Костяной лабиринт

Роллинс Джеймс

Сейхан внимательно изучила туристов. Все они были китайцами самого разного возраста: от маленьких детей до сгорбленных стариков. Очевидно, это был не штурмовой отряд. И тем не менее такое сборище обеспечивало идеальную маскировку для тех, кто вздумал бы незаметно приблизиться к Грею и его спутникам. Сейхан пристально рассматривала каждого члена группы по очереди, обращая внимание на то, как он двигается, с кем общается и как ведет себя в целом.

Беспокойство у нее вызвали шестеро мужчин – все в возрасте около тридцати лет. Они держались врозь, но ни с кем не разговаривали, и их

взгляды были слишком уж пристально сосредоточены на вершине горы, а один из них неоправданно долго рассматривал припаркованный «Мерседес», на котором приехали Грей и его спутники. Когда мужчина обернулся, Сейхан заметила под его легкой курткой характерную выпуклость.

Конечно, это мог быть фотоаппарат – но женщина так не думала.

Она отпрянула от окна, пытаясь придумать, что делать. Но одна вещь уже не вызывала у нее никаких сомнений.

Время умиротворенности миновало.

12 часов 32 минуты

Грей вел своих спутников вниз по погруженным в темноту ступеням. Проход был узким и опасно крутым, и спускаться приходилось поодиночке. Пирс освещал дорогу фонариком, а замыкавшая шествие Лена использовала для этой же цели свой сотовый телефон. Воздух был на несколько градусов прохладнее, чем наверху, в залитой солнечным светом часовне, и гораздо суше, чем ожидал Грей.

«Мы словно проникли в древнюю египетскую гробницу».

Роланд провел пальцами по каменной стене.

– Выскажу предположение, что этот проход ведет в пещеру под горой, подобную гроту Святого Бенедикта.

Еще через несколько шагов догадка священника подтвердилась: луч фонарика Грея растворился в пещере. Она оказалась небольшой, не больше пяти ярдов в поперечнике. Спустившись с последней ступени, Грей провалился ногой в толстый слой устилающего пол мелкого гравия. Он отступил в сторону, дожидаясь остальных. Хруст гравия под ногами в замкнутом пространстве звучал громко, но все же не настолько, чтобы заглушить возгласы удивления.

Лена подняла повыше сотовый телефон.

Новак пошатнулся, казалось, готовый упасть на колени.

В противоположном конце пещеры восседала на троне, высеченном в скале, бронзовая фигура Девы Марии. Это была точная копия деревянной Богородицы в церкви – от украшенного драгоценными камнями венца на голове до младенца Иисуса, которого Мария держала на коленях.

– Она просто прекрасна! – пробормотал отец Роланд.

Однако Крэндолл несколько поумерила его восторг.

– Мы пришли сюда не ради этого. – Она обвела взглядом каменные стены пещеры. – Это просто еще одна часовня. Возможно, то место, где отец Кирхер в одиночестве молился Богородице.

– И все же найти такое священное место, скрытое на протяжении столетий… – Голос священника был проникнут трепетным чувством; казалось, он вот-вот расплачется. – Это самое настоящее чудо!

Подойдя к изваянию поближе, Грей осветил его фонариком.

– В настоящий момент меня интересуют не столько чудеса, сколько ответы. Например, я хочу знать, почему отец Кирхер спрятал эту статую здесь, под землей?

Он всмотрелся в спокойные глаза Девы Марии, вспоминая слова сестры Клары о том, что Атанасий хотел, чтобы его сердце покоилось в церкви под этим святым взглядом.

Здесь должно быть что-то еще.

Опустив взгляд на пол, Пирс разгреб ногой щебень. Мелкие камни напоминали, скорее, не строительный мусор, а наполнитель для кошачьего туалета. Шорох заставил Роланда оторваться от созерцания статуи.

Нагнувшись, Грей поднял несколько камешков и покатал их в пальцах.

– Это очень напоминает то, что я вытащил из замочной скважины. Какой-то песок.

Наклонившись, отец Новак тоже взял пару камешков и внимательно рассмотрел их.

– Это не песок, – улыбнулся он. – Это кремнезем.

– Кремнезем? – переспросила Лена.

– Разновидность двуокиси кремния, – объяснил Роланд. – Такой песок кладут в мешочках в коробки с обувью, чтобы впитывать влагу.

«Неудивительно, что воздух здесь такой сухой», – подумала девушка.

– Во времена отца Кирхера этот материал был еще в диковинку, – продолжал священник. – Он написал труд, посвященный гигроскопическим свойствам кремнезема. И даже использовал его для защиты от влаги своих механизмов.

– Например, механизма, отпирающего вход сюда, – оглянулась на лестницу Крэндолл.

Отец Роланд кивнул.

– Возможно, не только его, – добавил Грей. – Отец Новак, кажется, вы говорили, что Кирхер создавал двигающиеся статуи, и некоторые из них были выставлены в его музее?

– Неужели вы полагаете… – Широко раскрыв глаза, священник повернулся к бронзовому изваянию Богородицы. – Не может быть!

Есть только один способ это проверить.

Подойдя к изваянию, Пирс посветил на него фонариком, заранее предполагая,

что

должен найти. То, что он ожидал увидеть, обнаружилось на венце, красовавшемся на голове у Марии: крестообразное отверстие, обрамленное внизу полумесяцем из драгоценных камней.

Похожим на оленьи рога.

Прошептав молитву, Роланд осенил себя крестным знамением.

Лена также была потрясена.

Передав фонарик священнику, Грей снова взял древний ключ с черепами, принадлежавший Кирхеру. Ему пришлось опереться на колено изваяния, чтобы дотянуться до венца.

– Осторожнее! – предупредил его Новак.

Вставив ключ в крестообразное отверстие до конца, Пирс повернул его на целый оборот – и ничего не произошло. Он попробовал еще раз – с таким же результатом.

– Быть может, механизм сломался, – предположила Крэндолл, нервно скрестив руки на груди.

Повторив свое усилие, Грей почувствовал, как с каждым оборотом медленно нарастает сопротивление вращению ключа.

– Кажется, внутри что-то сжимается, – проговорил он не очень уверенно.

– Продолжайте вращать ключ, – подбодрил его Роланд. Его глаза зажглись надеждой.

Грейсон повиновался: он повернул ключ еще дальше и почувствовал, как сопротивление увеличивается с каждым оборотом.