя за ней последовали и остальные. Артиллеристы были еще не обстрелянные и работать, находясь под стрелами янычар им было сложно… нервозно…
От этих ударов османские стрелки вновь замялись.
А на сороковой секунде корабли окутал дым от огня аркебузиров. Которые опять нанесли не только фактический урон янычарам, но и шоковый.
На пятидесятой секунде вновь начали стрелять пушки, осыпая плетеные щиты крупной железной кованной картечью. Двадцать секунд передышки — и снова начали пальбу аркебузиры. Что и стало финальной точкой этой фазы боя — янычары дрогнули и начали отступать.
Шутка ли? Прошло едва полторы минуты, а у них более четверти оказалось повыбито. Они ведь хоть и стояли широким фронтом, но достаточно кучно. Из-за чего попасть в кого-то из них было несложно. Да и картечь «трудилась» более чем продуктивно.
Жахнул тюфяк.
Один.
Он, видимо, не сумел выстрелить в том залпе по какой-то причине. Его каменное ядро пробило борт королевского струга и развалилось. Человек пять ранило, одного убило. Но и все. Это оказалось лебединой песней первой линии защитников. Из-за чего пушки уже отправляли свой новый картечный залп в спины бегущих.
— Доложить о потерях, — скомандовал Иоанн и откинул ногой стрелу, отскочившую от доспеха кого-то прямо его на сапог.
— Доложить о потерях! Доложить о потерях! — Начали расходиться вдоль строя стругов крики. И чуть погодя, такими же криками в рупор передавались ответы.
…
— Струг девятый! Три — двенадцать!
— Струг восьмой! Пять — девять!
— Струг седьмой! Восемь — двадцать один!
…
— Вот уроды… — тихо пробурчал король, когда его адъютант подвел итого этого опроса и донес его до Иоанна. Несмотря на доспехи янычары оказались слишком продуктивны в обстреле. И, как позже выяснилось, отступили не только и не столько из-за падения морали, сколько из-за того, что в их колчанах закончились стрелы. Они их успели выпустить по надвигающимся кораблям.
Итог перестрелки — сорок один убит и сто двенадцать ранено. Ранения были преимущественно легкие — в руки-ноги. Смертельные попадания — в лицо или шею. Для тысячи лучников — скромный результат. Хотя, конечно, это и не валлийские стрелки с их варбоу весьма внушительной силы натяжения. От «огня» тех потери наверняка бы выглядели более впечатляющими.
Первыми на берег сошли пикинеры. И быстро добили раненых под прикрытием аркебузиров и артиллеристов. Тупо перекололи пиками даже тех, кто пытался саблей отмахиваться. После чего начали спускать и остальные.
Предстоял бой за город… глинобитный город.
Такое себе удовольствие. Плоские крыши представляли слишком удобную стрелковую площадку, откуда можно совершать вылазки и бить из лука накоротке. То есть, прицельно и весьма продуктивно…
Полчаса.
Тишина.
Бойцы выгрузились и спустили полевые пушки. Неприятель отошел за стены и носа оттуда не показывал. Даже конница куда-то отступила.
Немного помедлив король приказал выкатить шагов на сто четыре 3-фунтовые пушки и открыть огонь по воротам. Кованными ядрами.
Нестроевых же отправил собирать трофеи и собственные картечины да ядра. А там хватало картечин, застрявших в глинобитных стенах ближайших к берегу построек, в телах и просто валявшихся на земле. Да и с ядрами та же петрушка была. Тем более, что в отличие от картечин следы от их попадания были намного лучше видны…
Пушки стреляли. Каменная кладка, сложенная без связующего ее раствора, довольно быстро расшатывалась и осыпалась. А Иоанн думал, пытаясь принять решение наиболее оптимальное в сложившейся ситуации…
Начав в 1473 году проект по увеличению численности регулярной армии Иоанн был вынужден в 1474 году произвести еще наборы. А потом и в 1475ом. И неизвестно, что там его ожидало в будущем 1476 году. Ведь ему требовалось иметь не только хорошую полевую армию, но дельные гарнизоны. Держать в них дружинную конницу оказалось опасно в силу их низкой надежностью и общей бесполезностью. Конница — это слишком дорогое и бессмысленное «удовольствие» на крепостных стенах или в уличных боях.
А кого вместо них? Выбор получался невелик. Тем более, что выпуск аркебуз потихоньку улучшался из-за сокращения брака.