Кошки-мышки (сборник)
Шрифт:
Глава 5
«Мы обнаружили кое-какие улики, но пока не готовы выступить с заявлением».
Утром того понедельника Макферсон держался с репортерами отстраненно и сухо. Похоже, он ощущал собственную важность, как будто его жизнь наполнилась новым смыслом. Расследование отдельно взятого убийства перестало быть заурядным.
Девушка-репортер, желая получить информацию, которую не смогли добыть конкуренты мужского пола, прибегла к типично женской уловке и воскликнула:
– Я была бы не прочь оказаться жертвой, мистер Макферсон, если бы вы вели расследование и копались в моей личной жизни!
Рот Макферсона скривился. Неприкрытая лесть бросалась в глаза.
Лорины записные книжки с адресами и датами встреч, корреспонденция,
В альбоме было полно фотографий Шелби Карпентера. За одно лето Лора пала жертвой его обаяния и достоинств бесшумного фотоаппарата. Она снимала Шелби анфас и в профиль, крупным планом и по грудь, на теннисном корте и за рулем открытого автомобиля, в плавках, в комбинезоне, в высоких резиновых сапогах, с корзинкой на плече и спиннингом в руке. Марк задержал взгляд на изображении Шелби-охотника среди мертвых уток.
К этому времени читатель наверняка уже не сомневается в дерзости рассказчика, который излагает то, чего не видел, так, будто бы лично прятался в кабинете Марка за фотографией бейсбольной команды нью-йоркского полицейского управления образца 1912 года. Однако готов поклясться, причем в комнате участка, где находится сфигмоманометр, что добрую треть всего этого мне рассказали подробно, а на две трети намекнули вечером того же понедельника, когда после краткого визита к парикмахеру я вернулся к себе в квартиру и обнаружил там поджидавшего меня Марка. А еще поклянусь (хотя, думаю, при этом утверждении чувствительная стрелка детектора лжи резко бы дрогнула), что его очаровал старинный фарфор. Уже во второй раз я стал свидетелем того, как Марк тянется к моей любимой полке в гостиной. Прежде чем войти, я откашлялся. Он оглянулся с виноватой улыбкой.
– Не стесняйтесь. Я не скажу в полицейском управлении, что вы приобретаете хороший вкус, – заметил я.
Его глаза метали искры.
– Знаете, что говорил доктор Зигмунд Фрейд о коллекционерах?
– Я знаю, что доктор Уолдо Лайдекер думает о людях, которые цитируют Фрейда.
Мы оба сели.
– Какую причуду судьбы следует благодарить за столь неожиданную честь? – осведомился я.
– Случайно проходил мимо.
У меня поднялось настроение. В этом визите чувствовалась некая теплая нота лести. Вчерашнее неодобрение растаяло как кубик льда в горячем кофе. Тем не менее, поспешив за виски для гостя, я предостерег себя от излишних восторгов. Сыщик, конечно, может быть единственным в своем роде и даже достойным доверия другом, но не следует забывать, что любопытство – его профессия.
– Я общался с Шелби Карпентером, – объявил Марк, когда мы выпили за разгадку преступления.
– Надо же, – произнес я, напуская на себя вид суховатого, но не лишенного любезности гражданина, который дорожит правом на личную жизнь.
– Он разбирается в музыке?
– Шелби любит порассуждать о музыке, но его знания весьма поверхностны. Скорее всего, он будет экстатически закатывать глаза, услышав имя Бетховена, и благоговейно вздрагивать, если кто-то ненароком упомянет Этельберта Невина.
– Сможет ли он отличить… – Марк заглянул в записную книжку. – Сможет ли он отличить «Финляндию» Си-бе-лиу-са от «Токкаты и фуги»
– Тот, кто не отличает Сибелиуса от Баха, дорогой мой, способен на грабеж, измену, хитрость [15] .
– В музыке я полный профан. Мне нравится Дюк Эллингтон [16] . – Марк протянул мне листок из своего блокнота. – Вот это, по словам Карпентера, исполняли вечером в пятницу. Он не удосужился взглянуть на программу. А вот что играли на самом деле.
15
Искаженная цитата из «Венецианского купца» У. Шекспира: «Тот, у кого нет музыки в душе, Кого не тронут сладкие созвучья, Способен на грабеж, измену, хитрость» (перевод Т. Щепкиной-Куперник)
16
Эдвард Кеннеди (Дюк) Эллингтон, Edward Kennedy «Duke» Ellington (1899–1974) – легендарный американский джазовый пианист, аранжировщик, композитор, руководитель оркестра.
У меня вырвался резкий вздох.
– В его алиби не меньше дыр, чем в противомоскитной сетке. Но это вовсе не значит, что он убил Лору, – справедливо подметил Марк.
Я налил ему еще виски.
– Слушайте, вы мне так и не сказали, что думаете о Шелби Карпентере.
– Жаль, что он не коп.
Отбросив всякую осторожность, я хлопнул Макферсона по плечу и с жаром воскликнул:
– Друг мой, вы неподражаемы! Коп! Цвет старого Кентукки! Сэр, призраки полковников-южан поднимаются из могил, чтобы вас преследовать. Давайте выпьем, мой проницательный сыщик. Вообще-то нам следовало бы пить мятный джулеп, но, к сожалению, дядя Том из Манилы потерял рецепт.
С этими словами я разразился довольным смехом. Марк наблюдал за моим весельем с некоторой долей скептицизма.
– Шелби обладает необходимыми физическими данными, и его не нужно учить вежливости.
– Только представьте его в форме! – подхватил я. Мое воображение разыгралось. – Так и вижу его на углу Пятой авеню, где искусство соседствует с роскошным магазином «Бергдорф Гудман». Представляю, что будет твориться с уличным движением в тот час, когда домохозяйки из Вестчестера приезжают в Нью-Йорк, чтобы встретить своих мужей! Да Уолл-стрит, скажу вам, будет трясти не меньше, чем неким памятным днем двадцать девятого года [17] .
17
Намек на биржевой крах 1929 года – обвальное падение цен акций, начавшееся в четверг 24 октября. Этот биржевой крах, известный также как крах Уолл-стрит, стал началом Великой депрессии.
– Многим людям не хватает мозгов, чтобы учиться. – Марк говорил искренне, но не без нотки зависти. – Трудность в том, что им с детства внушали мысль о связи положения в обществе с образованием, и потому они не могут удовольствоваться простой работой. В шикарных конторах полно парней, которые были бы куда счастливее, если бы работали на бензоколонках.
– Я видел, как кое-кто не выдерживал бремени знаний, – согласился я. – Сотни людей прожигают жизнь в барах на Мэдисон-авеню. Нужно специальное министерство, которое занималось бы проблемами выпускников Принстонского университета. Думаю, Шелби смотрит на вашу профессию несколько свысока.
Моя проницательность была вознаграждена коротким кивком. Мистер Макферсон не питал особой симпатии к мистеру Карпентеру, однако, как он сам напомнил мне в прошлый раз, его дело не судить людей, с которыми приходится сталкиваться в ходе работы, а наблюдать за ними.
– Мистер Лайдекер, меня беспокоит только то, что я никак не могу вспомнить, где видел этого типа. А я ведь точно его видел. Но вот где и когда? Обычно я хорошо запоминаю лица. Могу перечислить их по именам и назвать дату и место нашей встречи.