Королева красоты. Большая книга романов о любви для девочек
Шрифт:
Инна вспомнила, как однажды они с Логиновой встретили в автобусе Лидину тетю, и та, по обыкновению, спросила, здорова ли Дуся. Лида, как ни в чем не бывало, ответила, что Дуся в очень хорошей форме и что у нее появился двадцать пятый ребенок. Женщина, которая почти дремала на одном сиденье рядом с Лидиной тетей, тут же открыла глаза и содрогнулась в ужасе, очевидно, представив необыкновенную ораву настоящих человеческих детенышей в одном доме.
– Издеваешься, да? – с горечью спросила подругу Лида.
– Ни в малейшей
– Начала еще моя мама…
– А ты продолжила! Сколько ты книжек перечитала, чтобы у нее земля была подходящая, и освещение на уровне, и полив особый, по годовому графику? Если бы не ты, Дуся не была бы такой холеной, жирненькой и невероятно плодовитой! Сколько раз я отрывала у нее детенышей в надежде, что хоть один приживется на моем подоконнике. И где они? Все погибли смертью храбрых.
– Это потому, что ты их все время заливала. Кактусам не надо так много воды. И удобрение я тебе советовала…
– Вот все это, – перебила ее Инна, – ты и расскажешь, если попросят, на конкурсе, представляя свое хобби – необыкновенный кактус Маму Дусю!
– Ты думаешь…
– Я просто уверена, что все разинут рты от удивления, когда ты представишь на всеобщее обозрение свою Дусю. Потому что никто никогда не видел ничего подобного!
– Если я просто расскажу о Дусе, то никто ничего не поймет. Подумаешь, кактус!
– А если сфотографировать?
– Мало ли где я могла его сфотографировать.
– Тоже верно. Тогда выход один.
– Ну?
– Придется тащить Дусю в школу.
– Да ты что? Во-первых, она очень тяжелая, во-вторых, защищаться будет: исколет насмерть. И вообще, ей это может повредить!
– Лида, вы когда-нибудь окно моете?
– Что за странный вопрос?
– Ничего не странный! Когда окно моете, Дусю ведь с подоконника снимаете?
– Ой, Инка! Это же целое событие! Мы с папой вдвоем снимаем ее, причем оба в брезентовых рукавицах, а мама страхует.
– Значит, как-нибудь справимся. Поставим в коробку, разборную такую… из-под какого-нибудь печенья.
– У нас нет коробки из-под печенья… А у вас разве есть?
– Коробка – не проблема! В магазине спросим, в кондитерском отделе. Мы в прошлом году в нашей «Весне» брали, когда родственникам надо было большую посылку отправить.
– Ну, не знаю… Только если под твою ответственность.
– Я уже брала на свою ответственность голубой материал. Ты все сомневалась, а как хорошо получилось. Так что верь мне, Лидка! Я тебе плохого не посоветую.
Лида наконец улыбнулась, так как поняла, что, поскольку хобби нашлось, она из конкурса не выбывает и может продолжать готовиться к нему изо всех своих сил.
– А я тоже вчера «Фабрику» на видик записала, – сказала она. – Давай попробуем с ними спеть и движения заодно поучим…
Инна с готовностью кивнула, и подруги часа два пели, танцевали и смеялись вместе с группой «Фабрика». Особенно весело у них получалось: «А мы такие, отдыхаем!»
Глава 10
Следствие продолжается
На английском у доски отвечал Кирилл Алейников. Он плохо подготовился, все время сбивался, а потому покраснел и даже разлохматился. Длинные волосы выскочили из-за ушей, и два темных колечка прилипли к разгоряченной щеке. Инна разглядывала Кирилла и думала о том, что он действительно очень симпатичный, но, пожалуй, теперь ей совсем не хочется, чтобы та записка с подписью «А.» была от него. Если бы она была от него, то пришлось бы объясняться с ним, говорить: «Извини, но я и Дима…»
Инна усмехнулась. Надо же, как все повернулось! Если бы в начале года ей кто-нибудь сказал, что Дмитрий Агеев объяснится ей в любви, она ни за что бы не поверила. А сейчас она сама каждые пять минут думает о нем, вспоминает его лицо, темно-серые глаза, и ей тоже хочется сказать ему что-нибудь такое… такое… Но она пока не станет… Пусть самое лучшее в ее жизни останется на потом! На вырост!
Димка учил английский в другой группе, и Инна ждала конца урока, чтобы встретиться с ним в гардеробе и вместе пойти домой. Лида, конечно, обидится, но Инна потом еще раз ей все объяснит. Она поймет, хотя, конечно, не сразу…
Инна отвела глаза от Алейникова и хотела посмотреть в окно, не закончился ли на улице зарядивший с утра дождь, но наткнулась взглядом на Тоньку-Мамая. Та, слегка высунувшись из своего шалашика, с выражением неподдельного страдания, оказывается, тоже смотрела на Кирилла. Сочувствует, поняла Инна. Еще бы! Тонька – добрая девчонка, а дело идет к тому, что Алейников схватит «лебедя».
Чуть позже Инна еще раз посмотрела на Мамая и вдруг с удивлением поняла, что глаза Антонины полны не только страдания, но и самого страстного обожания. Та-а-ак! Вот так новость! Неужели Тоня втрескалась в Алейникова? Бедняжка! Разве он когда-нибудь обратит внимание на такое нелепое существо, как неуклюжий Мамай? Надо ей посоветовать отрастить волосы. Длинные, они наверняка перестанут так глупо топорщиться, и Мамаева перестанет выглядеть соломенным Страшилой.
Прозвенел звонок. Взмыленный Алейников понес к парте дневник с заслуженной «двойкой», а Инна поспешила собрать свой рюкзачок.
Неожиданно к ней подошла Антонина.
– Инна, ты не могла бы мне помочь? – спросила она.
– Что случилось? – удивилась Самсонова.
– Понимаешь, я составила текст на английском языке и хочу, чтобы ты проверила. У тебя ведь лучше с иностранным, чем у меня. Боюсь, я могла написать что-нибудь такое, над чем все будут смеяться.
«Уж ты-то точно могла бы», – подумала Инна и уточнила:
– А что за текст-то?
– Ну как же! Для «Жемчужины», рекламу себе… Ты свою уже составила?