Королевская кровь-11
Шрифт:
– чень похоже на то, – лорд Макс один за другим метнул оба ножа в ближайший ствол и, когда те вошли по самые рукоятки, удовлетворенно хмыкнул и поднялся. лина замерла – ей показалось, что он сейчас обернется. Но он пошел за ножами, и она тоже двинулась дальше, к одежде. Использовав старую рубаху как полотенце, быстро натянула свое самодельное белье, сорочку Тротта – тщательно выстиранную, но с дырой от стрелы на плече и бледными разводами от его крови и крови их врагов. Алине не было противно – кажется, брезгливость вообще ушла из набора ее чувств. Ей было хорошо.
Лорд Мас умывался,
– А как же вы без рубашки? – спохватилась она, тоже отправившись к воде – прополоскать «полотенце».
– Не развалюсь, - буркнул он.
– На самом деле, мне так бoльше нравится, хотя и жалко вас, – призналась она, мужественно проглотив заикание. Выпрямилась: Тротт был совсем рядом, и она ужасно смутилась.
– Иногда вы лишаете меня дара речи, Алина, – мягко сказaл он, забирая у нее из рук порезанную сорочку, с которой лилась вода, и возвращая ей нож. Принцесса заторможенно взяла его, попыталась нащупать ножны на поясе и только потом сообразила, что штаны она ещё не надела. Но с места не сдвинулась: инляндец, отступив, выжал сорочку с такой силой, что ткань затрещала. И начал вытираться, непривычно задумчиво глядя на спутницу. Так, что она смутилась окончательно и поспешно направилась одеваться дальше.
Штаны за ночь подсохли и ещё больше подсели. Она пощупала голые колени и вздохнула. Поймала взгляд Тротта – он покачал головой и поднял глаза небу. Но ничего не сказал.
– Почему вы меня не ругаете?
– подозрительно осведомилась принцесса. – Вам же хочется. «Вам следовало обратиться ко мне», - проговорила она занудно и слегка брюзгливо, – «а не играть в самодеятельность, Богуславская».
Тротт хмыкнул, повесив мокрое «полотенце» на плечо.
– Следовало бы. Но вы решили свою проблему, исходя из имеющихся у вас ресурсов. Это похвально, хотя я бы сделал иначе. Плохо то, что вы до сих пор не рассматриваете меня как один из ваших ресурсов.
– Останьтеcь со мной, и я п-привыкну к этому, – проговорила она тихо, глядя ему в глаза.
Лицо его закаменело, и сам он замер.
– Не сердитесь, - попросила она еще тише. – Я осознаю, что все, что я делаю, это настырно, смешно и нелепо. Но я не могу смириться, лорд Макс.
Он улыбнулся.
– Вы ни в коем случае не смешны и не нелепы, Алина.
Во взгляде его плескалась невозможная, бесконечная усталость. И принцесса не стала продолжать.
Он молча направился обратно к их стоянке, она молча последовала за ним. На середине дороги повела крылом, убирая с пути лиану, и плечо чуть кольнуло. Принцесса пощупала кожу – болел вчерашний порез. Вечером она была так вымотана, что даже не подумала себя подлечить.
– Не воспалился? – Тротт оглянулся.
Алина покачала головой, нагоняя его,и пошла рядом. Порез затягивался, покалывая холодком.
– Вы стали очень самостоятельны, принцесса.
– И мне это нравится, - заверила его лина, радуясь,что ушло тяжелое молчание.
– Это я уже понял, - усмехнулся Тротт. Проследил за тем, как она прощупывает щеку в поисках ссадины, в ответ на eе вопросительный взгляд приподнял брови, став невыносимо похожим
– Это вы помогли мне на физкультуре? – спросила она требовательно.
– Скачки вашей мысли вводят меня в изумление, – проворчал он, отворачиваясь.
– Лорд Макс!
– возмутилась принцесса.
– Разве сейчас это имеет значение? – он ускорился.
– Сейчас – нет, но мне же любопытно, - грустно сказала она ему в спину.
– Лорд Макс! Лорд Макс, Макс, Макс!
Он оглянулся.
– А если я скажу «да», вы от меня отстанете?
– Нет, – Алина улыбалась во весь рот. – Я спрошу – почему?
Он помолчал, но сбавил шаг, позволяя ей снова догнать его. Принцесса пошла рядом, то и дело поглядывая на задумчивого спутника.
– Я люблю упорство, – сказал он, наконец. – вы, Алина, cамый упорный человек из всех, кого я когда-то встречал.
– Пoжалели, значит, - пробурчала она.
– И зачет тоже поставили из жалости?
– О нет, – ответил он. – Зачет вы заслужили сами.
– А… - она зацепилась взглядом за цепочку следов, пересекающих влажную землю, и остановилась. – Лорд Тротт! Тут следы! И это не наши и не Четери, обувь плетеная!
– Я видел, – сказал он, не останавливаясь.
– И Четери тоже видел.
Алина замерла, вдруг поняв, как тихо вокруг. Не щебетали птицы, не верещали ящеры.
– Идемте, принцесса, – позвал Тротт.
– Во-первых, за нами уже минуты две следуют люди, а во-вторых, похоже, Четери тоже привел гостей.
Четери
Четери оставлял себе второе ночное дежурство и, пока спутики спали, все предутренние часы бесшумно и жестко тренировался, разминая мышцы, приучая жилы к чрезмерным нагрузкам. Жирок, завязавшийся было под кoжей от спокойной жизни в Тафии и незаметный никому, кроме самого Чета, быстро истаял, оставив тело гибким и легким. Мастер любил заниматься в темноте – при ограничении зрения обострялись инстинкты, а остальные органы чувств переставали лениться и включались на полную.
Он не упражнялся так много с юности, когда Мастер Фери давал их телам нечеловеческую нагрузку. Но рисунок младшей Рудлог, провидицы Каролины, вставал перед глазами всякий раз, когда Чету казалось, что он достиг предела. И дракон, глядя на раны, оставленные чуим оружием, видел удары, которыми их нанесли, и раз за разом прорабатывал, как можно уклониться, парировать, отвести, предугадать.
Да и кто знает, какой еще противник попадется на пути к порталу? Ладно, если люди или раньяры с охонгами, а если сотни невидши, которых придется уничтожать, оберегая и ученика с богом внутри,и юную принцессу?
Впрочем, Тротт мог постоять за себя. Чет был им вполне доволен – лишняя пара конечностей добавляла ученику и скорости, и убойности, и каждое утро получалось неплохо размяться, а заодно и отработать взаимодействие. Но одно дело пробиваться самому, а другое – прикрывать заведомо более слабого, медленного и испуганного. Да ещё и представляющего для тебя величайшую ценность.
Придется Четери следить,и чтобы Тротт не подставился, закрывая собой принцессу,и чтобы она не пострадала.