Король
Шрифт:
Пес, лежащий справа от Аброгастеса, не спускал с нее зеленых, горящих глаз.
Гута знала, что одного слова Аброгастеса хватит, чтобы пес бросился на нее и разорвал на куски, пачкая морду кровью.
Гута перевела взгляд на весы и на стрелку, указывающую, что большая тяжесть лежит на чаше смерти.
Она вздрогнула и прижалась правой щекой к полу, к сломанным стеблям и листьям тростника.
Как она завидовала рабыням для показа в их цепях!
По крайней мере, их сочли достойными, чтобы оставить в живых и даже заковать в цепи.
— Смотрите! — прогремел Аброгастес, поднимаясь со скамьи, и широким жестом указал на дверь, откуда появились мужчины, несущие продолговатые
— Что это, господин? — спросил воин-бурон с планеты Малая Сафа.
— Смотри! — рассмеялся Аброгастес. Футляры были открыты сразу несколькими парами рук, едва не сорвавших замки.
Гости вскрикнули. Внутри футляров лежали телнарианские винтовки.
Такое оружие было редкостью даже в пограничных войсках Империи, многие из которых, ввиду истощения ресурсов миллиарды лет назад, унизились до примитивного оружия, едва пригодного для поддержания мира с неразвитыми народами. Стрелы для луков можно было использовать по многу раз, и пограничным войскам часто приходилось собирать их на поле, в то время как воины окружали их поднятыми щитами. С другой стороны, магазин винтовки можно было разрядить всего один. Сожженный галлон топлива тоже был потерян навсегда. Раз взорвавшаяся бомба делала свою работу и исчезала. Иначе говоря, в те времена винтовка могла быть достойна богатой, щедрой планеты, только что обнаруженной, с запасами минералов и плодородной почвой. Ресурсы, которые когда-то беспечно считались бесконечными, использовались для того, чтобы наводить ужас на планеты и уничтожать их, и через миллиарды лет эти ресурсы оказались исчерпанными, а те, которые еще оставались на некоторых планетах, были недоступными для большинства целей. Неудивительно, что распространенные металлы, из которых можно было выковать лезвия, и дерево — ресурс, который, к счастью, восстанавливался, — все чаще использовали для изготовления луков и стрел, и те появлялись в разномастных арсеналах миллиона планет.
— Осторожнее, — засмеялся Аброгастес, когда гости с радостью схватились за драгоценное оружие, — с ними надо учиться обращаться!
— Не нажимай на этот крючок, — предостерегающе сказал один из наиболее цивилизованных гостей, второй бурон, своему соседу слева, возбужденному от любопытства.
— Они заряжены, — предупредил мужчина, который раздавал винтовки.
— Но в каждой всего один заряд, — разочарованно произнес воин, разглядывая пружинный загрузочный механизм.
— Снаружи вас ждут и будут розданы тысячи зарядов для каждой винтовки, — заверил Аброгастес.
Гости радостно переглянулись.
Такого оружия всего с пятью зарядами было бы достаточно для завоевания целого города. Один заряд мог пробить стену здания.
— Но это еще не все — у нас есть корабли с более мощным оружием, — продолжал Аброгастес.
— С таким оружием мы можем бросить вызов даже Империи! — радостно воскликнул один из гостей.
— Нет, с таким оружием мы гораздо сильнее Империи! — возразил Аброгастес.
— Мы можем напасть на нее сразу со всех сторон!
— Империей правят слабые и нерешительные люди, — заявил Аброгастес. — Мы же тверды и сильны. Они всем довольны — мы бедны и голодны. Империя и все ее богатства самой природой предназначены тем, кто достаточно силен, чтобы завладеть ими!
— Да! Да! — вопили гости. Крышки столов отзывались гулом.. Аброгастес указал на рабынь, бывших гражданок Империи.
— В кучу! — приказал он хрипло.
Женщины быстро встали на четвереньки и под ударами плетей надсмотрщиков сбились вместе.
— Еще ближе! — приказал Аброгастес.
