Короткий бег мангуста
Шрифт:
На третий этаж поднялись пешком. Возле двери квартиры Степан передал Хорину охотничий нож.
– Когда завалю, подержишь мужика, чтоб не дергался. Да смотри так держи, чтобы рожи наши не видел и не опознал, тьфу-тьфу, ежели что.
Позвонив один раз коротко, Степан добавил два длинных, властных звонка. За дверью послышались шаркающие шаги и сухой кашель. Мужской голос с хрипотцой из-за обитой дерматином двери прозвучал приглушенно:
– Кто там?
Взбалтывая газовый баллончик, Медведев хмыкнул и с металлом в голосе отчеканил:
– Откройте, участковый.
Чуть помолчав, за дверью переспросили:
– Какой участковый? Как зовут?
– Меня не зовут, я сам прихожу… Ну, открывайте, Шаблеев моя фамилия.
Знакомая фамилия, видимо, успокоила хозяина квартиры. Замок щелкнул и в приоткрытую на ширину цепочки дверь выглянул средних лет мужчина с нездоровым серовато-желтым лицом. Напружинившись, Медведев врезался левым плечом в дверь, одновременно брызгая хозяину в лицо из баллончика. Ворвавшись в прихожую, резко вскинул ногу и впечатал в перекошенное лицо каблук тяжелого ботинка. Хорин с Горбуновым моментально проскользнули следом и прикрыли за собой дверь. Степан ринулся в квартиру. Хорин с Горбуновым навалились на лежащего хозяина. Через несколько секунд верхом на связанном мужике сидел Хорин, приставив к его горлу нож. Чуть потерев широким лезвием по горлу, предупредил вполголоса:
– Башкой не крути, пидор. Порежешься.
Медведев с Горбуновым переносили в прихожую вещи. На импортный телевизор поставили видеомагнитофон. Рядом импортный двухкассетник и музыкальный центр. Горбунов, шумно сопя от возбуждения, срывал с вешалки кожаные куртки и пыхтел:
– Все, Степа, все… Давай уходить, а то засыплемся.
– Ладно…
Степан еще раз обошел квартиру, и, вернувшись в прихожую, взял с туалетного столика кожаную барсетку. Бегло осмотрев содержимое, удовлетворенно хмыкнул:
– Ну, надо же, а? Даже загранпаспорт имеется. Кто ты у нас, голубь? Так… Лукманов Фуат Эрнестович. Ну и имечко, б… А вот деньжат маловато.
Пнув Лукманова в бок, Степан злобно прошипел, рванув голову за волосы вверх почти вертикально, и в упор глядя ему в лицо:
– Где бабки, урод?
Извиваясь под тяжелым Хориным, Лукманов сдавленно промычал:
– М-м-м… Нет денег, Аллахом клянусь. Возьмите аппаратуру, вещи возьмите. Только не убивайте. Я никому ничего не скажу, мамой клянусь!
Хорин злобно шарахнул Лукманова кулаком по голове, прорычал:
– Только попробуй, гнида! Мы тебя из-под земли достанем, на куски разделаем и снова зароем.
Удерживая Хорина за плечо, Степан укорил:
– Ну, зачем же так? Фуат Эрнестович никому не скажет, он умный. Верно, Фуат бля Эрнестович?
– Да, да. Да! Никому не скажу, клянусь. Только не надо… Не убивайте!
– Ну, вот и ладушки… Ладно, – Степан похлопал Славу по плечу, – ты придержи его, а мы барахло перетащим.
Спустившись с телевизором вниз, Степан стал запихивать его в салон, и, как ни в чем не бывало, с совершенно искренним огорчением поделился с водителем:
– Нет, Олег, ну ты подумай какая сука, а? Микроволновку с холодильником уже продать успела. Пришлось в порядке компенсации кое-что из шмоток прихватить. Ты обожди еще чуток, мы мигом.
Вернувшись в квартиру Медведев с мясом выдрал телефонный шнур из аппарата, взял двухкассетник и окликнул Хорина:
– Уходим!
На улице отозвал парней в сторону от машины и проинструктировал:
– Если что, – мы сегодня были у Славы, водку пили. Понятно? Сейчас валите по домам, хорошенько вмажьте. Рассчитаюсь с вами, когда барахло толкну. Думаю, не позже чем через неделю, товар ходовой. Эх, жалко денег не было…
Коротко хохотнув, издевательски добавил:
– От лица службы, б…, объявляю вам благодарность.
Сев в машину Степан закурил и спокойно кивнул водителю:
– Поехали, кореш…
Утром в понедельник райотдел гудел как растревоженный улей. Небрежно кивая на приветствия знакомых, Степан дошел до кабинета начальника и, коротко постучав, распахнул дверь:
– Разрешите, товарищ майор?
Подняв голову от бумаг на столе, Мерецков хмуро посмотрел на Медведева и недовольно ответил:
– Входи, раз пришел.
Пройдя от двери к столу Степан положил на стол лист бумаги и отступил на шаг, не спрашивая разрешения присесть. Майор не предложил. Бегло прочитав рапорт он косо нацарапал внизу «Не возражаю» и оттолкнул лист от себя, давая понять, что разговор закончен.
– Обмундирование сдашь в ХОЗО. Зарплату за прошлый месяц получишь в конце недели. Выходного пособия тебе, извини, не полагается. Ну? Чего вызверился? Ступай.
Поиграв желваками, Степан недобро спросил:
– Ничего не хотите добавить?
– Не хочу. Да и нечего.
– Ну а я хочу! – Сделав шаг вперед, Степан навис над майором и прошипел. – Смотри, майор, возможно, пересекутся наши дорожки…
– Ты что, угрожаешь мне?! – взвизгнул Мерецков подскакивая на стуле.
– Предупреждаю.
Круто развернувшись, Медведев дошел до двери, обернулся и повторил:
– Предупреждаю… Я тогда все припомню.
Захлопнув дверь с другой стороны, злобно плюнул на табличку.
– Гнида в погонах.
На повороте коридора его окликнул выглянувший из своего кабинета Лозовой:
– Степан, зайди ко мне.
Переступив порог кабинета, Медведев на долю секунды замер и напружинился, едва не выругавшись вслух. За столом Лозового сидел Лукманов, торопливо царапая авторучкой по листу бумаги. На звук голосов из коридора Лукманов поднял от стола голову и, заметив Медведева, побледнел и выпучил расширенные от животного ужаса глаза. Степан, мгновенно справившись с первоначальной растерянностью, не дрогнув ни одним мускулом на лице, спокойно прошел к свободному стулу, сел, вальяжно раскинулся, забросив ногу на ногу, и абсолютно спокойно поздоровался: