Королевская кровь. Книга третья
Шрифт:
— Я тоже боюсь, Мари, — сказала, наконец, сестренка тихо и как-то потерянно. — Все время боюсь что-то сделать не так, принять не то решение. Но теперь не имею права действовать из страха.
Я сжала ее крепче, пытаясь впитать ее силу, которой никогда не замечала ранее. Хотя все должно было быть наоборот. Семья — та скала, на которую она опиралась, из которой должна была черпать уверенность, и не имела я право расшатывать эту опору.
Что такое мои дерганья, по сравнению с той неподъёмной ношей ответственности, которая легла на ее плечи?
— Все будет хорошо, — шепнула она мне в макушку, — обязательно
И на тот момент я ей поверила.
Эльсен откашлялся, привлекая мое внимание, и я поняла, что так и зависла — с сигаретой во рту и зажигалкой в руке. Прикурила, облокотилась на прохладную стену, стараясь не улыбаться, глядя на руководителя. С утра я узнала, что нам завезли новую форму от неизвестного спонсора. Форма была, мягко говоря, пестренькой, настолько, что могла спровоцировать приступ эпилепсии у чувствительных пациентов. Но Эльсен был невозмутим в светло-голубом комплекте с какими-то абстрактными фиолетовыми и розовыми разводами.
— Я тут на днях имел занимательный разговор, — сообщил мне хирург, хмуря кустистые брови над спущенными чуть ли не на кончик носа очками. — Позвонил главврач Королевского Лазарета. С оччень, кхм, заманчивым предложением. Предложил заведующего отделением и недурственный оклад. При условии, что я уйду на новое место не один, а с ассистентами и медсестрами. Как вы думаете, кому я обязан столь щедрым предложением на старости лет?
Мне стало неловко.
— Я тут ни при чем, Сергей Витальевич, — серьезно ответила я, — скорее всего, инициатива службы безопасности. Я поговорю, чтобы вас больше не беспокоили. Или вы согласились?
— Хрм, хрм, — недовольно покашлял хирург и повторил: — я слишком стар, чтобы менять привычки, Марина. Деньги мне не нужны, пациентов своих не оставлю. Туда же, к вам, простым смертным не попасть?
Я покачала головой.
— Вот-вот, — пробурчал Эльсен. — Борзые все слишком. Пойди Эльсен туда, пойди Эльсен сюда… а я здесь уже двадцать три года. Ты, кстати, учиться собираешься?
— Опоздала я учиться, Сергей Витальевич.
— Ну-ну, — он снова поглядел на меня, отхлебнул шумно кофе из кружки. — Мне же лучше. Все метят в хирурги, а хороших медсестер не найти. Я тебе вот что скажу, Марина Михайловна. Мне с тобой оперируется легко. И гладко все проходит. Давно приметил. Так что думай. Операционную практику тебе минимум десять лет нарабатывать, нужно ли?
Мне не хотелось обижать старого ворчуна, и я неопределенно пожала плечами. В любом случае, времени подумать теперь много — до следующей осени, когда будет новый набор.
Вечером я сидела в кресле гостиной и задумчиво крутила по гладкой поверхности столика свой телефон. Позвонить? Не позвонить?
Трубка зажжужала, поехала в сторону, и я протянула руку — в животе что-то сжалось, ухнуло вниз. Но это был Мартин.
— Я заперся ото всех в каморке и все-таки позвонил тебе, — сказал он своим теплым мужским голосом, и я улыбнулась.
— Тяжелые будни самого востребованного человека в Блакории? Приходи ко мне, я напою тебя чаем и пожалею. Поглажу по голове, подержу за руку…
— Не могу, девочка моя, — ответил он покаянно и смешливо, — боюсь, что попав в твои нежные ручки, я вспомню о том, что такое свобода, и наплюю и на титул, и на договор. И будешь ты прятать у себя беглого преступника.
— Я
— Воинственная принцесса. А если серьезно, то мы четвертый день проверяем дворец, и меня сейчас ждут помощники. Бывший придворный маг чуть ли не руки мне целовал и смотрел, как на избавителя. Бедный старикашка. Тут все очень запущено, странно, что придворных до сих пор не начала отлавливать в коридорах какая-нибудь нежить. Я и раньше подозревал неладное, но и не представлял, сколько тут работы. Опять буду ставить заплатки на местную прохудившуюся защиту, а придворные дамы будут бросаться ко мне своими декольте и склонять к нехорошему.
— Хочешь, я тебя поревную? — предложила я, посмеиваясь. — Тебе будет приятно.
— Мариночка, — проникновенно и низко произнес он в трубку, и я чуть прикусила губу — хорош же, подлец! — если бы ты действительно меня ревновала, я был бы счастливейшим парнем на Туре. Не терзай мое старое сердце, жестокая. А то влюблюсь окончательно и придется вызывать твоего виконта на дуэль.
— Покусаю, — сурово сказала я.
— Его или меня? — ехидно уточнил Мартин. — Кстати, хочешь немножко новостей о твоем герое?
— Мартин, точно покусаю, — пригрозила я трубке. — Вот только появись у меня, целым не выйдешь.
— Я буду отбиваться букетом, — я расхохоталась, — или куплю тебе огромного плюшевого медведя и спрячусь за него. Пусть невинному пушистому зверю достанется. Ну, скажи: Мартин, ты самый классный, любимый и красивый…
— … провокатор, — закончила я со смешком. — Самый-самый!
— Всегда замечал, стоит женщине меня похвалить, и я становлюсь покладист, виляю хвостом и выбалтываю все секреты, — шутливо пробурчал он в трубку. — Жив твой герой, пришел в себя, находится в Лаунвайте, в лазарете. У меня во дворце Инландеров Виктория придворным магом, и, заметь, ради тебя я заработал несколько недоверчивых взглядов — с чего это я интересуюсь целостностью Кембритча. Можно сказать, рискнул репутацией, даже страшно подумать, что ей пришло в голову — она меня и так не жалует.
— Ты мой хороший, — с придыханием проворковала я, — добытчик…
— Умеешь же, — похвалил он меня, — я размяк и улыбаюсь, как идиот, несмотря на десятки лет практики и иммунитет к женскому коварству. Но увы, пора в суровую реальность. До выходных, девочка моя. Да, и насчет медведя я не шутил!
Он отключился, а я еще долго сидела, откинувшись на спинку кресла и улыбалась.
Полина ждала Стрелковского в его кабинете, нетерпеливо похлопывая ладонью по бедру. Обернулась, когда он вошел, улыбнулась.
— Игорь Иванович! Наконец-то!
— Я спешил, Ваше Высочество, вы меня заинтриговали, — ответил он, снимая пальто и вешая его на крючок у двери. — Что-то серьезное? Проблемы из прошлого?
— Что-то интересное, — сказала она, немного покраснев. — Полковник, скажите, вам никогда не попадались упоминания о тайных ходах из дворца, ведущих на кладбище?
Игорь сел в кресло, посмотрел на принцессу. Глаза ее блестели, и он вспомнил, как часто она прибегала к нему в детстве с какой-нибудь возмутительной идеей. «Игорь Иванович, а научите меня стрелять!» Или «А вы знаете, как сделать порох? А давайте вы покажете, как глушить рыбу гранатой. В нашем пруду. Пожалуйста!»