Космический Патруль
Шрифт:
Это известие, как громом, поразило королеву. Она закачалась и едва не упала на землю. Аргентор подхватил её. То же самое хотел сделать и Ланселот, но замешкал и опоздал. Теперь он оказался рядом с Аргентором, и оба мужчины неотрывно смотрели друг на друга. Они были поразительно похожи: два Ланселота с разницей в десять лет. И Джиневра переводила безумный взгляд с одного лица на другое.
— Что происходит? — наконец через силу выдавил Аргентор.
— Что ты сделала со мной… — помертвевшими губами едва прошептал Ланселот.
Слышать это было ей невыносимо больно. Он всё отдал ей — честь, славу, долг, принял поношение, позор, изгнание. И что ответить мужу? Что скажет ему неверная жена, изменившая ему со своей мечтой о сне? О сне, в котором он
Ей было нечего сказать. Рассудок разрывался. Они ей оба были дороги, и оба потеряны. А Ланселот не понимал, он всё ещё пытался вернуть её себе, он взял Наяну за руку и потянул к себе.
— Скажи, Джиневра, это просто сон? Ведь это просто страшный сон? Мне и раньше снились страшные сны. Я видел, как лежал я мёртвым на лесной поляне, и другой рыцарь сорвал с дракона рог…
Аргентор судорожно вдохнул и отступил, в ужасе глядя на своего двойника.
— Позвольте мне немного объяснить. — снова вмешался в дело Муаренс, и глаза всех обратились к нему.
— Дело в том, — заговорил он. — что всё происходящее реально. Абсолютно. Так же реально, как ваш космический патруль, как киборги, как эта Галактика. Вы уже, наверно, в курсе, что ваши сны, которые вы испытали десять лет назад, населяли Живые Души. Сны кончились, а Души остались. И вот некто предложил им заманчивую перспективу: он предложил бывшим участникам одного сна, а именно истории про Ланселота, снова вступить в игру. Но уже на новых, неизмеримо более выгодных условиях. Наверно, Джек уже говорил вам, что для Живой Души нет большей радости, чем участвовать в истории. Они просто обожают воплощаться в чей-либо образ. Это как бы жизнь. Но тут совсем иное дело — им предложили такой контракт! Им предложили обрести тело! Тело! Стать живыми! Настоящими людьми! Теми, чью роль они уже играли. О, это колоссаль! Я отыскал их всех. Во всяком случае тех, кого сумел. Джек, например, уже был занят. Да я бы и так не позвал его, он слишком полюбил своего господина. А вот Бракка согласилась. Жаль только, язык не удержала за зубами. А кто же вступил на место Ланселота? Не догадываетесь?
— Белый Рыцарь. — тяжко проронил, словно выдохнул свинец, Аргентор.
— Да. Это ему пришлось умереть, чтобы Боб Мелкович мог заступить на роль героя. Но, в нашем случае Боба не было, Аргентор где-то шлялся, а королеве мечталось о любви. Ну, кто откажет женщине?! Я давай стараться, только дракон уж больно обозлился — и пошёл кидаться на Ланселота со всей дури. Хорошо ещё, Джиневра подоспела и подпитала рыцаря хорошей дозой своей Силы. Он встал и вмазал рептилии, рог и отлетел. Ведь это, по сути, его добыча. Живая Душа, когда воплощается — во сне ли, наяву ли — себя ощущает полноценной личностью и ничего не знает о том, кем была ранее. Только Спутник владеет полной информацией о настоящем положении вещей. Он и персонаж, и Живая Душа одновременно. Так что не обольщайся, Джиневра, твой Ланселот более чем настоящий. Я помог даме — подарил ей платье, организовал встречу с королём Артуром, а остальное она сделала сама. Она ведь думала, что это сон, и решила, что может напридумывать себе чего угодно. Она тратила свою долю Сил на тряпки, прялки, жестяную ванну.
— Лжец. — горько обронила королева.
— Да, про ванну это зря. Пустяки всё это. На тряпки Сил уходит всё ничего, тут требовался размах пошире, и она давай подтасовывать события. Первым делом украла победу у Гавейна, превратив наконечник его пики в резину.
— Я не делала этого!
— Делала! Ты пожелала, чтобы пика не поранила героя и проскользнула мимо, вот Сила и выполнила твоё желание, а уж каким путём — её выбор!
Аргентор невольно глянул на своего соперника, а тот стоял, окаменев, с неподвижным лицом и отсутствующим взглядом.
