Коронка в пиках до валета. Каторга
Шрифт:
ј 8. Означенная инструкция имеет силу до присылки новой инструкции… Прибытие в воды Берингова моря новых судов, на смену „Дианы“, будет иметь место не ранее, как по истечении года».
Командир прочел подписи, скрепляющие инструкцию, и обвел всех присутствующих внимательным взором. Ему хотелось знать, какое впечатление на офицеров произведет прочитанная инструкция. По-видимому, она произвела впечатление самое неблагоприятное. Никто не сказал ни слова, но физиономии у многих вытянулись.
Недовольство выразилось вслух,
— Вот те и Сан-Франциско! — горячился князь.
— Вот те и Южная Америка! — воскликнул граф. — Целый год болтаться в тумане и сырости, чтоб строить доки и форты! — волновался князь.
— Конвоировать «купцов», чтоб их черт передрал! — вопил граф.
— Драться с разбойниками! Мерси! — тоном выше взял князь.
Барон все время молчал.
Князь и граф решили из Охотска же, не откладывая в дальний ящик, писать слезницы всем своим сиятельным родичам в Петербург, чтобы те устроили им перевод в Средиземноморскую эскадру.
— То ли дело Испания! Италия! Алжир! Египет!
— Ну, а ты, барон, присоединяешься к нам? — спросил князь барона Фрейшютца, который так-таки ничем и не выразил своего неудовольствия по поводу прочитанной инструкции.
— Я остаюсь здесь, — сухо ответил барон своим друзьям.
— Это почему? — изумился князь.
— По соображениям высшей политики, — загадочно ответил барон и засмеялся.
Князь и граф пристали к нему, чтобы он раскрыл им свои «соображения», но не добились от него никаких объяснений.
По-видимому, один Илья был совершенно удовлетворен всем тем, что он услышал, — ведь все это совпадало с его планами и намерениями.
Он стоял у борта и смотрел на плоский песчаный берег, который медленно приближался к «Диане». Из туманной дали стали вырисовываться домики, рассеянные по берегу, две-три церковки, что-то вроде небольшой крепости на холме, да на открытом рейде стоящие суда… Жалкий, убогий Вид!
Но сердце Ильи рвалось навстречу этому серому, скучному городку. Ведь там на берегу должна его ждать милая Елена!.. Но там ли она?… Доехала ли она до Охотска? Или… Мало ли, что могло произойти в пути!.. Ведь через всю Сибирь… Одна!.. Одна, правда, окрыленная любовью к нему и к отцу! Жив ли он?
Эти мысли как-то перебивались другими. Илья был поражен тем, что гонконгский корсар, оказывается, знал содержание той секретной инструкции, которую так торжественно только что прочел командир. Значит там… в Петербурге… в Адмиралтействе… сидят какие-то изменники, которые продают «секреты»! И кому? Американским купцам! Какая низость!.. Илья поделился своим негодованием с Вадимом.
По указанию лоцмана остановились. Бросили якорь верстах в пяти от берега. Дальше идти было опасно, — слишком было мелко.
Охотск
Вельбот командира отвалил от борта. С ним на берег
— Придется нам, Илья Андреевич, повозиться с этими судами, — сказал командир, обращаясь к Илье. — Особенно вам.
— Почему именно мне? — удивился Илья.
— Потому что я назначаю вас командиром одной из этих шхун. Выбирайте любую.
Илья поклонился командиру, и краска радости залила его лицо.
— Постараюсь оправдать ваше доверие, — сказал он.
— А другим я наметил Ишумова, — сказал командир. — Как ваше мнение?
— Прекрасный выбор, — быстро ответил Илья.
— Возни будет много с этими судами. Весь экипаж придется перетряхнуть… избалованны, видимо, очень, а, с другой стороны, видно, что к плаванию здешнему более приучены, чем наши с «Дианы». Ну, там посмотрим.
Вельбот долго выискивал место, где было поудобнее привалить.
Наконец боцман заметил небольшую пристань, где уже стояла группа человеческих фигур и махала руками, платками, зонтами.
Илья и Вадим впивались глазами в эту группу. Вадим первый увидал Елену и показал Илье.
— Лена! — крикнул Илья, и от этого крика, вырвавшегося из самого его сердца, командир даже скривился.
— Не подозревал, что вы так экспансивны, Илья Андреевич, — не без едкости процедил он сквозь зубы.
Но на этот раз его замечание пропало зря, тем более что и с пристани раздался радостный женский крик:
— Илья, Вадим! — и из группы стоявших выделилась вперед стройная фигура Елены.
Еще момент, и для Ильи и Елены перестали существовать и Охотск, и строгий командир «Дианы», и небольшая кучка ротозеев, стоявших на пристани… все все…
Встреча «командующего эскадрой» в Охотске вышла совсем неудачной: только какой-то щипаный, полупьяный старик-стражник стал перед ним во фронт, вытянулся на цыпочках, держа растопыренную грязную лапу у продырявленного кивера, — видимо, все усилия прилагал к тому, чтобы не качаться.
На все вопросы командира, где начальник города, начальник команды, порта, где пристав, — он отвечал неизменно одно:
— Так что, ваше высокородие, на именинах у Ван Ваныча… ик… (и он в этих случаях прикрывал рукой рот). Супруга ихняя значит с анделом.