Наконец женщины, более пятидесяти которых прислуживало за длинными столами зала, кроме Гуты и трех рабынь для показа, были согнаны в плачущую, позвякивающую колокольчиками кучу. Они стояли, тесно прижавшись друг к другу, на крохотном пространстве, где едва могли пошевельнуться.
— Смотрите, какие у них пышные груди, узкие талии, широкие бедра, — провозгласил Аброгастес. — Разве они не красивы?
— Да! — закричало несколько голосов.
— На их шеях — ошейники рабынь, на ногах браслеты.
— Да! — откликнулись гости со смехом.
— Так кто же они? — спросил Аброгастес.
— Рабыни! — ответили гости.
Аброгастес подал знак одному из мужчин, который еще держал винтовку, и тот с поднятым оружием быстро обошел сбившихся в кучу женщин. Огонь из дула винтовки образовал у самых колен женщин широкую полыхающую полосу. Когда пламя угасло, на его месте осталась щель в полу, окружающая женщин, более ярда глубиной, еще дымящаяся и блестящая от расплавленных камешков. Женщины завизжали, тела у многих из них покраснели от пламени, колени обгорели. Женщины зашевелились, стараясь прижаться к друг другу еще теснее. Колокольчики на их ногах жалобно звенели.
Аброгастес повернулся к старшей из рабынь дл показа, прикованной справа, у подножия помоста.
— Кому вы принадлежите, вы все? — спросил он, указывая на нее и двух других рабынь для показа, а! потом охватывая взмахом руки плачущее стадо рабынь, окруженных дымящимся кольцом, прорезанным в полу выстрелом винтовки.
— Вам, господин! — заплакала рабыня.
— Кому вы все принадлежите? — вновь спросил он, более угрожающим тоном.
— Мы принадлежим нашим повелителям-варварам, господин!
— И это справедливо?
— Да, господин!
— Для чего вы живете? — спросил Аброгастес.
— Чтобы служить нашим господам с немедленным, беспрекословным повиновением и совершенством!
— Да! — разразились криками гости, вновь заколотив кулаками по столам.
— Ничтожества из Империи презирают нас, — произнес Аброгастес, обращаясь к гостям. — Они называют нас псами!
Гости яростно завопили.
— А они, — Аброгастес указал на женщин, сбившихся в кучу возле копья и трех белокурых рабынь для показа, прикованных справа от него, пренебрегая только лежащей Гутой, — они все были знатными женщинами Империи!
Послышался смех.
— Они называют нас псами, — продолжал Аброгастес, — но их знатные женщины — всего лишь ничтожнейшие из наших сук!
— Да! — отозвались гости.
— Как вы думаете, мы найдем им применение? — поинтересовался Аброгастес.
— Да!
— Да, Аброгастес!
— Да, господин!
Аброгастес в пурпурной императорской мантии, отделанной мехом полярного медведя, оглядел столы — воинов, охотников, правителей.
— Братья, — произнес он, — многие из вас встревожились, видя, как в зал принесли копье клятвы. И это понятно. Его принесли сюда сегодня только для того, чтобы вы запомнили это.
— Нет, отец, — попытался возразить Гротгар.
— Многие из вас неохотно приняли кольца, хотя сегодня они были только знаками дружбы и признания, гостеприимства и доброй воли. Ваше нежелание тоже можно понять. Мы враждовали между собой так долго, ссорились так часто, что вполне можно было ожидать подозрений. Но разве не наша разобщенность и наши раздоры — одно из самых могущественных оружий Империи, мощнее даже ее кораблей и пушек? Каким ужасным ей покажется тот момент, когда мы стали братьями! Вместе мы превосходим войска Империи в тысячи раз. Она сильна только до тех пор, пока мы слабы, пока мы разобщены, не едины, пока мы пренебрегаем нашими вождями и королями, а не стараемся стать одним племенем или народом, оставаясь тысячей племен и народов с одной и той же целью — завоевать Телнарию. За столами было тихо.