Король Запада
Шрифт:
«Как легко и просто у них тут», — поражается Раад чужой выдумке. — «Гениально. Мне вот пришлось самому постараться, проходя через жесточайшие тренировки, чтобы доказать, что магией обладаю. А до того момента меня разве что за крысу принимали без силы». Будь такая практика на Западе, жизнь многих детей стала бы куда проще. Особенно, если учесть тот факт, что в большинстве своем жители этой страны те ещё затворники, ушедшие от цивилизации в леса и построившие там свой маленький мир.
Ещё королю (а теперь лекарю) очень интересно, чтобы показал камень, дотронься он до него. Рассчитан ли артефакт лишь на жителей Востока или же подходит всем магам Материка? «Надо выяснить этот момент, может, получится у нас поставить хотя бы
После ужина Эли, извинившись, уходит, собрав перед этим посуду, Раад же решает проведать перед сном свою маленькую пациентку. Идет по безлюдным коридорам тихо, бесшумно, чтобы не привлекать лишнего внимания, ведь всем известно, что даже у стен есть уши. Пока он не освоится в этом месте, не завоюет доверие, не хочет, чтобы о нём узнали то, что не касается личности Кари Арь.
Он неплохо успел продумать эту личность. Не так много деталей надо учесть, оказывается: имя, возраст, род деятельности. Проще всего с первым. Взяв вторым именем «Арь», Раад сразу же сообщает всем окружающим о том, что является простолюдином, значит, искать его род никто не станет — никому банально не интересно, кто там его родственники и какой жизнью жили.
— Ну, как ты тут, карапуз? — спрашивает у Рие мужчина, вновь вставая на колени рядом с ребенком. На ответ не надеется, зная, что та ещё слишком мала, чтобы говорить. Однако, он чувствует её Магию, что тянется к нему. Теплую и сильную. — Вроде бы уже не надрываешься, плача и плача. Это хорошо.
Ребенок, заслышав чужой голос, внимательно смотрит на того, кто пришел её навестить. Агукает и расплывается в довольной улыбке. Л’Валд же продолжает разглядывать малышку. Минуту, две, три…А, затем, не удержавшись, пальцем трогает пухлую румяную щечку Рие. Поражается, насколько у ребенка нежная кожа. И та самая нежность внезапно заливает все его зачерствевшее сердце.
— Так вот она какая, безусловная любовь.
Мужчина поражен в самое сердце. Ещё никогда у него не было такого отчаянного желания заботиться и защищать кого-то кроме себя самого. Но его смущает, что оно возникло столь внезапно. Раад не верит в любовь с первого взгляда ни со взрослыми, ни с детьми.
Вновь присматривается к ауре девчонки, пытаясь различить цвет нитей. Тут их мешанина: и зеленые, и ослепительно-белые, и красные. «Вот оно», — находит одну розовую нить и тянет её на себя. — «Теперь все понятно. Пока не знаю, каким образом, но организм мелкой решил, что ему не выжить, если она не будет заставлять любить себя всех, кто с ней заговорит или вступит в контакт. Какой хитрый способ».
Такую Магию король Запада за всю свою долгую жизнь встречал лишь единожды, и это был не самый приятный опыт в его жизни. Как раз-таки с тех пор он и просматривает всех, кто с ним разговаривает, на цвет способностей.
— И что же мне с тобой делать? — ловушка уже захлопнулась, от любви к ребенку Рааду не избавиться.
Глава 35
«Может, есть какие-то зелья, что нейтрализуют действие чар?», — задается вопросом мужчина, все ещё не в силах отойти от Рие. Та же, чуя, как именно он к ней относится, хохочет довольно и продолжает мять палец Раада, принимая, видимо, его за игрушку. Девочка выглядит счастливым ребёнком, по крайней мере, так кажется королю. Несмотря на то, что он директор Академии Магии, таких маленьких учеников у него никогда не было, лишь подростки, поэтому общение с крохой, можно сказать, является новым опытом. «Положительным», — продолжает умиляться детской непосредственности л'Валд, позволяя ей схватиться за всю свою руку крошечными ладонями, а затем и вовсе трогать одежду и яркие пуговицы на манжетах рубахи. Эту одежду, выданной главной кастеляншей замка, он нашел у себя в комнате, радуясь тому, что о такой мелочи его работодателя
— Бу, — слюняво улыбается Рие, продолжая изучать того, кто её вылечил.
