Королева Шутника
Шрифт:
Виннамин повернулась, чуть не столкнувшись с Нуритин и Дов. Они успели отступить в сторону, а потом последовали за ней.
– Это вечная проблема луаринов, – мягко заметила Булэй. – Они думают, что у богов есть твердые правила, которым они следуют. Луаринам следовало бы посвятить свои жизни Шутнику, как это сделали мы. Может, им было бы не так уютно, но зато они избавились бы от заблуждения, что у жизни должен быть какой-то смысл.
– Думаешь податься в жрицы? – поинтересовалась Али, прищурившись. Она не плакала ни из-за герцогини, ни из-за семьи Балитангов, ни из-за себя. Время плакать
– Быть рэка под властью луаринов и означает быть служителем Шутника, – ответила Булэй. – Поможешь мне сложить одежду?
Али и Булэй сложили одежду Дов, и Али снова спустилась вниз. В холле, ведущем к ее кабинету, она встретила Кведангу.
– Я оставила ночные донесения на твоем столе и свернула твой тюфяк, – сказала домоправительница. – В городе спокойно, почти ничего не происходит. Мне кажется, все потрясены случившимся.
– Спасибо, Кведанга, – ответила Али. – Затишье продлится недолго, ты же знаешь.
– Я знаю, – Кведанга ухмыльнулась в волчьем оскале. – А потом придет время рэка.
«А потом может прийти время рэка, – ответила Али беззвучно. – Имаджан и Рубиньян открыли эту дверь, но еще ничего не решено».
Али пошла к своему столу и принялась продираться через горы новостей, которые Кведанга собрала с помощью собственной агентурной сети, разбросанной по городу. Дверь открылась. На пороге стояла Вайян. Али кивнула, и Вайян вошла. В руке она держала свернутый лист бумаги, скрепленный восковой печатью без опознавательных знаков.
– Это мне дал для тебя мужчина у служебных ворот, – объяснила Вайян. – Он сказал, что это от его хозяина.
– Он ждет ответа? – поинтересовалась Али. Она внимательно изучала свиток, чтобы убедиться, что печать не трогали. Али сама учила людей, как снимать восковые печати так, чтобы они выглядели неповрежденными. Но зато сама всегда могла определить, трогали ли печать. Этот свиток никто не открывал.
Вайян покачала головой:
– Он дал мне серебряную монету и ушел.
– Тогда тебе не нужна награда от меня. Беги.
Засмеявшись, Вайян убежала. Али поднялась из-за стола, заперла дверь и только потом достала нож с тонким лезвием и подцепила восковую печать нагретым металлом. Свиток развернулся.
«Та лодка развалилась от первой большой волны. Им не нужен был шторм, который потопил бы много других кораблей. Что бы ты ни собиралась делать, я на твоей стороне. – Т.С.».
Только один Т.С., которого Али знала, мог послать ей такое письмо – Тайбур Сибигат. Регенты (а ныне монархи) совершили глупую ошибку, убив мальчика-короля, которого Тайбур так любил.
Али пробежала пальцами по ожерелью и спрятала письмо в свой пояс. Пока она его сохранит. Но скоро придет время, когда Али попросит Тайбура исполнить свое обещание. Пусть тогда регенты попробуют напомнить ему, кто он такой и в чем заключается его работа. В истории известно много дворцовых переворотов, совершенных теми самыми людьми, которые должны были бы защищать правителей.
В дверь постучали: два легких удара, один сильный. Это означало, что Али ожидают. Она закрыла кабинет и вошла в общую комнату. Там была вся ее команда. Все смотрели на Али с таким нетерпеливым вниманием, что напоминали гончих, почуявших запах дичи.
Али
– Мы скорбим, – начала она.
– Мы хотели бы выразить свою скорбь особым способом, – проговорил Джимарн. – Научи нас, Дуани.
– Вы это и раньше делали, – заметила Али. – И я уверена, что вы не нуждаетесь в моей помощи.
Атиса повела глазами:
– Ты раздражена.
– Иногда раздражение помогает достичь результата, – быстро ответила Али и вздохнула. – О боже! Вы, молодежь, такие нетерпеливые.
– Мы знаем тебя, – терпеливо объяснил Олкей, забрасывая в рот горошинку. – И, зная тебя, мы решили, что в твоей умной голове имеется целый список того, что нужно привести в порядок. Ты знаешь, что мы сами по себе ленивые. Думай лучше ты, а нам говори, что делать.
Али повертела большими пальцами, уставившись в потолок. Над этим она и работала все время, после предыдущего провала: добиться того, чтобы их головы работали в унисон с ее головой, чтобы у них были одинаковые цели и пути их достижения. «Я хорошо поработала с ними, – подумала Али. – И теперь настало время посмотреть, на что они способны».
– Не имею представления, как это произошло, но на верфях такой беспорядок, – проговорила она наконец. – Щепки и деготь, много кораблей в ремонте. Может, там нужна помощь?
– Это большое дело, – сказала Гучоль. – Придется много работать.
Али подняла брови. Гучоль ответила на вопрос, который она не успела задать.
– Мы можем сделать это, – торопливо проговорила она. – Хотя там еще остались узелки, которые надо развязать.
– Обращайтесь ко мне, если понадобится помощь, – сказала Али.
– Я не желаю жечь корабли! – огрызнулась Юнай. Как и Булэй, она была ближе к семье, чем остальные, и хорошо знала Эльсрена. – Я хочу напугать их до смерти.
– Люди пугаются, когда происходит что-то страшное и непонятное, словно пришедшие ниоткуда, – заметила Али, по-прежнему глядя в потолок. – Вроде корзины, полной крыс, которая появляется в запертой спальне. Или мертвой крысы.
Она посмотрела на Юнай и Булэй.
– Если мертвые крысы появятся на улицах Наветренного района, где люди чувствуют себя такими защищенными… Это их испугает.
Булэй и Юнай переглянулись, их глаза горели.
– Мы вполне можем это сделать, – проговорила Булэй. – Ночью, когда дом успокоится.
– А как насчет регентов? – спросил Локак, и поднял на собравшихся тяжелый взгляд черных глаз. – Когда мы ударим по ним?
– Великана можно убить только хитростью, – ответила Али, понимая, что Локак спросил о том, что интересует всех. – Если вы попадетесь ему на глаза, он вас просто растопчет. Но, подобравшись к нему со спины, вы можете подсечь ему ноги. Нашим новым монархам с их слабой армией и флотом придется сражаться, чтобы защитить себя. Его новому величеству потребуется еще больше войск, а у него сейчас не хватает солдат даже для Малубисанга и прочих очагов восстания. Однако ему придется вступить в схватку. И как только он это сделает, он сам и его королева станут весьма уязвимыми. Наш командующий знает, что этот день придет. И он даст знать, когда нам нужно выступить. А сейчас мы будем помогать ему тем, что умеем делать.