Корпулентные достоинства, или Знатный переполох. Дилогия

Цвик Катерина Александровна

Я мысленно повторила все виды поклонов и реверансов, которые успела выучить и, наконец, в освободившемся просвете смогла разглядеть Тронный зал.

«Мама дорогая! Сколько же там народу!» — Проскочили какие-то панические мысли в моем сознании. Испугаться окончательно мне не дали подруги и маменька.

— Дусенька, — Склонилась ко мне последняя. — Не переживай так. Поверь, все будет хорошо!

— Ага, — Подтвердила стоявшая по другую руку Наталья, — а мы поможем! — И задорно мне подмигнула. Хотя было видно, что она тоже волнуется и мандражирует.

«Евдокия, во первых, ты не одна. — Решила я провести

аутотренинг. — А во-вторых, ты уже успела побывать на том свете, сменить тело и даже прижиться в новом мире! Так что нечего сейчас строить из себя овцу! Они долго не живут, а придворные акулы, которые так и шныряют вокруг, едят таких овец на завтрак, обед и ужин! А ты, Евдокия, пусть и не претендуешь пока на статус акулы в этих неспокойных водах, но жертвой уж точно быть не собираешься! Так что вперед и с песней! И пусть мир содрогнётся от твоей уверенной поступи! Буа-га-га!!!» Под конец я представила свой злобный смех за кадром и даже хихикнула, чуть не утратив только что навеянный аутотренингом боевой настрой.

Маменька скосила на меня глаза и погладила мою руку в успокаивающем жесте.

Как ни странно, но наше представление царскому семейству прошло вполне гладко. С реверансами никто не накосячил, то, что при своем отступлении мне удалось отдавить еще чью-то ногу в расчет не берем. Этот неадекват сам виноват. Не чего было вставать на пути нервничающей девушки. Неадекват, к слову, оказался вполне симпатичным юношей, которому я-таки подарила извиняющуюся улыбку и, скромно потупив очи, спряталась за спину своих подруг, наконец выдохнув и порадовавшись, что первая часть Мерлезонского балета прошла почти без эксцессов.

А по окончанию представления Императору и двору юных девушек, начался бал, который открывался незабвенным полонезом. Будь он не ладен. И пригласил меня на него Заславский. Признаться, я была этому несказанно рада. Все же наступить на ногу хорошо знакомому и лояльному тебе мужчине это не тоже самое, что незнакомому и плохо или нейтрально к тебе настроенному. А то, что сегодняшний вечер пройдет под эгидой оттоптанных мною ног я уже как-то и не сомневалась. Можно сказать, приняла, как данность.

— Евдокия… Поликарповна. — Невольно он запнулся перед отчеством. — Вы слишком напряжены. Расслабьтесь, это всего лишь полонез! — Он улыбнулся мне своей самой обаятельной улыбкой, на которую я даже ответила, однако разделить его отношение к танцу так и не смогла.

А потому вздохнула и ответила.

— Это для вас это просто полонез, а для меня это целое испытание.

— Да полноте вам! Вы замечательно танцуете! — Поспешил заверить он меня.

— Посмотрим, что вы скажете по окончании танца. — Хмыкнула я в ответ. — И мой вам совет: берегите ноги.

— Не преувеличивайте, Евдокия! — Шутя, он сделал ко мне в фигуре танца чуть больший шажок, чем требовалось, и тут же оказался с отдавленным пальцем. Все-таки я старалась соблюдать эти самые фигуры танца, следить за их сменой и поддерживать беседу, а потому во время реагировать на всякие вольности, совершенно привычные и легко контролируемые другими аристократами, была уже не в силах. Хотя очень помогал тот факт, что всегда можно было подсмотреть смену фигуры у впереди стоящей пары.

— Боюсь, что это вы преуменьшаете степень своих будущих неприятностей, Дмитрий… Максимович. — Расстроившись вздохнула я, но тут же натянула легкую улыбку, так как показывать свое расстройство или плохое настроение на таких мероприятиях было не приличным.

На самом деле в обществе существовало столько условностей на всякие случаи жизни, что у меня голова пухла, когда мне об этом рассказывали! Однако, хуже было, когда все считали что-то само собой разумеющимся, и потому даже не требующим объяснения, а я при этом ни бум-бум. М-да…

На некоторое время беседа как-то заглохла, и я даже начала получать удовольствие от танца. Но Заславский, видимо, решил, что одного оттоптанного пальца ему мало, а потому снова начал разговор, отвлекая меня от контроля за движениями.

— Вы сегодня невероятно хороши, Евдокия Поликарповна!

Я улыбнулась польщенно и смущенно потупилась, после чего стрельнула в него глазками. Отчего-то, мой собеседник чуть не сбился с шага и чуть крепче сжал мою ладонь. А я, честно говоря, так и не поняла, то ли его так впечатлил мой неумелый флирт, то ли на столько напугал.

Дальше беседа была, можно сказать ни о чем, что позволило немного расслабиться и перестать так активно контролировать каждое свое движение.

— Евдокия Поликарповна. — Под конец этого длинного танца проговорил мой кавалер. — Вам невероятно идет улыбка. Не забывайте об этом оружии и, поверьте, вы покорите сегодня всех! — И что-то такое промелькнуло в его глазах и интонациях, что на душе сразу стало тепло и спокойно, и появилось стойкое ощущение, что одного из этих всех я уже покорила. — Надеюсь, с моей стороны не будет наглостью просить вас оставить для меня вальс?

— Я с удовольствием зарезервирую этот танец за вами. — Уже раскланиваясь заверила я его улыбаясь.

В общем и целом бал оказался не так страшен, как я предполагала, хотя и очень утомителен. К нам постоянно подходили знакомиться и приглашали на танцы. При этом до ужина мне удалось про филонить лишь единожды! И то под предлогом того, что мне был необходим отдых.

Сам ужин проходил где-то в середине бала и на него даму должен был сопровождать кавалер. Заславский вновь подсуетился и оказался рядом в нужное время и в нужном месте. Ага, как раз после вальса, того самого, который был для него зарезервирован. Как он мне потом поведал за ужином, распорядитель бала был его хорошим знакомым, а потому поделился маленьким секретом того, после какого танца ожидается принятие пищи.

— Разве я мог упустить возможность провести этот вечер в компании столь милой и неординарной девушки? — Закончил он свой маленький рассказ, что вновь заставило меня немного порозоветь и смутиться.

Сам же Заславский выглядел при этом ужасно довольным и смотрел на меня так, словно… Как на булочку, в общем. Вернее так, как обычно я смотрю на сладкую сдобную булочку…

К слову, Лидию на ужин провожал не кто иной, как господин Долгорукий.

Тот несчастный, которому я наступила на ногу сразу после своего представления Императору тоже сидел неподалеку, так как пригласил Наталью. Он оказался ни много ни мало князем Шуйским Василием Ивановичем. При знакомстве мы мою небольшую оплошность не сговариваясь обошли стороной и очень мило пообщались. Вот, что значит воспитанный молодой человек!