Котовский
Шрифт:
И хитрость удалась. Матюхин начал с возмущением отвергать подполье и заявил, что ближайшая задача его полков свергнуть Советскую власть.
А Борисов подливает масла в огонь, и спор разгорается. Вскоре становится ясно: Антонов укрылся так, что сами бандиты не знают где, а на первую роль в мятеже теперь претендует Матюхин. Все полки его в деревне. В лесу никого не осталось.
А в окна уже пробивается утренний свет, и Котовский решает: «Пора кончать». Слово он предоставляет своему земляку Гарри, представителю Махно, по внешности типичному махновцу и хорошему оратору.
Затаив дыхание слушают бандиты смачный рассказ о «геройствах» махновцев. Родная стихия - насилие, грабеж, садизм.
– Сегодня выступаю!
– кричит Матюхин.
– Сегодня!
И Котовский, словно тоже охмеленный призывными речами, встает, вынимает из кармана наган и стучит им о стол, призывая к вниманию. Это сигнал. Руки котовцев на рукоятках револьверов. Вот он - решающий миг.
– Долой комедию! Расстрелять эту сволочь!
– крикнул Котовский и вскинул наган.
«У всех бандитов страшный перелом, - вспоминал позже Котовский, - переход от радости к безумному ужасу, особенно охватывает он Матюхина, человека-зверя, выкручивавшего собственноручно красноармейцам головы. В ужасе он закидывает назад голову и закрывает ее обеими руками. Я хочу убить его, но новый наган дает подряд три осечки. В это время раздается залп со стороны моих командиров, и несколько убитых бандитов падают на пол. Я бросаю наган, отскакиваю к стене и начинаю отстегивать свой маузер. Из-под стола, где успел спрятаться один из бандитских комиссаров, раздается выстрел, и пуля раздробляет мне правую руку у плеча».
Цена осечки оказалась весьма дорогой. Воспользовавшись замешательством, Матюхин выпрыгнул в окно и бежал в лес. К нему вновь потянулись враги Советской власти, и вскоре отряд его уже насчитывал около сотни человек. Эта банда делала вылазки всегда неожиданно, и отличались они невероятной жестокостью. В бой с подразделениями Красной Армии банда не ввязывалась, всегда умело ускользая в свое логово, и, чтобы уничтожить Матюхина, вновь пришлось провести чекистскую операцию.
Однако то, что Матюхину удалось ускользнуть от котовцев, не умаляет значения операции, которую провела бригада во главе со своим командиром. Ведь в результате той «встречи» банда Матюхина понесла невосполнимый урон, и за успешные боевые действия по ликвидации антоновских банд 185 бойцов и командиров бригады были награждены орденами Красного Знамени, а Григорий Иванович получил самую высокую награду Советской Республики - Почетное золотое оружие РСФСР с наложенным на эфесе орденом Красного Знамени.
Сколь высока была та награда, можно судить по тому, что она, учрежденная декретом Президиума ВЦИК, присуждалась лишь высшим начальствующим лицам за особые боевые отличия, проявленные в действующей армии. Получил эту награду всего лишь 21 военачальник. Среди них М.В. Фрунзе, М.Н. Тухачевский, С.М. Буденный, К.Е. Ворошилов…
Но узнает Котовский и бригада о наградах Родины позднее, к осени. Позднее и сфотографируется Григорий Иванович, гордо сжав золотой эфес в своей мощной руке, а тогда бойцы бригады уложили раненого командира на тачанку и помчали к ближайшей железнодорожной станция.
15
Бригада продолжала ликвидацию остатков антоновских банд, раненого же Котовского спешно увезли в Тамбов. Рана оказалась серьезной, тамбовские врачи даже предполагали ампутировать руку, но Ольга Петровна, встретившая в Тамбове мужа и ни на минуту не отходившая от его постели, настояла, чтобы Григория Ивановича отправили на операцию в Москву. С ее мнением согласились. И она сама повезла раненого мужа в московский военный госпиталь.
