Король Запада

Акулова Лариса

— Ценность? Девчонка-наследница ценности не представляет. То, что её признала Магия, совсем ничего не значит. В любой момент на её место может прийти и Олвен. Близнецы — особые любимцы богов, возможно, младшая даже сильнее. И не убивала своих родителей. Для всех так будет лучше, — все-таки решает пояснить Раад. Но он не ждёт того, что преподаватель, уже, видимо, бывший, одумается. — Лично я верю в то, что Нивес является Приходящей. Как она прошла проверку Совета, я не знаю, но это и не важно. Главное, что теперь смогу доказать. Моя интуиция никогда не подводила.

И, прежде чем уйти, ногой отодвигает ведро с водой подальше от камеры Даара. Не заслужил.

После решает разобраться с собственной непослушной девушкой

на попечении. Она только появилась, даже фразой с ним не обмолвилась, но посчитала себя правой, ходя по замку без сопровождения и, что ещё хуже, спустилась в святая святых самого Раада — в темницу. Это место не для лишних глаз. И не для хрупких загадочных девушек, которые сваливаются, как снег на голову.

Та обнаруживается в башне, где и должна была быть изначально. Ректор заходит в собственные гостевые апартаменты, словно ворон залетает в родную клетку. Первым делом занавешивает обратно окна, чтобы солнечный свет не проникал. После щелкает пальцами, и свечи в помещении загораются, освещая тускло комнату. Присаживается в кресло, закидывает ногу на ногу и смотрит на Эрию, даже не моргая. Пытается понять, чем та руководствовалась, когда пошла поперек запрета. Или же у той изначально не было никакого желания становиться его невестой, приехала по другой причине? Надо обязательно выяснить это сейчас, пока недопонимание не зашло ещё дальше.

— Итак, — говорит Раад и вспоминает, что ему она вряд ли сможет ответить. И впрямь, ал’Зида разводит руками, не понимая, как общаться дальше. — Писать можешь? — получает согласный кивок. Тогда взмахом руки мужчина подзывает из ящика стола пергамент и чернильницу с пером. Передает их девушке, а сам указывает, — я спрашиваю, ты отвечаешь. Четко и коротко, по делу, без лишних свистоплясок. Ясно? — вновь кивок. — Если решишь меня обмануть, то я это узнаю. И, думая над каждым ответом, прошу помнить, что я не просто руковожу Академией, но ещё и страной.

Та пучит глаза. «Видимо, забыла», — совсем не удивляется л’Валд. И начинает допрос, понимая, что сегодняшний день до самого конца будет тяжелым.

Глава 5

«Ну точь в точь, как у отца в пыточной», — не без ностальгии думает Эрия, отвечая на чужие вопросы. У неё уже рука устала писать, а вот л'Валд же, напротив, вошел в раж. Ал’Зида же думает, что ему бы родиться не на этом средневековой Материке, а во времена НКВД в Советском Союзе, вот тогда бы он поплясал, став или подозреваемом, или же каким-нибудь генералом, что раскалывает остальных, словно орехи кувалдой. Но от девушки, как бы ему не хотелось, ему не узнать больше, чем позволит Магия. Чуть ли не впервые в жизни Эрия благодарна отцу, что успел поставить такую своеобразную и жестокую защиту на её рот, потратив при этом немало сил, почти исчерпав резерв. Пишет только то, что может, а иногда перо ни на миллиметр не движется, запрещая. Тогда л’Валд знатно злится, девушка это понимает по оскалу на его лице, но никак не реагирует — только зверя дразнить.

— Пожалуй, это всё, — наконец заканчивает ректор, поняв, что больше ничего не добьется. А затем, видя, что та ещё что-то пишет, пытается её остановить. Ведь если он сам устроил допрос, ещё не значит, что готов отвечать на чужие вопросы. — Не нужно, я уже узнал необходимое.

«А я нет, — размашисто от гнева пишет Эрия, — что вообще происходит в Академии, почему тут темница, ещё и с заключенными?». Раад читает, но отрицательно качает головой, как будто разочаровался в чужих способностях к дедукции. Однако, решает пояснить:

— Ты забыла, что Академия это не просто место учебы юных магов, но и, считай, свое королевство? Тут свои правила, законы. И те, кто их не соблюдают, отвечают за это. Чаще всего камеры пустуют, но ль’Ву грубо распорядился знанием о том, что произошло на Севере. Он должен был, нет, обязан, сделать то, что ему

сказано, но вместо этого помог подозреваемой сбежать. Теперь понимаешь? — с расстановкой поясняет мужчина Эрии, будто маленькому ребенку.

