Кошмар на улице Зелёных драконов
Шрифт:
— Но ты потеряла свою жизнь!
— Но дороже вас для меня ничего нет! — Чун Тао сжала маленькие кулачки. — Только вы были добры ко мне, мой господин! Только вы! Здесь… что я сделала не так?! Почему даже мертвым вы отказываетесь забирать меня с собой?!
Я бы выдохнул… хотел бы шумно выдохнуть… укоризненно посмотреть в упрямые глаза ее… если б я мог. Я уже не мог. Но…
— Уходи! — заорал я на отшатнувшего от меня убийцу. — Ты так много старался, чтобы спасти какую—то Ну О! Ты даже убил меня из—за нее! Ты отобрал из—за нее жизнь моей малышки! Уходи! Иди, спасай свою Ну О, чтобы наша смерть не вышла напрасной!
— Но ты… — распахнул растерянно глаза он.
— Мне плевать на тебя, Ян Лин! — рявкнул я, заставив его вздрогнуть. — Но если ты жизнью рискуешь, чтобы спасти ее, то ты должен спасти ее! Мать ли, возлюбленную ли, твою ли малышку…
— А кто такая эта Ну О? — заинтересованно спросила Чун Тао.
Только что стояла, но через миг уже стоит у меня. Прижимается ко мне, сжимает руку мою тонкими руками. Я руки сбросил ее. Она осторожно ухватилась за края моих одежд. Робко в глаза мне заглянула. Глупая! О, какая же глупая моя дочь!
Задрожали губы Ян Лина, смотревшего на нас.
— Дочь? — тихо спросил я.
Он убил меня. Эта ночь и эти мгновения — последние мои мгновения на земле. Моя дочь, погибшая из—за него, стоит рядом со мной, но… но эта глупая отцовская любовь мешает мне злиться. Эта глупая отцовская любовь… она догнала меня здесь, за гранью моей смерти. За гранью нашей смерти. Значит, даже если тела погибнут, то хотя бы любовь не умрет!
— Сестра! — всхлипнул Ян Лин. — Я продал свою душу демону, чтобы он спас ее. Мне нужно добыть драконью кровь… я вовсе не хотел убить тебя, старик. И дочь твою… смерти дочери твоей я не хотел.
В ворота усадьбы вбежали воины. Свет факелов разорвал темноту. Они увидели его.
Сломались в нескольких местах стены забора. Из—за ограды выбежал отряд воинов. С оружием обнаженным. С факелами.
— Попался, мерзавец! — прокричал со стороны господин Син.
— Съешь мою душу! — вдруг попросила Чун Тао, ступив к моему убийце. — А потом ступай и спаси свою сестру!
— Но я не хочу есть твою душу! — грустно признался он.
Стражи, окружившие его, невольно шарахнулись назад, наступая на ноги другим. Копья и мечи в чьих—то руках дрогнули.
— Я умерла, но пусть хотя бы твоя Ну О живет! — попросила моя глупая дочь.
Моя добрая дочь. Наверное, ей уготовано было пировать на небе с такой—то доброй и яркой душой?
И верно она, силуэт ее, засиял несказанно ярко.
Ян Лин невольно принюхался.
— Какая яркая ци… — едва слышно прошептал он. — Какая красивая ци… я снова вижу ее! — распахнулись его глаза.
— Взять его!!! — проорал глава стражи города.
И какой—то придурок кинулся.
Ян Лин поморщился. Нож из сапога вытащить не успел. Или не было ножа. Он, сидя, схватился за меч. Поморщился.
Чун Тао, оказавшаяся вдруг за его спиной, обхватила его руками за пояс. Он вдруг, перестав хмуриться, встал.
— Спаси ее! — попросила моя добрая девочка, обхватив его руку, держащуюся за рукоять меча.
И… дымкою сияющей вокруг руки его обвилась.
— Прости… — глухо сказал Ян Лин.
— Спаси ее! — потребовали сияющие искры.
Ян Лин успел выхватить меч и защититься от напавшего молодца. Руку тому срубил. И, чтоб отмучился, поскорее срубил голову.
Я видел едва светящуюся, тусклую и почти неразличимую каплю, выпавшую из шеи обрубленной. И крохотными искорками растворившуюся в земле.
Несколько воинов бросилось на Ян Лина. Он, поморщившись, ступил на простреленную ногу. Метнулся, оставляя на земле вокруг себя кровавую петлю. Отбился, тяжело дыша. Сияющий браслет вился вокруг его руки.
Кажется, чтобы использовать души, совсем не обязательно их есть! И моя добрая Чун Тао не хотела, чтоб кто—то его убил! Если б я тоже мог ему помочь! Даже если мы с дочерью умерли, в этом мире не должна обрываться чья—то любовь! Он же даже полумертвым и потерявшим много—много крови все равно боролся ради нее!
Мир помутнел. Я… ухожу в ночную мглу. Я… ухожу к звездам или сейчас я растворюсь в земле?.. Но я хотел бы помочь Чун Тао! Хотел исполнить хотя бы последнюю ее мольбу. Обращенную к нему. Даже если она молила моего убийцу. Даже если не обо мне…
Мир расплывался. Я уже не видел дерущихся, но слышал яростные крики Ян Лина и напуганные воинов вокруг.
Сильный… Ян Лин даже без помощи демона очень сильный! Его меч, должно быть, так красиво взлетает в его руке! А мой меч… мой меч никогда никого не убил. Даже эту змею! А я хотел бы…
Мир затянулся искрами. Я вдруг увидел испуганные лица вокруг. Лицо приблизившееся. Блеск острия. Глаза напуганные. Меня залило горячей кровью. Стекла кровь по моей руке… нет, по его руке!
Ян Лин бил сразу, уверенно, чтоб наверняка. Бил яростно, чтобы пробиться насквозь ряды воинов Шоу Шана. Бился, чтобы спасти свою Ну О. Я был возле и видел лица его врагов. Я ощущал нежное прикосновение дочери где—то возле.
Лишь только он замер, один, среди десятков разрезанных и искалеченных тел, навек замеревших или еще дергавшихся, мы с Чун Тао соскользнули с его руки. Она с браслета сияющего в хрупкую девочку обернулась. А я, соскользнув с его меча, снова стал мужчиной. Через полупрозрачное тело мое трупы просвечивали. Сверкнул, прячась в дыре забора, шлем главы охранников Шоу Шана. Вот подлец!
— Спасибо! — смущенно сказал нам Ян Лин.
И вдруг… меч в землю воткнув, опустился на колени и поклонился нам до земли. Мы с дочерью смущенно переглянулись.
Он… он, кажется, не злой, этот Ян Лин. Или хоть на каплю благородный.
— Значит, чтобы использовать души, совсем не обязательно их есть! — заинтересованно сказала Чун Тао.
Я сжал ее плечо. Она внимательно посмотрела на меня, голову наклонив на бок.
— Тюрьма! — испуганно дернулся Ян Лин, вскочил, смотря на высоко поднимавшееся пламя над крышами.