Корона для миледи
Шрифт:
Он снова усмехнулся, и выражение его исковерканного лица стало еще более жутким.
— Я жаловался своему отцу, но Этельред был всегда ему ближе. Когда старый король умер, Этельред обратился за наставлениями именно к моему отцу. А когда король Эдвард скоропостижно скончался, мой легковерный отец первым поклялся в том, что Этельред к этому не причастен, хотя я и твердил ему обратное.
У Эммы екнуло сердце. Что-то подобное она и боялась услышать.
— Этельред тогда был всего лишь ребенком, — прошептала она. — Разумеется, он не мог участвовать в заговоре против короля Эдварда.
— О да, но он знал об этом. Если бы он желал того, то смог бы найти возможность предостеречь Эдварда. Но он этого не сделал, потому что боялся своей матери. Он признался во всем мне, когда уже было слишком поздно. А потом Этельред был коронован, и таким образом он узнал цену короны. Этот человек всему знает цену, так как он хитер во всем, когда дело доходит до серебра. Разве он не купил преданность моего собственного отца, даровав ему земли и полномочия? Разве он не покупает мир с викингами раз за разом? Но над ним висит проклятие, как и над всеми, кто следует за ним. Да, Этельред купил себе корону, но это не сделало его по-настоящему королем.
Эмма закрыла глаза. Этельред, возможно, и вправду заслужил проклятия, но, в отличие от Эльфгара, она не могла заставить себя возложить вину за убийство короля на ребенка. Равно как не могла она согласиться с тем, как Эльфгар оценивал собственного отца. Эльфрика она знала как великодушного и честного человека. Да, он верен Этельреду, но причиной тому его почтение, а не алчность. И она своими глазами видела его любовь к Эльфгару и скорбь о нем.
Она снова взглянула в ужасное лицо перед собой и не нашла в себе сил вменить этому человеку в вину его ненависть. Виновным в ней был Этельред, и, вымолив жизнь своему сыну, Эльфрик обрек его на жалкое существование.
— Если Этельред — не настоящий король, почему же вы тогда сражались за него при Молдоне? — спросила она его.
— Я сражался не за Этельреда. Мы шли в бой под знаменами эрла Биртнота. Это был великий воин и полководец. Правда, на его месте должен был быть король. Это тело Этельреда должны были изрубить на куски, окрасив воду под гатью его кровью. Король тогда был молод и полон сил, только недавно встретил свое двадцать четвертое лето. Но он послал старика рубиться насмерть с викингами. — Правый угол его рта снова искривился. — Этельред всегда слишком высоко ценил свою жизнь, чтобы подвергать ее опасности в бою.
Эмма ничего не сказала, лишь покачав головой. Ненависть Эльфгара к Этельреду не позволяла ему понять ответственность, возложенную на короля. Если бы король был убит при Молдоне, что стало бы с королевством? В тот год старший сын короля был еще младенцем. Если бы на престол был возведен ребенок, то непрекращавшиеся десять лет междоусобные распри, предшествовавшие убийству Эдварда, повторились бы снова. В каких бы грехах ни был повинен Этельред, а их, видимо, было немало, относить к ним поражение под Молдоном не следует.
— Расскажите мне, что вы знаете о Свене, — спросила она, поскольку на этот вопрос она действительно желала услышать ответ.
— Хотите знать своего врага, да? — спросил он голосом, слабеющим от напряжения, которого ему стоила речь. — В таком случае, вы, королева Эмма, мудры, несмотря на свои молодые годы.
Он замолчал, тяжело дыша, и она положила свою ладонь на лежащую на мехах безжизненную руку.
— Я вас утомила, — сказала она. — Простите меня. Отдохните немного, поговорим позже.
— Нет, я расскажу вам то, что вы желаете знать, поскольку судьба моей дочери в ваших руках. — Эльфгар судорожно вдохнул. — Я бороздил моря со Свеном, воевал с ним бок о бок и знаю его как бесстрашного, умного полководца, в котором сочетаются храбрость и честь. Он понимает людей и знает, как ими управлять. — Он снова замолчал, чтобы набрать в легкие воздуха. — Более того, Свен обращается к своим вельможам за советом и принимает их слова к сведению, прежде чем начинает действовать. В отличие от короля Этельреда, который не слушает никого.
Этот упрек в адрес Этельреда был справедливым. Ей ли его отрицать?
— Король Свен так же безжалостен, как и Этельред? — спросила она, размеренно произнося слова.
Она уже составила свое мнение на этот счет. Свен отвоевал корону в жестокой схватке со своим собственным отцом. Но она хотела услышать, что ей ответит Эльфгар.
— Всякий король безжалостен. Другого способа править не существует. Но у Свена безжалостность сочетается со справедливостью. И по этой причине, миледи, он не успокоится, пока его сестра и те датчане, которые были умерщвлены по приказу Этельреда в день святого Брайса, не будут отмщены. Вся Англия еще пожалеет об этом омерзительном деянии.
Он поднял ладонь здоровой руки указательным пальцем вверх.
— Помяните мои слова: Свен пронесется по этой стране огненным смерчем, уничтожая всех, кто встанет у него на пути, пока не получит корону Англии. И еще вы должны знать кое-что. На севере многие проклянут Этельреда и будут рады Свену.
Уронив руку, он мучительно пытался отдышаться. У Эммы было такое чувство, будто с ней разговаривает сама смерть. Она неотрывно глядела на лицо на подушках, черным провалом рта хватавшее воздух. Прав ли он в том, что северяне будут рады Свену? Если это так, то, если Свен бросит свои войска на Англию, армии двух безжалостных королей сойдутся в смертельном бою и эта земля умоется кровью.
Эмма поднялась на ноги и, обойдя кровать, налила воды в чашку. Она собиралась напоить его, но, почувствовав ее рядом с собой, Эльфгар самостоятельно взял чашку в руку.
— Поскольку я королева Этельреда, — промолвила она тихо, безрадостно глядя на льющийся через окно свет, — проклинающие короля также проклянут и меня.
С ним ее связывала клятва, и у нее не было выхода, какое будущее ей не ждало.
— Если вы, миледи, благоразумны, вы вернетесь к своему брату, пока это еще возможно. А когда поедете, заберите с собой и мою дочь, так как тут она не будет в безопасности.