«Всё равно это слишком жестоко. Я чувствую, что он сделал правильный выбор, иначе бы моя Магия не позволила говорить с ним, — возражает ал’Зида, намекая на то, что у женщин интуиция все-таки лучше развита, — выпусти его, пока равновесие не нарушилось!».

— Равновесие! Что за глупости. Магия о равновесии заботится мало, иначе бы никого нельзя было бы убить с её помощью, — теперь уже не скрываясь, смеется Раад. И Эрия неожиданно засматривается на удивительно человеческое лицо, оказывается, л’Валд способен на эмоции. — Пойми, насколько бы Магия не была могущественной, многое зависит все равно от людей, что ею пользуются. Иначе она просто растворится в мире. Магия — инструмент, никак не отдельное сознание.

Такое же рассуждение девушка слышала и от своего отца, когда в детстве он ей объяснял взаимосвязь всего в мире. Тогда она только-только попала в этот мир, тело настоящей Эрии едва вышло из младенчества, девушке нужны были обьяснения, но она даже не могла вопросы задавать. Повезло, что родители души не чаяли в своей младшей дочурке, разговаривали с ней, не смотря на малый возраст: мама рассказывала сказки и народные предания, а отец ведал о том, что за мир это — Материк четыре королевств. Многое тогда узнала Эрия, можно сказать, чуть ли не с молоком впитала. Но жизнь на Земле забыть ей было трудно, вот из неё и выглядывают иногда рассуждения, не присущие местным жителям.

«Мы отправимся на Север? — задаёт следующий вопрос ал’Зида».

— Угадала. Моя должность требует и проводить расследования, как независимая сторона. Придется ехать в этот край вечных морозов, опрашивать всех, осматривать замок от фундамента до шпилей, — Раад явно не вдохновлен предстоящей работой.

Эрия вновь берется строчить: «Нага возьмем с собой».

— А кто сказал, что ты тоже отправишься в Северные угодия? — недоуменно приподнимает бровь мужчина. Обуза ему уж точно не нужна. Тем более даже он не может знать, что его ожидает в чужом королевстве.

«Так мы сможем узнать друг друга лучше в реальных условиях, а не искусственных, — напоминает девушка, зачем она вообще сюда приехала. Ей очень хочется понять, что за человек король Запада, особенно, когда он оказывается в нестандартных ситуациях, а те точно будут, учитывая, что отправляется он расследовать убийство. — Пожалуйста?». И смотрит так проникновенно и невинно, что Раад понимает — он не может, да и не хочет, ей отказать.

— Хорошо, ты поедешь, но учти, это не увеселительное путешествие, нужно будет слушаться меня. Если скажу прыгать, значит, ты берёшь и прыгаешь, хоть в сугроб, хоть с саней, хоть с самой высокой башни. Говорю прятаться, и ты становишься невидимой. Говорю молчать…извини, забыл, что говорить ты не особо можешь, — осекается прямо посередине наставлений л’Валд, поняв, что слегка увлекся. Кашляет коротко, как бы извиняясь, и продолжает, — в-общем, надеюсь, поняла, что я имею в виду. Я несу за тебя ответственность, поэтому не вздумай чудить, я тебя прошу.

Это многое значит, ведь просит Раад редко, почти никогда. «Выдал кредит доверия. Придется оправдать его ожидания», — Эрия бы порадовалась, если бы не страшилась путешествия наедине с мужчиной, о котором ходят пугающие слухи. С другой стороны, сама же вызвалась ответить на приглашение, теперь уже поздно поворачивать назад.

«У меня условие, — решается требовать ал’Зида, — наг должен отправиться с нами. Я чувствую, что так будет правильно». Ректор, уже не скрываясь, закатывает глаза, являя свои белки, чем вновь пугает девушку. Но та не одергивает, понимая, что и так о многом просит по сути незнакомого человека, и не просто человека, а короля. Тот и так проявляет к ней небывалое терпение.