Шрифт:
Часть первая
Соискатель
Начало
Я не люблю мобильные телефоны, но вынужден признать, что с ними жить стало гораздо легче. Раньше, в пору моей молодости, можно было часами ждать человека «под часами», не подозревая, что тот о встрече просто забыл. А сегодня, один звонок с диким вопросом — «ты где?» ставит все точки над «i» и позволяет получить полную картину о том, с кем ты собираешься провести время, независимо от того будет ли это ближайший отрезок жизни в полчаса или несколько лет. И всё равно, когда этот карманный террорист
— Ты где? — был задан любимой женщиной.
— Автобус жду, — ответил я.
— Когда будет?
— Минут через пять.
— Хорошо, мы с Мишкой и Машенькой ждём тебя в торговом центре, на третьем этаже, в отделе детской одежды. Пока.
— Пока.
Бесполезно твердить моей любимой, что минута разговора, и шестьдесят секунд и десять, оплачиваются одинаково. Она, со свойственной женщинам логикой, считает, что два слова стоят меньше чем сорок два, и, что, выпалив заготовленную фразу в режиме автомата Калашникова, она обязательно экономит целую кучу денег.
За те восемь лет, которые я провёл в тесном семейном союзе со своей милой, во всех отношениях, женой, неоднократно убеждался, что спорить с ней не только бессмысленно, но и вредно. У неё, как впрочем, я думаю, и у любой другой женщины, есть два мнения — своё и неправильное. В лучшем случае рискуешь нарваться на презрительный взгляд, говорящий о том, что она была лучшего мнения о моих умственных способностях. В худшем же можно было получить, как минимум, полдня холодного молчания, и никакие заверения в вечной любви и подсовывания под руку шоколадки, в купе с заискивающей улыбкой, не помогали ни как.
Тем не менее, эти годы были самыми счастливыми в моей жизни. Моя Лиза — это просто сокровище! Она умудрялась приготовить кулинарные шедевры из всего того мусора, который скапливался в холодильнике за несколько дней. Потом мы всей семьёй придумывали этим блюдам весёлые названия. А покушать в нашей семье любили. Я сам не страдаю от отсутствия аппетита, мамочка наша, тоже довольно уютная девочка.
Мишка, второй мужчина в семье, крепкий пацанёнок семи лет от роду, страшно гордый тем, что он уже закончил первый класс, почти отечески опекал нашу Манюню, белокурое и синеглазое существо, в свои три года свято верящее в Чебурашку и Деда Мороза.
Сейчас, как раз в канун первого сентября, Мишка страшно переживал по поводу того, что же он наденет на школьную линейку, какой у него будет ранец, какие цветы он подарит своей учительнице. Подозреваю, что он в неё тайно влюблён. «Растёт мужчина, — вздохнул я про себя, — гляди и женится скоро». Усмехнувшись своим мыслям, я полез в подошедший автобус.
Как раз сегодня нам на работе дали премию, что называется, по поводу, и мы решили, что, наверное, не вредно будет эти нечаянные деньги потратить на самое полезное на сегодняшний день — покупки к школе, ну и девочкам нашим не помешает кое какие полезные вещички приобрести. Мне, как всегда, отводилась роль носильщика, дающего бесполезные и бестолковые советы и предложения.
Ехать было не
Вообще-то я тип не скандальный, но с обострённым чувством несправедливости, поэтому, довольно часто попадающий на зуб начальству. Как говорит моя любимая, рыцарь с картонным забралом и зубочисткой наперевес. Конечно, она права, иногда стоит поступиться принципами, особенно, когда речь идёт о семье. Каждый раз я обещал подумать, и каждый раз влипал в новую историю. Опять же, по словам Лизы, умный учится на чужих ошибках, дурак на своих, а я ничему не учусь. В общем, настроение было великолепное, его не смог испортить даже тип, с чемоданом, наступивший мне на ногу, и не подумавший извиниться. Я, было, открыл рот, но подумал, что не стоит портить, так хорошо начинающийся вечер. Хотя лицо нахала совершенно невыразительное, вспомнить не могу, но шрам над правой бровью, в виде буквы «V», я, думаю, запомнил хорошо. При необходимости, образ восстановить сумею.
Я решил задержаться немного у цветочного киоска, чтобы купить цветов своей любимой. Как всегда я потратил на это минут десять, ну не могу я дарить жене что ни попадя, для меня выбор цветов — это целый ритуал, доводящий, иногда, продавцов до исступления.
Когда до центра оставалось уже немного, в кармане зажужжал инквизитор:
— Да, Лиза.
— Ну, ты где?
— Да уже почти на пороге, потерпи чуток, сейчас буду к вам подниматься.
— Слушай, тут новый привоз товара, как раз к первому сентября, как ты думаешь…
О чём подумать, я не успел услышать, потому, что нас прервал страшной силы взрыв, поднявший в воздух весь торговый центр и взметнувший в небо чёрный столб дыма. Я замер прижав мобильник к уху, не веря своим глазам. Взрывная волна, хлестнувшая в лицо пылью и осколками, едва не размазала по асфальту.
Придя в себя лежащим на земле, попытался осознать происшедшее. В глазах стояла красная пелена, оказавшаяся всего лишь кровью с, посечённого мелкими осколками, лица. Протирая глаза, я обратил внимание на необычную тишину, то есть тишину абсолютную, если не считать оглушающего звона в ушах. В этой тишине я увидел, как вокруг ползали люди, разевая рты в беззвучном крике. Впереди, в пожарище, чернели воздетые вверх, словно в молитве, остатки стен того, что минуту назад называлось торговым центром.
Поначалу я не понял, что же всё-таки произошло. Подобного опыта у меня не было, да и, откровенно говоря, я не жаждал его получить. В армии я служил радистом, самое большее, чем мог похвастать, это стрельбой по мишеням из автомата. Но, постепенно, до меня стал доходить весь ужас происходящего. Всё, что осталось от торгового центра, возвышалось над землёй, максимум на полтора этажа. И в памяти всплыли слова, произнесённые Елизаветой — «Мы в отделе детской одежды, на третьем этаже».
Я стал на колени, прижав ладони к вискам. В голове набатом гудело — «Третий этаж. Третий»…