Корона клинков
Шрифт:
— Не, — уверенно ответил он, — у него всегда чисто… было, — добавил он, догадавшись, кого убили в домике у озера. — К нему дважды в неделю кузнецова дочка ходила: постирать, убраться и всё такое. За это её Антоний на повитуху учил. Он сроду такое уродствие на своё окно не вешал.
— Очень хорошо, — кивнул легат, — я вас больше не задерживаю.
Крестьянин молча поклонился легату, поклонился солдатам и, крепко зажав в кулаке деньги, двинулся прочь шагом, который едва не переходил в бег.
Осокорь
— Давай-ка, рядовой, захватим книги, — распорядился легат.
Телега сильно замедляла движение, и через полчаса Осокорь не выдержал.
— Трое со мной в город, — приказал он, — весь груз под личную ответственность десятника. Если что потеряете, шкуру буду спускать лично.
Когда они остановились придорожной харчевне, чтобы напоить коней, Лергий не выдержал и спросил:
— Я так и не понял, куда подевался внук травника. Наши точно выяснили, он с утра в деревне был, купил хлеба, мяса и кувшин красного вина. Но в доме так и не появлялся. Чудно как-то выходит. Может, он от жары искупаться в озере вздумал, да утоп. А что? Такое иногда случается, судорога ногу свела, или об корягу головой ударился, когда нырял.
— Ты сам-то веришь? — усмехнулся Осокорь, приканчивая вторую кружечку холодного пива.
— Не очень, — пожал плечами парень, — но иного объяснения у меня просто нет.
— Зато есть у меня, — легат встал, дёрнул шеей и надел шляпу на пропотевшую голову. — Антоний-травник знак подал мальчику. Тот понял, что в доме чужие, и возвращаться не стал.
— Знак подал? — недоверчивость в голосе парня почти вытеснила неизменную почтительность.
— Но как? Я ведь был там и ничего подобного не заметил, хотя приметливый глаз имею.
— Все это видели, да только не поняли, что видят сигнал. Шляпу на окне помнишь, грязную такую, старую с вылезающей соломой, её впору пугалу огородному на голову одевать, а не в комнате вешать.
Парень кивнул.
— Ну вот, шляпа и была знаком. Мальчишка издалека её увидел и в дом не пошёл. Думаю, травник заранее обговорил подобную ситуацию, стало быть, опасался кого-то.
— Может, вашего эльфа с волшебным клинком?
— Может, и его. — Согласился Осокорь, задумавшись. — Давай, друг Лергий,
— От озера на юге и на востоке почти нет деревень, а скоро и вовсе в пустыню придёшь. На западе — горы. Места не приветливые и не обжитые.
— Правильно рассуждаешь, нашему мальчику остаётся одно: идти в Осэну. Место людное, легко затеряться и уплыть на корабле в любом направлении.
— А ваши двое, что были ночью, — спросил Лергий, — думаете, они тоже в город подались?
— Не сомневаюсь, Меллорн разгадал трюк со шляпой или с самого начала знал о нём. И теперь у нас с ним задача общая: первыми найти внука травника.
— Это не то, что какому-то там Меллорну, всему нашему департаменту не по плечу. Вы только представьте себе, сколько в Осэне мальчишек. Годы пройдут, они уже в мужчин превратиться успеют, прежде чем их всех переловят.
— Конечно, — согласился легат, — пацанят везде хватает, — но как много из них имеют светлые волосы и голубые глаза? В Камышовом плёсе помогли составить описание. По коням, господа, мы пришпориваем их, а время пришпоривает нас.
Глава 6 ПОИСКИ НАУГАД
Дорога назад оказалась куда более спокойной. То ли Ясень с Торки перебили всех гулей, то ли оставшиеся предпочли убраться подальше, в любом случае, никто не мешал путникам.
Торки, изнывавший от любопытства, выждал подходящего момента и спросил:
— Может объясните, наконец, в какую какашку я вместе с вами вляпался на этот раз. На нас устраивают засады, гоняются замаскированные патриции из тайных служб, я уж не говорю про чудовищ, — он оглянулся назад, где на дороге темнела туша убитого мгляка.
— Положим, насчёт чудовищ ты несколько преувеличиваешь. Их интерес к нам чисто гастрономический, ничего личного, — в голосе эльфа слышалась ирония, — да и засада была не на нас. Я уже тебе говорил.
— А я так и поверил. — Торки с остервенением хлопнул себя по шее, убив не меньше пятка комаров, — я служу у легендарного диверсанта Ясеня, а засаду устраивают на безобидного травника и его малолетнего внучка. Между прочим, вами ещё и после войны детишек пугали, я сам слыхал. Раскрыли вас, вот и всё.
— Нет, мой друг, ты льстишь мне, полагая, что недавние события порождены моим боевым прошлым. — Брэк усмехнулся. — К тому же император Барс объявил военную амнистию, так что дело не во мне. Антоний действительно мой старый друг и отличный врач. Был. Но мальчик ему не внук.
— Понятно, сейчас вы скажете, что мы ищем вашего незаконнорождённого сына, так сказать, грех молодости.
— Удивительная у тебя способность делать неверные выводы.
— Так научите делать верные, — огрызнулся фавн, — тут и так голова кругом идёт, уже не знаю, что и думать.