Мужчина понимает, что его желание сюсюкаться с мелкой вызвано Магией, но не может и не хочет прекращать это. Его сердце слишком долго было в ледяном заточении, изголодалось по ласке и привязанности, а ребенок выглядит идеальным кандидатом на то, чтобы занять свободное место в нём. Другой вопрос: как к этому отнесутся родители принцессы? Ведь рано или поздно они заинтересуются, почему простой лекарь проводит столько времени с их дочерью.
С другой стороны, если задуматься, о своем наследнике, Кирене, королевская чета не особо-то волнуется. Ни разу в Академию не присылали писем, как другие родители, в которых спрашивали бы, как дела у их сына, как продвигается обучение. Мальчишка связался с Приходящей, а, неизвестно где и что делает, а им хоть бы хны. Может, на востоке дети просто расходный материал? Иначе зачем бы их столько родила королева? Ведь всем известно, что каждый плод, растущий в утробе женщины с магией, высасывает из матери огромный объем силы, что уже никогда не восстановится. "Похоже, чего-то в этой жизни я точно не понимаю", — вытирает слюни малышки Раад рукавом, не увидев рядом никакого отреза ткани. Ту сразу же привлекает одежда мужчины, как и руки, в нее облаченные. Она даже кладет свою маленькую ладошку поверх чужой, большой.
— Какая ты сообразительная, — восхищается в очередной раз л'Валд. Он был дальше продолжил играть с Рие, но за окном уже давно стемнело, наступила ночь. Пора бы и спать укладываться, поэтому король вспоминает, что за музыкальный мотив напевала Эли и пытается повторить его, насвистывая. Новая забава нравится принцессе также сильно, как и предыдущие, но медленная мелодия навевает ей усталость, как и тоненькая нить успокоения, что вплетается Раадом магией. Совсем скоро глаза у ребенка закрываются, и дыхание замедляется — она погрузилась в крепкий сон. Он укрывает ее одеялом, подтыкает его и уходит, пожелав напоследок шепотом, — спокойных тебе снов, мелочь.
Сам же ложиться спать Раад не собирается. Произошедшее с ребенком его взволновало и заставило задуматься: возможно, не только ее подвергли ментальному воздействию. Александр с помощниками методично проходятся по всем, кто может представлять для них ценность или же ненужность крайней степени, поэтому король Запада не удивился бы, узнав, что и с королем и королевой Востока попытались что-нибудь сделать. Л'Валд решает начать со своей комнаты, а затем уже проверять каждую плитку, каждую дощечку, каждую трещину замка.
Проверка идет медленно, даже слишком. И, пусть замок погружен в сон, иногда проходят слуги, что заставляет Раада замереть на месте и накинуть на себя сеть невидимости — не хочет, чтобы его персона вызвала лишние вопросы. Затем он также быстро ее скидывает и вновь кладет руки на холодную стену, сканируя ее так далеко, насколько только может. У спальни самого мужчины никаких следов магии нет, но вот стоит ему пробраться на третий этаж главного здания, поближе к детским комнатам других принцев и принцесс, как его интуиция начинает буквально вопить от предчувствия, а камень под ладонями загорается алым цветом. "Значит, я был прав, что на одной Рие этот мерзавец не остановится", — думает с негодованием л'Валд, прикидывая, что делать дальше. По-хорошему, надо с этими сведениями идти к правителям, но ведь велика вероятность, что они тоже под воздействием. Об этом говорит, например, тот факт, что они не вызвали даже нового лекаря к себе, когда тот появился во дворце. Либо их разум затуманен, либо эти мужчина и женщина обладают крайней степенью наплевательства к своему потомству. Раад надеется, что все-таки имеет место быть первый вариант. "Подождать до утра? Нет, лучше прямо сейчас разобраться с этим вопросом, пока не стало слишком поздно", — принимает решение мужчина.