Потянулись трудные дни лечения. За то, чтобы рука осталась целой, боролись и врачи, и сам Котовский. Рана еще не затянулась, а Григорий Иванович, вопреки запрету лечащего врача, начал тренировать руку по разработанной совместно с Ольгой Петровной системе. Ему нужна была крепкая рука. Од надеялся еще рубить врагов.
Дело постепенно шло на поправку. Григорий Иванович уже поднимал раненой рукой небольшую гирьку, хотя врачи еще не сняли с нее повязки. Из писем Григорий Иванович знал, что бригада получила новое задание и начала подготовку к погрузке в эшелоны, чтобы отправиться в распоряжение командующего войсками Украины и Крыма. Григорий Иванович считал, что он вполне уже может вернуться в строй, и всеми силами пытался доказать это врачам. Кроме зарядки и специальных упражнений для руки, Котовский очень много ходил, стараясь вовсе днем не ложиться в постель.
И вот наконец пришел день выписки. Григорий Иванович с Ольгой Петровной начали сборы, чтобы как можно скорее ехать к своим боевым товарищам, но чемоданы им пришлось на время распаковать - Котовского вызвали в Реввоенсовет к Троцкому.
Вернулся он расстроенный. Предреввоенсовета, оказывается, намеревался оставить его в Тамбове командовать дивизией. В беседе он дал понять, что в случае согласия Котовский быстро пойдет вверх по служебной лестнице. Григорий Иванович на это ответил, что готов ехать туда, куда пошлет партия, но считает, что на Украине, где хорошо знает обстановку и местность, принесет больше пользы. Разговор остался неоконченным, Троцкий мог своего решения не изменить, и это удручало Григория Ивановича.
Но что предпринять? Предреввоенсовета вправе расставлять военные кадры по своему усмотрению, а приказ для солдата - святая святых. Если он будет отдан, тогда уж не откажешься. Просто нельзя будет отказываться,
Котовскому, как он считал, повезло. Пока решался его вопрос о месте дальнейшей службы, в Москву из Харькова приехал М.В. Фрунзе, и Григорий Иванович сразу же обратился к нему за помощью. И, как вспоминала позднее Ольга Петровна, только благодаря настойчивости Михаила Васильевича Котовский вернулся на Украину.
Его бригада к тому времени расквартировалась в Таращанском и Богуславском уездах Киевской губернии. Ее ввели в состав 9-й Крымской кавалерийской дивизии имени СНК УССР, а командиром дивизии назначили Г.И. Котовского. Бригаду же вновь возглавил Н.Н. Криворучко.
Обстановка на Украине оставалась весьма сложной. Недобитые банды разных ориентации и наименований, но с единой антисоветской направленностью продолжали орудовать в глухих уездах. И чем более укреплялась Советская власть, тем коварней становились методы их борьбы, тем более жестоко расправлялись они с коммунистами и советским активом. Кулаки саботировали все мероприятия Советской власти на селе, вели активнейшую пропаганду словом и обрезом среди крестьян за отказ от выполнения поставок по продналогу. Со всеми этими контрреволюционерами, объединенными в банды или замаскированными под лояльных хуторян, и предстояло вести борьбу дивизии Котовского. Сам он был назначен начальником Таращанского уездного участка по борьбе с бандитизмом.
В приказах подчеркивалось, что при организации борьбы с бандами следует в каждом полку выделить особые летучие отряды, силою не менее полуэскадрона под командой надежных командиров, а летучим отрядам действовать смелыми атаками и преследовать врага до полного уничтожения. Предлагалось также вести непрерывную войсковую разведку, а в районах расположения войсковых частей иметь надлежащее охранение, а также поддерживать связь с органами местной Советской власти и ЧК и начать систематическую борьбу против маскировки бандитов, прикрывающих свои преступления идейно-националистическими лозунгами.