Короли Бурбона
Шрифт:
— Ревнуешь? — нараспев проговорила она с улыбкой.
— Он не в состоянии удовлетворить тебя. По крайней мере не долго, и не так, как я.
Он придвинулся и схватил ее, она позволила ему… ей нравилось, когда его руки опускались на ее талию и его губы накрыли ее. У него не заняло много времени приподнять вверх ее юбки, несмотря на все пышные складки.
Он пролез под ярд тонкой ткани, а может и все четырнадцать юбок.
Самуэль Ти застонал, осознав, что она не лгала — она действительно не надела нижнего белья, его
У нее не было причин имитировать оргазм, поскольку она на самом деле была близка, ее ногти впивались в широкие плечи его смокинга, она ахнула, чувствуя запах его старомодного одеколона Bay Rum, который был таким атавизмом, намного опередивший его время.
Она отдалась ему, он был единственным, кого она любила… и она была такой же единственной, никогда реально не способная получить его. Самуэль Ти был настолько похож на нее, только еще хуже… его душа не могла успокоиться в семейной жизни, даже когда он прогуливался по кирпичной дорожке общественного общества в ожидании.
— Трахни меня, — потребовала она ему в губы
Он тяжело задышал, его тело стало жестким в дорогом костюме, выполненным на заказ... но вместо того, чтобы доставить ей удовольствие, которое она так хотела… он отошел на шаг, опустил ей юбки и отстраненно уставился на нее.
— Самуэль? —позвала она.
Нарочито медленно он поднес пальцы ко рту и начал сосать их. Затем облизал языком, слизывая все ее соки со своей кожи.
— Нет, — сказал он. — Не думаю.
— Что?
Самуэль наклонился к ней.
— Я собираюсь вернуться на вечеринку твоего отца и сесть с ним за стол. Я договорился и переделал рассадку, так что Вероника будет сидеть рядом со мной. И ты увидишь, когда я просуну руку ей между ног… ты увидишь, как она напряжется и попытается сохранить спокойное выражение на лице, пока я буду трахать ее пальцами, также, как только что проделал с тобой. Наблюдай за ее лицом, Джин. И также я уверен, что как только мы уйдем, я оттрахаю ее на переднем сиденье своего Ягуара.
— Ты не посмеешь.
— Как я сказал, смотри на меня, Джин.
Он отвернулся, она хотела чем-нибудь запустить в него. Вместо этого она скрипнула зубами и проговорила:
— Разве она не Саванна?
Он оглянулся через плечо.
— Тебя не все равно, как ее зовут? Единственное, что важно... она — не ты.
С этими словами, он зашагал к двери, его прекрасные лакированные туфли стучали по кирпичной дорожке, плечи были развернуты, подбородок направлен вверх.
Обхватив себя руками, она впервые заметила, что вечер был прохладным, хотя и восемьдесят градусов по Фарингейту. (270C)
Она подумала, что должна была рассказать ему про юриста, что она снова выбрала придурковатого маленького человечка именно потому, что прекрасно понимала — рано или поздно Самуэль Ти разоблачит ее.
По крайней мере, одно было ясно. Сэмюель Ти вернется, поскольку эти двое не могли долго оставаться в стороне друг от друга.
И в конце концов, она собиралась сообщить ему об Амелии, решила для себя она. Но не сегодня. Только не сегодня... когда-нибудь в другой раз.
Если этот мужчина узнает, что она скрывала его собственную дочь все эти годы...
Он может просто ее убить.
11.
Лейн ушел из оранжереи, и мысль о возвращении к вечеринке его отца была совершенно непривлекательной, особенно когда он услышал тихий гонг, призывающий к столу. Он рассматривал другой вариант — повидаться с Эдвардом, он…
— Лейн?
Посмотрев в направлении голоса, он увидел через арку в столовой высокую брюнетку в бледно-сером платье, стоящую перед одним из антикварных венецианских зеркал, ее обнаженные плечи, настолько же были прекрасными, как и сам вид спереди.
«Помяни черта», — подумал он. Но улыбнулся, направляясь к ней и поцеловал ее в гладкую щеку.
— Саттон, как ты?
Его слова больше походили: «Что ты здесь делаешь?» Она и ее родственники были «врагами», владельцы «Sutton Distillery», создатели знаменитого бренда «Саттон бурбон и ликеры»… лично он ничего не имел против этой женщины, но это был бизнес. Традиционно, тем не менее, люди из рода Саттон были персонами нон грата в Истерли... в разговорах... и в вечерних молитвах.
И они были поклонниками Канзасского университета, поэтому во время игры одевали синие цвета, не красные.
На данный момент это было именно тем, из-за чего он мог почувствовать себя на взводе.
Они обнялись, она пахла богатством, ее тонкий аромат проник ему в нос, он отступил назад, ее совершенное тело, обтянутое платьем от кутюр, поблескивало, он моргнул.
Он не был увлечен ею, поскольку скорее она напоминала музейные картины голландцев.
— Я не знала, что ты приехал на эти выходные, — она улыбнулась. — Хорошо встретить тебя, после стольких лет. Ты хорошо выглядишь.
Это было забавно, поскольку он чувствовал себя слишком дерьмово.
— И ты прекрасна, как всегда.
— Ты останешься на Дерби?
Поверх плеча Саттон он увидел Шанталь, входящую в зал столовой, ее длинное до пола блестящее желтое платье двигалось в такт, соответствуя ее выражению лица «на козе не подъедешь».
«Слишком долго затянул с подписанием бумаг», — подумал он.
— Лейн? — окликнула его Саттон.
— Прости. На самом деле, я должен вернуться в Нью-Йорк в ближайшее время. — Ведь покер не играет сам с собой. — Я рад тебя видеть… удивлен, что ты пригашена на ужин к отцу, но рад.