Королева ариданов. Книга третья
Шрифт:
– Еды мне и питья, и поживее! – крикнул он Робину. – И чтоб к соли не притрагивался! – И обернувшись к Рике улыбнулся. – А ты ничего! Крови не боишься, и шустрая… Нравится тебе лечить людей?
– Пожалуй. Это интересно, хотя и не понятно.
– Так и мне не всегда понятно, что и как действует. Будешь смотреть как я работаю, читать старинные книги, и лет через двадцать у тебя начнёт получаться.
– Двадцать?!
– Если будешь стараться, конечно.
Робин только успел положить еду в миску и налить вина в фужер, когда дверь без стука распахнулась и в комнату ввалился мужчина в чёрных запылённых одеждах.
– Всё! – закричал лекарь яростно. – Приём окончен! Завтра приходите! – и детям даже показалось, что он сейчас запустит в незнакомца фужером.
Человек сдвинул брови, медленно развернулся в сторону сидящего старика и, смерив его убийственным взглядом с головы до ног, медленно и угрюмо произнёс.
– Так это ты королевский лекарь?
Рука его угрожающе полезла за пазуху, старик сжался, инстинктивно прикрывая голову, но рука достала не оружие, а горсть монет.
– Тогда, вот тебе плата за внеурочную работу. – монеты со звоном покатились по столу, – Я прибыл сюда вместе с Его Всесветлостью Шафаржем Нерконом, слыхал о таком?
– Да-да!
– старик сразу уменьшился в размерах. – Кто же не знает Его доблестного и знатного имени?!
– Его дочь больна. Очень сильно больна.
– мрачно произнёс человек, надвигаясь на лекаря. – Мы проделали долгий путь, чтобы добраться до вашего города, и если промедление, которое ты сейчас оказываешь, приведёт к её смерти…
– Так чего вы ждёте? – суетливо перебил лекарь. – Несите же её скорее сюда!
Он распахнул дверь в маленькую комнатушку, торопливо расставил свечи по столу, стряхнул с бедной постели крошки, взбил куцую подушку.
Звеня шпорами, в дом лекаря буквально ворвался невероятно высокий человек с безжизненным телом десятилетней девочки на руках.
– Ты лекарь? – сурово спросил он, пронзая старика взглядом. – Лучший из всех?
Выаж-Куп торопливо поклонился.
– Я сделаю всё, что в моих силах… Вы можете положить девочку вот сюда, – старик не разгибаясь указал на кровать.
– Держись, Тимон, мы уже на месте, сейчас тебе помогут. – внезапно, необычайно нежно, проговорил Шафарж, укладывая дочку на кровать.
Выаж-Куп окинул взглядом бледное измождённое болезнью лицо, капельки пота на лбу, необычайно громоздкую замысловатую причёску, на длинных волосах, с вплетенными золотыми монистами и серебряными цепочками. Заметил многочисленные золотые украшения, рассыпанные по длинному коричневому бархатному платью, а вид крупных рубиновых пуговиц и вовсе почти лишил старика сознания.
– Что с ней случилось?
Отец отогнул подол платья, обнажая колено, над которым виднелось небольшое чёрное пятно.
– Шорк! Никто не знает, как он проник в дом, когда Тимон отдыхала…
Лекарь потускнел взглядом: безжизненная серость кожи ноги говорили о том, что кровообращение в ней уже прекратилось. Девочка умирала, и старик уже ничего не мог с этим поделать. Вспомнив горсть монет, рассыпанных на столе, лекарь тяжело вздохнул.
– Я не возьмусь. Мне очень жаль девочку, но я уже ничего не смогу для неё сделать.
Шафарж зарычал, выхватил из-за пазухи увесистый мешочек с монетами и многозначительно встряхнул его перед носом старика.
– Здесь тысяча серебряных монет, несчастный лекаришка! Лечи её! Борись! Я знаю, ты сможешь, и тогда эти деньги станут твоими!
От вида такого богатства, всего лишь на расстоянии вытянутой руки, у Выаж-Купа перехватило дыхание. Он, словно рыба, вытащенная из воды, открывал рот, силясь что-то сказать, но голоса не было.
– Я был у прорицательницы Кармиэль, это она послала нас сюда.
– Она? Ко мне?
Старик был невероятно потрясён и озадачен.
– Я верю её словам, ты спасёшь мою дочь! Не стой, работай, вари свои снадобья, толки свои порошки, старайся! Я вернусь утром, верю, ты спасёшь мою малышку!
Шафарж нежно прикоснулся к волосам дочери и, стараясь не топать сапогами, вышел вон.
– Что с этой девочкой?
Озабоченно спросила Рика, когда они остались одни.
– Её укусил шорк. Чтобы кровь не сворачивалась эти твари впрыскивают в рану свою слюну, и для человека она равносильна яду.
– И ничего нельзя сделать?
– Я слышал о случаях выздоровления, но они чрезвычайно редки и не зависят от лекарств. Просто иногда, некоторые люди могут внутри себя перебороть этот яд.
– Так попробуй ей чем-нибудь помочь!
–Чем? если бы я знал средство!
– Но вы же лечили и укушенную руку, и жар, и многое другое… может быть в комплексе они смогут помочь?
– А та прорицательница, о которой здесь говорили, она всегда знает правду? – поинтересовался Робин.
– Да. Только поэтому я и взялся, хотя… нет, совершенно не представляю, чем я смогу помочь.
– Давайте же пробовать! И если эта прорицательница не ошиблась, вы заработает тысячу монет!
– Тысячу! – мечтательно, эхом повторил лекарь, и бросился в другую комнату собирать со стола деньги. – О, это сладкое предвкушение денег! Я просто не смогу жить дальше, если тот чудесный мешочек останется у Шафаржа!
– Не думайте о деньгах, – сердито сказала Рика. – Командуйте! Я смелю вам всё что потребуется!
– Глупая девочка, – пробормотал тихо старик, перебирая склянки и мешочки со снадобьями. – Мысль об упущенной возможности будет съедать меня до конца моих дней! Потеря ещё не приобретенного, равносильна настоящей потере! Я слишком стар чтобы перенести подобное потрясение!