Королева гимнастики, или Дорога к победе
Шрифт:
Бег помог согреться, теперь от Сониной мокрой одежды валил пар, хотя дождь не прекращался ни на минуту. «Ну да, сейчас тут сезон дождей, – с досадой вспомнила Соня, – очень своевременно!»
Потом пришла другая мысль, тоже ироничная: «Вот тебе и посмотрела Японию!»
Узкая тропинка через пустырь вывела на сплетение железнодорожных путей – теперь Соня мчалась по шпалам, перепрыгивая через одну, – именно такое направление избрала беглянка. Было страшновато – пока что мимо не проехало ни одного поезда, но когда-то ведь они должны быть! А шум вокруг стоял неимоверный – грохот
Она прибавила шагу, теперь бежала, как на соревнованиях по ОФП [24] – и постепенно маячащее впереди белое пятно начало приближаться. Соня воспрянула и рванула еще быстрее, но Олеся вдруг исчезла, пропала – совсем, как будто ее и не было.
В растерянности Соня остановилась, огляделась – вокруг ничего, только дождь барабанит по шпалам, да провода гудят над головой.
Она пробежала немного дальше и увидела белую куртку.
Девушка в белом лежала на рельсах и не двигалась.
24
ОФП – общая физическая подготовка.
А потом Соня услышала кое-что, от чего кровь застыла в жилах. Вдалеке раздалось гудение, рельсы мерно и гулко завибрировали.
Приближался поезд.
Она бросилась к Олесе, не сомневаясь, что с той что-то случилось – иначе почему она лежит вот так, без движения? – и оказалась рядом в тот момент, когда впереди, сквозь пелену дождя, засветились яркие, стремительно увеличивающиеся желтые глаза – фары приближающегося поезда.
– Тебе плохо? Вставай! Поезд идет! – затормошила она Олесю.
Та не реагировала, только резко поводила плечами, скидывая Сонины руки.
Поезд приближался. Машинист отчаянно сигналил, и яростные гудки били в дождь, как в барабан.
– Да вставай же! – рассердилась Соня, вцепившись в куртку. – Тебе что, жить надоело?
– Да! – повернулось вдруг к ней сердитое заплаканное лицо. – Надоело! И вы все надоели, а ты – больше всех! Уйди! И оставь меня в покое!
– Ах так?! – рассердилась Соня. – Ты, значит, в полном порядке? Просто решила полежать под милым дождиком и отдохнуть на рельсах? Попугать машиниста и стать героиней завтрашних новостей?
Говоря это, она изо всей силы стягивала Олесю с рельсов. А потом, дурея от нарастающего грохота и лязга тормозов, уперлась руками в неподатливое тело и столкнула его на насыпь – и сама полетела вслед – в самый последний момент перед тем, как огромная воющая темная махина с лязгом и грохотом пролетела мимо.
И тогда она вскочила и яростно набросилась на Олесю:
– Хочешь кому-то что-то доказать? Тогда лучше на ковре. Или боишься, что не получится?
Но та в ответ даже не пошевелилась. Девушка лежала без движения, вокруг текли ручейки воды и собирались лужицы, и только наклонившись совсем близко, Соня расслышала тихие, произнесенные едва слышно слова:
– Посмотрела бы я на тебя, если бы твой парень целовался с твоей лучшей подругой!
Так вот в чем дело!
Сердце Сони защемило – она вдруг представила, как Данила целуется с кем-то другим… И чуть сама не улеглась рядом с Олесей.
Но вместо этого протянула сопернице айфон:
– На, возьми, это твой. У нас одинаковые, ты в столовой перепутала.
Но та вдруг дернулась, ощетинилась:
– Не лезь ко мне! Ничего мне от тебя не надо! Думаешь, спасла меня, и я на тебя молиться буду? Ну уж нет! Я тебя не просила! И никого ни о чем не просила!
Она перебросила Соне айфон, вскочила и побежала в направлении спорткомплекса.
А Соня, спрятав мобильник в карман, медленно двинулась следом. На этот раз она наступала на каждую шпалу и старалась не думать о хлещущем сверху дожде и грязном, испорченном костюме.
– Меня из-за вас инфаркт хватит! Или инсульт! – возмущению Инги Павловны не было предела. Она растирала Соню махровым полотенцем, подливала горячий чай. – Где вас носит? Почему не отвечаете на звонки? В какой грязи вы умудрились изваляться? И – как можно быть такими безответственными? У нас совсем не осталось времени!
В углу раздевалки, повернувшись к ним спиной, стояла Олеся, рядом на скамейке валялся грязный, скомканный белый костюм. Движения девушки были неловкими, порывистыми – она надела купальник наизнанку и теперь переодевалась, путаясь в рукавах и бормоча ругательства. Даже толстый слой макияжа не мог скрыть следы слез, и сейчас глаза все еще были на мокром месте и подозрительно сверкали.
– Ты не в курсе, что это такое с Кочубей? – тихо спросила тренер.
– Драма в личной жизни, – лаконично ответила Соня. Ее томило беспокойство, неясное предчувствие, хотелось как-то помочь Олесе, но та с момента возвращения ершилась, щетинилась и даже на замечания тренера отвечала резко и грубо.
– Это бывает, – неожиданно спокойно заметила тренер. – И лучшее лекарство – гимнастика. Особенно – большие соревнования!
– А я наоборот подумала – разве сможет она выступать в таком состоянии?
– Еще как сможет! Лучше всех. Будет срывать злость на весь мир и доказывать, что она лучшая, чтобы кое-кто очень пожалел, что довел ее до слез. Лишь бы только глупостей не натворила – такое тоже бывает. А ты сама-то как? Не волнуешься? – внимательно посмотрела она на Соню.
– Ни капельки! Даже сама себе удивляюсь.
– Ну и ладушки! Согрелась? – тренер похлестала полотенцем Соню по ногам, подтолкнула в спину. – Тогда вперед! И – не подведи!
Тренер не знала, почему у Сони так спокойно на душе. А если бы узнала, сама бы не на шутку взволновалась! Потому что именно в это сумасшедшее утро Соня приняла твердое и окончательное решение, что сегодняшнее выступление в финале будет последним. Она решила навсегда бросить гимнастику и вернуться к нормальной человеческой жизни. Приналечь на учебу, готовиться в университет, встречаться с Данилой и танцевать с ним – и не виртуально, а реально. И обзавестись наконец подругами – обычными девчонками, а не спортсменками!