Котов обижать не рекомендуется
Шрифт:
Когда Лера приезжала к Рыбакову, он упомянул о моем визите. У него крайне редко бывали гости, а тем более – фотографы. Вряд ли Лера придала этому факту значение. Но она его запомнила.
И вдруг она звонит отцу, и тот пересказывает ей забавное происшествие, случившееся в вашем доме. Он называет мое имя, и Лера в ужасе осознает, что фотограф – тот же самый, что был у Олега.
– И что это значит для нее? – непонимающе спросила Стрельникова.
– Ну как же! Это означает, что я в одном шаге от того, чтобы установить связь между ней и Рыбаковым! Она убеждена, что я видела Зяму в доме Олега. А теперь
Как назло, Зяма обладает очень запоминающейся внешностью. Одноглазый! Его не перепутать ни с какой другой собакой.
Ход Лериной мысли очень прост. Рано или поздно я вспомню, что пес, обитающий у вас – в действительности пес убитого Олега Рыбакова. Конечно же, меня заинтересует, каким образом животное оказалось в вашем доме. Все! Цепочка замкнулась, и замкнулась на Лере Белой. Кстати, ее отец при первой же встрече рассказал о том, что его дочь подобрала бедное больное животное, а вы согласились приютить его. Мне даже не потребовалось бы задавать вопросов.
Стрельникова слушала, не перебивая. Но когда Света сделала паузу, чтобы отпить кофе, спросила, наморщив лоб:
– Не могло ли получиться так, что Зяма действительно оказался у Леры случайно? Скажем, убежал после смерти Олега, а она подобрала его на улице. Разве Лера не в состоянии была придумать похожую историю в свое оправдание?
– В состоянии, – кивнула Света. – Но, во-первых, вероятность такого совпадения ничтожно мала. Во-вторых, Лера неуязвима лишь до тех пор, пока ее никто не подозревает. Это очень важно! Никто и подумать не должен, что она может быть связана с Олегом. Начнут опрашивать людей, и кто знает, не всплывет ли тогда информация об их отношениях.
И еще – отпечатки. Она вспоминает, что забыла у Рыбакова перчатки. Ее терзает страх, что она не все протерла. У Олега десятки вещей, она могла забыть, что хваталась за какую-то из них.
Ее единственное спасение – не попасть в круг подозреваемых. И она не попадет, если только я не вспомню о том, что ваша собака – это в действительности собака Рыбакова. Один шаг. Совсем небольшой.
Теперь вы понимаете, чем я была для нее опасна?
Стрельникова посмотрела на спящего пса долгим взглядом и поежилась.
– Понимаю. Но вы ведь не вспомнили, правда? Все ваши – то есть на самом деле Лерины – построения остались фантазией?
Света невесело рассмеялась. Актриса перевела недоуменный взгляд на Дрозда, и увидела, что он тоже хмуро улыбается.
– Почему вы смеетесь?
– Видите ли, Анна Васильевна… Дело в том, что я не видела собаку. Лера ошиблась.
– Как?!
– Пес не заходил в дом. Все, что я видела – это миски. Их было четыре штуки, потому что Зяма разбрасывает еду, если насыпать ее в одну плошку. Зато из нескольких он ест аккуратно. Вы уже успели в этом убедиться.
Все посмотрели на кухню. Там на сияющем кафельном полу были в шахматном порядке расставлены пять разноцветных собачьих мисок.
– Портят мне интерьер, – вздохнула Стрельникова.
– А в рыбаковский интерьер они прекрасно вписывались. Я не задалась вопросом, зачем владелец одной собаки ставит для нее четыре тарелки, лишь машинально отметила эту деталь (Про то, что у Рыбакова живет одна собака, мне сказал случайно встреченный в лесу местный старикан). А потом вспомнила. Когда вы
– Как не водит? – ахнула Анна. – Да она ж почти Шумахер!
– Теперь-то мы это знаем. После того как приперли к стенке хозяйку Шампиньона.
– Какого еще Шампиньона?
– Так зовут собаку. Лера оказалась невероятно предусмотрительна! Она предположила, что мы станем расспрашивать ее соседей о машине. И попросила их в этом случае соврать, что машины у нее нет.
– Неужели она подключила всех соседей?
– В том-то и дело, что нет. Лишь собачников. Если вы захотите разузнать кое-что об одном из жителей, к кому вы скорее всего подойдете на улице? К тому, кто выгуливает во дворе собаку. Ведь это наверняка местный.
– Что ж, разумно… И все согласились врать?
– Лера объяснила, что пытается таким образом защититься от навязчивых поклонников, которые могут нацарапать слова любви к кумиру на капоте его автомобиля, – пояснил Дрозд.
– И мы с тобой купились на уверения милой женщины с собакой, – огорченно сказала Света. – Даже не сочли нужным перепроверить, есть ли у Леры автомобиль.
– Не было времени перепроверять! – развел руками Дрозд. – Я только и делал, что спасал тебя от покушений. У этой певички, отдадим ей должное, реакция как у боксера в легком весе. Не успел отклониться – отдыхаешь со сломанной челюстью. Стоило ей услышать от отца, что ты побывала в гостях у Анны Васильевны, как она проследила за тобой и попробовала раскатать тебя в армянский лаваш. Не вышло! Тогда она попыталась применить дырокол. Не пропадать же зря полезной вещи.
– Какой дырокол? – обалдело спросила Стрельникова.
– Да парабеллум рыбаковский. Не повезло – промахнулась.
– Но она в самом деле очень упорная, – сказала Света. – Когда мы приезжали к ней второй раз, она чуть не выкинула меня из окна.
Актриса ахнула.
– По крайней мере, точно имела такое намерение. Мне нужно было доверять собственной интуиции. Интуиция подсказывала, что рядом с Лерой мне страшно.
– Что же ее удержало?
– Я сказала, что внизу ждет машина моего друга, и она испугалась. Вдруг он наблюдает снизу за ее окнами! Тогда Лера, объясняющая полиции, что я случайно выпала, перегнувшись через подоконник, выглядела бы очень бледно.
Но в итоге я решила, что мне показалось. К тому же она сдала нам старика Якобсона. Это было в ее интересах: ворох лежалых сплетен ничем ей не грозил, зато он подтвердил подозрения в ваш адрес.
Мы все время ходили рядом с ней! На станции одна женщина опознала молодую актрису из вашего театра. Рассказывала, что та приезжала сюда пару лет назад. Я ей не поверила, а напрасно.
– Почему? Разве на фотографии была Лера?
– Нет, другая девушка. Но ее снимали в костюме цыганки. А на кого неуловимо похожа Лера? На цыганку! Уж я-то могла бы догадаться, раз мне хотелось снимать ее рядом с кибитками и конями. Та женщина в маршрутке уловила самое главное в ее облике, а я не захотела к ней прислушаться. Если бы соображала лучше, Тихон не лежал бы с переломанными лапами.