Корпорация «Божий Промысел»
Шрифт:
– Да Бог с тобой!
– Уже нет. – Люцифер грустно допил густое красное вино.
***
Атмосфера в зале стала более непринуждённой. Норвежцы в средневековых костюмах викингов бодрили народ восхваляющими бога Одина кричалками и пили кислый эль из огромных кружек. Индусы затащили розового слона, обученного танцам. Сами же устроили танцевальный флэшмоб, вызвав шквал аплодисментов. Ребята из Тибета играли какую-то популярную сейчас на Земле попсовую
Адимус, закончив фотосессию, расхаживал по залу, не выпуская из рук Приз. Он подошёл к Анаэль, которая одиноко стояла у окна, и обнял её за талию. Она не отстранилась, лишь повернулась к Великому Автору так, что его рука, скользнув по её бедру, повисла в воздухе. Находчивый Автор подхватил с подноса проходящего мимо официанта бокал шампанского, устранив неловкость.
– Ты всё хорошеешь! За тебя! – Адимус залпом осушил бокал, вернул официанту.
– Спасибо. Ты тоже, – Анаэль была не настроена на этот разговор.
– Не передумала пойти ко мне в отдел? Мы как раз расширяемся, мне нужны редакторы с твоим опытом.
– Нет, спасибо. Меня устраивает моя работа, мой отдел, мои авторы.
– Я заметил, – Адимус кивнул в сторону столика, за которым весело болтали Люцифер и Петрович.
Анаэль посмотрела на странную парочку – одетого во всё траурно-чёрное опального Ангела и своего сотрудника в костюме подмосковного бомжа.
– У нас демократия. Мои сотрудники свободны общаться с кем захотят без последствий.
– У всего есть последствия, ты же понимаешь.
– Для них нет.
– Я не про них. Последствия будут в том, что Он напишет.
– Он давно уже не создаёт ничего. Даже если и сможет, у нас же не Голливуд, чтобы это стало реальной проблемой.
– Поэтому-то ты в Коммунарке, а не в Голливуде. У меня каждый понимает, что последствия есть всегда.
– Тебя, я смотрю, такая политика вполне устраивают, – Анаэль кивнула на статуэтку.
Адимус поднял полученный приз, пристально, как будто видит его впервые, рассмотрел.
– А мне нравится. Хочешь ты или нет, мы опять стали лучшими.
– Поздравляю.
– Анаэль, я давно тебя знаю, поэтому скажу, как есть – ходят слухи, что ваш отдел скоро упразднят. Ты же в курсе, что твой район вот-вот объединят с Москвой? Вас, конечно, не закроют, но Главным Редактором ты не будешь. Скорее всего, переведут в Линейные. Зачем тебе эта рутина?
– Давай я сама буду решать свою судьбу?
– Конечно, дорогая. Если передумаешь – вот мой новый номер, – Адимус умудрился одновременно положить свою визитку в руки Анаэль и поцеловать её в щёку.
– Ого. Шестизначный.
– А ты как думала? Ещё пять премий и уже я буду решать кого наградить, а кого, – Адимус глазами показал на Люцифера, – уволить.
Анаэль
Марк, неся под мышкой толстую папку с сочинениями и держа в руках два бокала вина, поспешил догнать Анаэль.
– Прошу прощения, я знаю, что вы Редактор, могу ли я обратиться к вам с просьбой?
Анаэль заинтересованно остановилась. С откровенным любопытством посмотрела на юношу. Молодой человек не смущался взятого в прокате фрака не по размеру, неуместных кроссовок, зелёного клоунского галстука-бабочки.
– Чем я могу вам помочь?
– Я – автор, пока безработный, – Марк попытался достать папку, чтобы показать Анаэль, но бокалы в обеих руках мешали, – подержите, пожалуйста.
Анаэль взяла оба бокала. Марк открыл папку, полную растрёпанных рукописей.
– Вот, я писал пробные работы…
– А где вы учились?
– Я прошёл курс Адимуса «Пиши легко».
– А, это который длится целых две недели?
– Да, верно!
– Что вы от меня хотите?
– Я хочу работать в вашем отделе, – Марк смотрел на Анаэль ясными голубыми глазами.
– Почему в моём?
– Ну, с вами же общался Адимус. Значит, вы лучшая.
– И вы считаете себя достойным моего отдела?
– С чего-то надо начинать.
Анаэль о чём-то задумалась.
– Говорите, учились у Адимуса?
– Ага.
– Как вас зовут?
– Марк.
– Я вас запомню, Марк. Я – Анаэль, если что. Ладно, давайте посмотрим, может ли Великий Автор чему-то научить за четырнадцать дней.
– Спасибо!
Марк закрыл папку. Анаэль протянула ему оба бокала. Достала визитку с десятизначным номером. Положила её в нагрудный карман фрака молодого человека, предназначенный для платка. Не оборачиваясь, пошла к выходу из зала.
Другой начинающий автор – Матвей, смущённый обилием знаменитостей, стоял у стены, нервно перебирая пальцы. Он представлял себе этот вечер почти восемьдесят лет. Фантазия рисовала картины бала: мужчины в шикарных костюмах, дамы в ослепительных бальных платьях, лакеи, оркестр. Вместо этого он оказался на довольно заурядном фуршете.
Сшитый на заказ фрак делал его похожим скорее на официанта, чем на будущего Великого Автора. Гости не воспринимали его как равного. Он оказался невидимкой.
Мимо него прошла девушка в атласном платье. Сердце Матвея, совершив пируэт, остановилось. Всё вокруг замедлилось. Он видел каждый локон её прекрасных светлых волос, слышал нежный шелест платья, чувствовал тонкий аромат её духов. Матвей закрыл глаза.
– Я влюблён!
Когда он решился открыть глаза, девушки уже не было. Не чувствуя пола, он подошёл к ближайшему столику. Взял бокал вина и медленно, смакуя каждый глоток, выпил его.