Космические волки: Омнибус
Шрифт:
Открыв глаза, женщина увидела нависший над нею чёрный шлем, непохожий на тот, что носил ксенос. Он оказался намного больше и выглядел так же угловато и тяжеловесно, как и все творения имперской технологии. Даже в окружающей тьме, рассеиваемой лишь тусклым светом глазных линз, Таллия поняла, кто скрывается за шлемом и что это значит.
Ей хотелось плакать навзрыд. Если бы не подавляющее чувство трепета, женщина обняла бы склонившегося над ней великана и прижалась к нему. В любом случае, Таллии пришлось собрать все остатки рассудка, чтобы притихнуть и не шевелиться, выполняя
— Нам нужно передать сообщение, — шепотом обратилась она к спасителю, указывая на комм-установку.
Выпрямившись, космический десантник включил люмены на доспехах, чтобы женщина могла видеть, и покачал головой.
— Ответ отрицательный. Противник уверен, что его никто не побеспокоит.
Убрав короткий меч, которым он выпотрошил воина ксеносов, великан достал болтер из кобуры, и в этот момент Таллия заметила сине-белый наплечник, выделявшийся на идеально черной броне. Засунув руку в распахнутый шкаф, космодесантник отыскал лазган, проверил заряд батареи и перебросил оружие женщине.
— Оставайся здесь, — приказал он. — Не включай коммы. Если враги вернутся, защищайся этим.
Таллия молча кивнула. Космического десантника окружал ореол абсолютного повиновения — даже если бы гигант скомандовал развернуться и броситься в атаку на воплощённый ад зала собраний, она тут же повиновалась бы приказу.
— О, Император, — сумела выдавить Таллия, — спасибо вам.
Воин странно посмотрел на неё сверху вниз, словно не совсем уловил смысл благодарности. Затем, повернувшись, он осторожно вышел во внешние двери, уже отыскивая новую цель.
Корпуса пустых сейчас вагонеток для перевозки руды были укреплены слоем адамантия толщиной в 50 миллиметров. Внутрь не проникало ни звука, ни лучика света, даже показания авгуров оказывались сбивчивыми. Чтобы сохранять неподвижность на протяжении шести недель в тесных, словно гробы, вагонетках, космодесантникам пришлось частично задействовать анабиозную мембрану, отключив второстепенные функции тела. При этом воины оставались почти в полном сознании, мысленно повторяя боевые литании и основные тактические принципы, чтобы оставаться начеку.
Ингвару пришлось тяжелее, чем остальным. Он оказался заперт вместе с Леонидом и Прионом, которых явно не беспокоило долгое бездействие. Последний полностью ушел в себя, ничего не имея против долгого транса и зная, что за ним последует период взрывной активности. Ангел Могучий был мастером осадного дела, не раз участвовал в абордажах на территории зараженного генокрадами пояса Аймар и провел, буквально, целые годы внутри скрипящих отсеков громадных космических скитальцев. Что касается Леонида, то он, в противоположность Ингвару, просто наслаждался пребыванием в засаде. Как и все Кровавые Ангелы, он обладал почти врожденной тягой к хитроумным интригам, происходившей из запутанных, опаленных радиацией традиций Ваала. Возможно, вагонетка напоминала Леониду гроб-капсулу, из которой воин однажды восстал к новой жизни.
А вот Космического Волка заключение измучило. Не имея возможности впасть в полноценное забытье, воин проводил долгие дни в бесплодном ожидании призыва к действию. Порой
Но это лишь подтвердило бы правильность мнения, уже составленного о нем собратьями: безрассудный, ограниченный варвар.
И всё равно Ингвар чуть не заорал от облегчения, увидев приказ, мелькнувший на визоре шлема.
«Операция началась. Вернуться в боевое состояние».
Мгновенно встряхнувшись, Прион тихо откашлялся и полностью пришел в себя. Леониду потребовалось чуть больше времени, он явно боролся с глубоким забытьем, но, в конце концов, обрел сосредоточенность. На визоре Ингвара тут же вспыхнули позиционные метки Ксаташа и Ворра, всего лишь в нескольких метрах от самого Космического Волка.
— Наконец-то, — проворчал он, нащупывая запоры и с лязгом отворяя их. Корпус вагонетки словно раскололся, и откинувшаяся дверь повисла на петлях. Первым, схватившись за край проёма, наружу выскочил сам Ингвар. Падение вышло неловким, мышцы ещё не восстановились после недель бездействия.
Спрыгнувший вслед за ним Леонид приземлился более уверенно.
— Засиделся? — поинтересовался Кровавый Ангел.
Не обращая на него внимания, Космический Волк снял с пояса болтер. Шестеро бойцов «Оникса» пробрались в выработанный участок шахт, «подбрюшье» комплекса — примерно на триста метров выше горизонта добычи, но намного ниже жилых помещений. Проникновение в заброшенную каверну прошло почти без затруднений, учитывая никчемные оборонительные системы станции и неторопливость охраны при смене караула. Все последующие дни беспокойством и не пахло.
От дальнего края пещеры к ним приблизились двое других воинов в чёрной броне, блестящей под лучами нашлемных люменов. К этому времени Ингвар уже научился распознавать собратьев по их походке — Ворр гордо вышагивал, Прион тяжело ступал, Леонид двигался проворно и грациозно, а Ксаташ перетекал, словно тень. Все космодесантники вооружились снайперскими болтерами с глушителями и специальными зарядами Караула Смерти — шума от взрыва такого было не больше, чем от удара кулаком по телу.
Проведя последние ритуальные проверки оружия, воины, не тратя времени зря, за несколько секунд убедились в отсутствии неполадок. Ингвар все ещё привыкал к безупречности брони Караула Смерти, пораженный тем, насколько она превосходила его прежний фенрисийский доспех. В ней чувства Космического Волка стали острее, движения — более плавными, а несравненная скорость реакции ещё возросла.
— Все готовы? — с привычной прямотой спросил Ворр, стремившийся в бой. Ингвару нравился Палач.
На время отсутствия Каллимаха отрядом командовал Леонид, и сейчас он сканировал авгуром верхние уровни.
— Цель обнаружена, — спокойно сообщил Кровавый Ангел. — Многочисленные отметки вражеских сил, движутся от точки проникновения. «Тень» приближается к комплексу. Ксеноса не оставляй в живых.
Повторив мантру, бойцы «Оникса» устремились во тьму, к грузовым подъемникам, которые должны были доставить космодесантников в сердце ада.