— Да вот беда — шалость не сошла с рук, и сэр Гавейн заподозрил колдовство. Тут колдовства, конечно, и до того было немало, но чтоб сталь в резину превратить! У Гавейна язык без костей, начнёт ещё трепать о колдовстве, а Мерлину и королю то не на руку! Они и отправили племянничка на битву
— Так это ты его убил? — с ненавистью спросила Наяна.
— Пришлось — парень в самом деле верил в сказки. Ему непременно нужно было срубить мне голову, а через год явиться за ответным ударом. Тогда я должен бы задать ему три задачки, а он со свойственным ему благородством не согласился бы поддаться на провокацию и тем самым спасся. Только у меня не было так много времени — сроки поджимали.
— Ну ты и гад. — глухо проронил Ланселот.
— Некоторым образом — да. — подтвердил Муаренс. — Вообще-то я дракон. Но я отвлёкся на Гавейна, а нас интересует рыцарь Озёрный и его подруга. Так вот, я не скажу, что он был нечестен — нет, он был на высоте, но королева всё боялась, что её мальчика поцарапают. Она отправилась за ним, когда король Артур от греха подальше спровадил рыцаря на поиски Грааля. Ты помнишь, Аргентор, как ты полгода просидел в вонючем подземелье? В говне, в крысятнике, питался чёрт те чем? Не помнишь всех подробностей? Вот то-то! На то он и волшебный сон, чтобы избавить героя от мерзостных деталей подлинного бытия. Сон идеален, а нашему Озёрному пришлось бы по-настоящему погано в турквиновом застенке. И королева тоже сообразила, что герой в какашках — совсем не то, что благородный рыцарь, да на свою беду король Артур ещё в волшебном сне ей показал одну такую потайную дверцу. Частенько королева подслушивала из-за стенки, о чём судачит с Мерлином Моргана. Вот и на этот раз не сплоховала.
— Врёшь, сволочь. — с ненавистью отвечала королева. — Я не подслушивала в тот раз.
— А, тогда покорно извиняйте. Просто догадалась. И подумала она: чегой-то ждать ей целый год? Пока там Ланселот в погребе-то насидится, да пока полгода на больничной койке? И только через год припрутся саксы, разрушат Камелот, и она с любовником поедет на курорт. Тут она быстренько садится на метлу…
— Как на метлу? — невольно перебил рассказчика Джек Бегунок.
— Ой, да я это только к слову. — отмахнулся тот. — На самом деле просто полетела.
— Как? — вырвалось у Ланселота.
— Вот так! — со смехом показал ему Муаренс. Он поднялся в воздух, сделал пируэт и опустился обратно на поляну. — А ты не догадался, что фея Нимуё была она же?!
И, поскольку, все слушатели остались в неподвижности и безмолвии, со вздохом продолжал:
— Ну, в-общем, сидят Моргана и Турквин в высокой башне своего разбойничьего замка и думают, что их никто не слышит. Эта бедная шарлатанка, которая только яды варить горазда, в самом деле считала себя волшебницей. Ей и в голову не приходило, с какой противницей она столкнулась. А та воспользовалась Силой дара и вовсю заставила его служить себе. Она узнала под окном, что именно произошло в том первом сне с Ланселотом-Бобом, и порушила зловещий план со свойственной ей прямолинейностью: отправилась под дуб да как-ак врезала Моргане по личику — аж дым пошёл! Мне что-то вспоминается дурочка Алисия — метод тот же и эффект просто потрясающий. А потом уж дело техники — где нужно нажала рычажок, и дуралей Турквин свалился в собственную ловушку. Все ликуют. Открылась грязная правда о некоторых делишках родственников короля. Герой вернулся в Камелот под всеобщие аплодисменты, на горе королю, на радость королеве. Она поэкономила целый год.
— И что же тут плохого? — с отвращением спросила королева.
— Да ничего. — серьёзно отвечал Муаренс. — Просто Боб в тот раз спас от гибели сорок девять рыцарей, что гнили в подземелии Турквина, а ты и твой герой о том не знали. Так что пленники погибли от голода вместе со своим тюремщиком. Ты, Джиневра просто в своих любовных хлопотах забыла о том, что было в прошлом сне. Я специально допросил Живых Душ, что были теми пленными рыцарями. Ланселот должен был их спасти, но твоя игра испортила картину. Но, впрочем, хватит об этом, наступает очередь грандиозной битвы под стенами Камелота. Все были просто ошеломлены, когда на замок напали не средневековые дикари, а белокурые бестии Рушера!