Косово поле. Балканы
Шрифт:
Еще стояли грузовик и очень знакомый «фиат».
Какой-то доброхот, наблюдавший сцену с девчушкой из окна одного из промчавшихся автомобилей, вызвал полицию. Или же сами молодые македонцы сообщили куда следует. В их «фиате» вполне мог быть радиотелефон.
Еще час — и вся местность будет оцеплена.
Рядом столица, так что полагаться на неповоротливость местных властей было бы слишком самонадеянно. В Скопье достаточно подразделений, чтобы быстро перекрыть беглецу все пути к отступлению. Особенно при условии, что на территории заброшенной стройки возле бронетранспортера с эмблемой НАТО лежат минимум три трупа.
— По другому и быть не могло, — Димон
Иван снял с подноса несколько тарелок с закусками, три стакана сока и две чашки кофе. Димон решил подкрепиться перед тем, как идти в редакцию и сцепиться с юристом, зарубившим две его статьи из-за того, что и та, и другая заканчивалась недвусмысленным выводом: «все менты — козлы». Димон не желал менять формулировки. Крючкотвор юрист стоял насмерть, справедливо полагая, что после выхода в свет подобного опуса он полгода не будет вылезать из судов. Особенно если учесть, что в статьях приводились конкретные фамилии, места работы, звания, а самым мягким обозначением стражей порядка являлось словосочетание «слюнявые мусорки».
Димон плюхнулся на прогнувшийся под ста двадцатью килограммами живого веса белый пластиковый стул и плотоядно обвел взглядом стол.
— Ты чо нибудь заглотить хочешь?
— Нет, я только что отобедал, — отказался Вознесенский, прихлебывая кофе.
— Угу… Ну так вот — то, что расчет оправдался, хорошо. Да и не мог он не оправдаться. Было два варианта — либо внизу у лифта, либо возле твоей квартиры. Но у квартиры опасно… Могли соседи выскочить, жена. А в парадняке — милое дело.
— Меня убило то, что один из них оказался ментом, — честно признался Иван. — Если только ксива не поддельная…
— Не поддельная. Уже проверили, — Димон сгреб мясное ассорти с трех тарелок в одну и принялся с аппетитом есть. — Натуральный «скворец» [61] . Из патрульных. В принципе я чего-то похожего ожидал… В последнее время вообще модно стало мусоров на дело приглашать. Как страховку. А тут — сам Бог велел. Кстати, второй — тоже мент, только бывший. Год назад уволился…
— А что им будет?
— Пэпээсника из ментовки выгонят, это как пить дать, а второго ребята из «убойного» отдела Главка немного попрессуют. Его ж с пушкой нашли. А на пушке — два жмура.
61
Скворец (жарг.) — сотрудник милиции.
— Они не могли смыться до приезда настоящих ментов?
— Обижаешь! — Димон забросил в рот последний кусочек мяса и отодвинул тарелку. — Как только ты позвонил, я пацана послал в ментовку брякнуть. Мол, пьяный по лестнице с пистолетом бегает… Те минут через пять подскочили. Да и этот случай по сводке прошел. Мы ж у себя в газете ее получаем из пресс-службы мусорной.
— И много таких случаев бывает?
— По сводке — нет, а в жизни… — Димон помрачнел и вздохнул. — Вон, недавно… Жила-была учительница. Как они зарабатывают, сам знаешь. В один из вечеров возвращалась домой, а в парадняке на нее налетели трое, треснули по голове, забрали кошелек и смылись. Училка в больницу ехать отказалась, хоть соседи, что на шум выскочили, предлагали, поднялась домой, чтоб кровь смыть и все такое… А наутро ее нашли мертвой. Перелом основания черепа. Как она вообще полчаса прожила, удивительно.
— А при чем тут учительница?
— Ты дальше слушай, — верзила размешал сахар и добавил в свою чашку сливок. — Грабителей арестовали через неделю. Они, идиоты, паспорт училки не выбросили, а бросили в комнате, которую снимали.
62
Реальный случай, по которому было возбуждено уголовное дело.
— Черт! — других слов у Ивана не было.
— С тобой было бы то же самое, — жестко заявил независимый журналист. — Вполне могли убить. Им же не ставили задачу нанести определенные побои, и все. Тем более что надо знать, как и куда бить. А эти — дилетанты, просто решили денег по легкому срубить… И помяни мое слово — у них это далеко не первый случай. Я тут, когда ты мне свои приключения изложил, немного пошерстил периодику, побазарил с другими журналюгами, поспрошал братву… И, знаешь, обнаружил немало странностей. Причем именно по Питеру. Архиинтересно! Твой случай не единственный и далеко не первый.
— Подожди… А кого еще били?
— Минимум — троих. Причем тех, кто писал не тупые пропагандистские материальчики, а делал анализ. Заставлял читателя думать… И во всех трех случаях участвовали мусора. Докапывались на улице или в парадняке, пинали и уходили. Заявы, как ты понимаешь, в ментовке на своих не принимали. Под любым предлогом…
— Ну не могут же все менты быть в этом замешаны!
— А я и не говорю, что все… Просто расчет у нападавших был архиверным. Они были в форме, как бы при исполнении. Человек внятно объяснить, зачем на него напали, не может. Идет в местную мусарню, пишет заяву — а там его и спрашивают: что нападавшие хотели? Человек начинает мычать. Его ж просто дуплили, без разговоров! Денег не взяли, куртку не сняли, ни о чем не предупреждали… История из разряда тех, что печатает «Хи-филис».
— Что такое «Хифилис»? — не понял Иван.
— А-а, — заржал Димон, — это так у нас «Икс-файлз» называют… Ну, видел наверное, газетка «Секретные материалы». Иногда «Хэ-фаллосом» кличут… Вадька Менделеев там главным редактором. Печатают истории про монстриков, зеленых человечков и разные околоисторические бредни… Попробуй по-русски прочитать название, и поймешь. Но это мы отвлеклись. Так вот — менты заявителя отфутболивают да еще угрожают делом о клевете на честных и неподкупных служителей закона. Потому эта серия случаев наружу и не вылезла. Нет заявления — нет преступления. [63]
63
«Особенности национального следствия 1, 2», «Особенности национального суда» (М., 1999) — серия лучших в России практических комментариев к Кодексам и Законам, направленных на реальное разъяснение прав гражданина. (Прим. редакции.)
— Но ты-то смог раскопать.
— Я — другое дело. Я ж не суд и не прокуратура, мне документы не нужны, достаточно того, чтобы человек просто рассказал, как все было… Твоя цидуля — вообще первая.
— Что-то моя цидуля зависла, — печально сообщил Вознесенский, — ничего не двигается. Следачка от меня бегает, свидетелей не опрашивает.
— Я тебе книжки «Особенности национального следствия» давал? Давал. Ну и действуй так, как там написано.
— Пока толку нету…