Корона клинков
Шрифт:
— У меня дела. Пора идти проверять вахтенных. Эти мерзавцы так и норовят завалиться спать. Думают, раз корабль у причала, то и работать можно, спустя рукава.
Он поднялся, с хрустом потянулся и вышел, бросив завистливый взгляд в сторону Торки, который, шевеля губами, пересчитывал выигрыш.
— Выходит, наша замечательная игра расстроилась? — наивно спросил фавн. — Только-только стало везти, и на тебе! А капитан говорил, я — везунчик…
— Ничего, Дурында, — подбодрил его Осокорь, —
Казалось, проигранные деньги абсолютно не заботили счастливого коннозаводчика.
Торки скрупулёзно разделил деньги и с горделивым смущением отдал половину Брэку. Тот ссыпал свою долю в поясной кошелёк и незаметно дал слуге знак выйти вслед за ним.
На палубе они уселись на канаты подальше от кучки матросов, которые пили пиво, развлекая друг друга байками о русалках и морских чудовищах. Русалки вызывали гораздо больше интереса, особенно вопрос, каким именно образом эти прекрасные и начисто лишённые предрассудков создания одаривают своей любовью немногих избранных счастливчиков.
— Ты не увлекайся, — вполголоса предупредил Брэк, — нам не стоит обращать на себя излишнее внимание.
— А что? Подумаешь, чуточку тряхнул толстосумов.
Фавн вытащил из кармана горсть семечек и принялся невозмутимо плевать прямо на палубу.
— Капитан не обеднеет. А второй, видали, бровью не повёл, потому как сам мухлевал. Заметили, небось: картишки сдаёт не хуже профессионального крупье. Со мной все чисто. Никто, даже вы не видели, когда Дурында передёргивал.
— И все же я напоминаю, мы не на увеселительной прогулке. А ставки в этом деле куда выше, чем за карточным столом. Мне бы очень хотелось, чтобы наши проблемы начались как можно позже.
— Ага.
Со стороны матросов донеслось очередное сногсшибательное предположение о физиологии русалок, и фавн аж подался в их сторону, навострив уши.
— И ещё: будь внимателен, следи, что говоришь о себе и о нас. А лучше всего помалкивай. Не нравится мне что-то этот коннозаводчик. Кучу денег отвалил за место в каюте.
— Подумаешь! — Торки выплюнул целую очередь скорлупок, — можно деньгами швыряться, когда они у тебя есть. Осокорь — мужик состоятельный, не скряга, к тому ж торопится. Он своим лошадиным аукционом все уши прожужжал. Про гонки на лёгких колесницах рассказывал, про тотализатор и все такое. Это, знаете, когда деньги ставят на того, кто быстрее всех к финишу придёт.
— Знаю, и все же он мне не нравится. Чересчур открытый, что ли. Когда смеётся, глаза серьёзные. Будь с ним поосторожнее.
Матросы
— Вот где они уединились! — раздался совсем рядом голос Осокоря, который в тёмном плаще был почти неразличим в двух шагах. — А я что-то заскучал. Сижу, думаю, куда это все подевались?
— Я сегодня слегка перебрал, — вялым голосом отозвался Брэк, — решил проветриться.
— С чего бы это, сударь, вас так развезло? Вы ведь и кружки не выпили.
— Здоровье не позволяет.
— Ай, ай, ай, — сочувственно поцокал языком попутчик, подсаживаясь рядом, — не повезло. Такой молодой, а вот на тебе! Никак хворь какая? Жалко, поди, лишаться такой радости, как добрая выпивка. Нам, мужикам, в жизни всего-то удовольствия и отпущено: попойка в хорошей компании да койка под боком у красотки. С этим, надеюсь у вас проблем нет?
— Нет, — отрезал Брэк.
— И то ладно.
Казалось, Осокоря невозможно сбить с оптимистического настроя.
— Ночь-то какая! Чудо, — продолжил он, — но вижу, к беседе вы не расположены. Что ж, не стану навязывать своё общество. Когда от похмелья муторно, дружеская беседа не поможет. Я вот знаю одно замечательное средство. Надо у кока морковкой разжиться, мы вам такой салат соорудим, что всю вашу хворь как рукой снимет. Хотите, я прямо сейчас подсуечусь?
— Не стоит беспокоиться, — слабым голосом отозвался эльф, выдерживая образ больного, перепившего человека, — я уже принял порошок. К утру буду, как новенький.
Но отделаться от услужливого попутчика было не просто.
— Вы уверены, что ваш порошок подействует? — спросил он.
— Знаю точно, средство проверенное. Идём-ка спать, друг мой Дурында, — вставая, проговорил эльф, — сон, как известно, лучший лекарь.
— С вами, аристократами, всегда так, — Осокорь с готовностью подставил плечо, — благородная голубая кровь тоже свои минусы имеет. Не то, что мы — от сошки да деревянной ложки! Вас от глотка хорошего вина эвон как разморило, а мы галлон самогона уговорить можем, и ничего. Правда, парень? У тебя-то хмеля ни в одном глазу.
Торки пробормотал что-то, сомневаясь, как Осокорь умудрился узреть его не окосевшие глаза в кромешной темноте, но эльф незаметно пихнул его в бок, и он заткнулся.
На следующее утро после завтрака, за которым Брэк изображал вялость аппетита, Осокорь вновь вытащил карты и с надеждой взглянул на капитана. Тот перестал дуться, но от игры отказался твёрдо.
— Работа, — коротко пояснил он своё решение, — матросы, что дети. За ними постоянный догляд нужен. У меня тут погрузка, отплытие, коли ветер попутный будет, на ночёвку в Пеленах встанем.