Космос для тебя
Шрифт:
Легкость исчезает, когда поцелуй становится более серьезным, глубоким. У меня почему-то и в мыслях нет сопротивляться. Наоборот, я тянусь к нему и обвиваю руками за шею. Чувствую его сильные руки, крепко обнимающие мою талию и прижимающие меня к себе ближе. Издаю тихий стон, когда его горячая ладонь прикасается к обнаженному участку спины под футболкой.
Услышав мой стон, Егор отстраняется, смутно пытаясь понять, что происходит. В аудитории слышно только наше частое прерывистое дыхание.
– Прости, – выдыхает он в мои губы и снова прикасается к ним.
– Не извиняйся, – прерывисто шепчу я.
Движение моих губ привлекает его внимание, и его глазах темнеют до глубокого коричневого. Пока я тону в этой темной бездне, пытаюсь представить, на кого похожа. Припухшие губы, наверняка дико горящие глаза и растрепанные волосы. Огнем горела кожа, к которой все еще прикасалась его рука. Но вот, что странно: мы все еще продолжаем обнимать друг друга, хотя и оба понимаем, что того, что происходит, не должно было случиться. Но вместе с тем до меня доходит вся правильность ситуации. Этот поцелуй был самой правильной вещью в моей жизни. И видит Бог, я совсем не против продолжить.
Я всматриваюсь в глаза Егора, в которых шла борьба за желаемое и правильное. Он тоже хотел продолжить, но целовать практически незнакомую девчонку было глупо. Наконец он начал медленно убирать руки, скользя пальцами по моей коже на спине и талии, хотя его борьба еще не закончилась. По венам словно пробегали электрические разряды, пока его руки медленно гладили мою кожу. Проиграв здравому смыслу, он в последний раз целует меня и, схватив свои вещи, вылетает из аудитории.
Отсутствующим взглядом смотрю на закрывшуюся дверь. Я все еще не могу прийти в себя, поэтому принимаю решение не идти на следующую пару. Если меня кто-то увидит в таком состоянии, подумает, что я переспала с кем-то на перемене, и будет практически прав.
Я достала из сумки карманное зеркальце. Дикий огонь в глазах еще не угас, а губы и в самом деле были припухшими. Я прокрутила в голове все, что только что произошло, и отчего-то улыбнулась. До сегодняшнего дня меня вполне устраивало мое одиночество, я никогда не смотрела на парней как на потенциальных претендентов на мое сердце. Но стоило Егору поцеловать меня, и все посторонние мысли выскочили из моей головы, освободив кучу места для мыслей о нем одном. И раз уж я утратила на сегодня способность сосредотачиваться на чем-либо, то нет смысла присутствовать на последней паре.
Хотелось покинуть универ, но не было сил пошевелиться. Если сравнивать себя с клубком ниток, то было ощущение, словно меня размотали.
К щеке прикоснулась чья-то рука. Я вздрогнула и сфокусировалась на лице человека, который выбил меня из колеи.
– Я так понимаю, ты решила прогулять? – насмешливо спросил Егор.
Я честно пыталась понять то, о чем он говорит, но мешала радость из-за его возвращения.
– А ты – нет? – вопросом на вопрос ответила я.
– Почему я должен прогуливать?
Почему улыбка не сходит с его лица? Я нахмурилась.
– Очевидно, что из нас двоих только ты не утратил концентрацию.
Улыбка стала шире.
– Я не даю тебе сосредоточиться?
Я
– Ты выбил у меня почву из-под ног.
Черты его лица смягчились, взгляд скользнул по моим губам.
– Не могу забыть твой вкус, – прошептал он.
Прежде, чем он успел сказать еще хоть слово, я сама сократила расстояние, которое еще оставалось между нами. Я словно глотнула кислорода, когда снова ощутила его губы на своих. Поражаясь самой себе, я заползла к нему на колени, обняв его за шею покрепче. Ни за что не отпущу.
Но он, кажется, только этого и ждал. Его руки так сильно прижали меня к его телу, что еще чуть-чуть, и мы стали бы одним целым.
Он отстраняется лишь тогда, когда воздуха в легких катастрофически не хватает.
– Ты хоть понимаешь, как странно это выглядит со стороны? – со смешком спрашивает Егор. – У меня никогда не было даже друзей, и вот я вдруг целую практически незнакомую девчонку.
– А ты понимаешь, что ты первый парень, с которым я позволяю себе подобные вольности, да еще в стенах универа? – усмехаюсь в ответ.
– Скажи еще, что ты никогда ни с кем не целовалась, – не поверил он.
Делаю свой взгляд самой серьезной вещью в мире.
– Никогда и ни с кем.
С минуту он внимательно всматривается в мои глаза.
– Значит, кроме меня до тебя никто не дотрагивался? – Я покачала головой. – Черт, это приятно. – Его взгляд становится таким же серьезным, как и мой. – Никто, кроме меня, больше никогда до тебя не дотронется.
От его слов в животе взрывается рой бабочек. Он прислоняется своим лбом к моему, и я снова чувствую его теплые сильные руки на небольшом участке спины под футболкой. От нахлынувших ощущений закусываю губы. Егор улыбается, видя мою реакцию на его прикосновения, и ямочки на его щеках сводят меня с ума. Его руки смелеют и поднимаются все выше, задирая футболку. Мне кажется, что я сейчас растаю, как мороженое в жаркий день.
Закрываю глаза и чувствую его губы на своей шее, сводящие меня с ума окончательно. Зарываюсь пальцами в его мягкие темные волосы. Даже если бы сюда сейчас кто-то зашел, не думаю, что я заметила бы это.
С моих губ срывается очередной стон, когда Егор слегка прикусывает кожу на моем плече. Сталкиваюсь с его взглядом. Интересно, я выгляжу так же дико, как он?
– О том, что здесь произошло, лучше никому не знать, – слышу я тихий шепот Егора.
Я пытаюсь отдышаться.
– Об этом можешь не беспокоиться.
– И проявлять чувства на людях тоже лучше не стоит.
Щеки заливает румянец. Я улыбаюсь.
– Этого тоже не будет.
Но Егор не успокаивается.
– Никто не должен даже догадываться о том, что между нами что-то происходит.
Пытаюсь не показать того, что его слова задели меня.
– А что между нами происходит?
Его руки плавно перемещаются на мои бедра, отчего я выдыхаю весь воздух.
– Пока не знаю, но что-то определенно происходит.
Мне никак не удается понять, что он имеет в виду. Что сегодняшнее больше не повторится?