Козьма Прутков

Смирнов Алексей Евгеньевич

Козьма Прутков

РАЗОЧАРОВАНИЕ [215]

Я. П. Полонскому

Поле. Ров. На небе солнце. А в саду, за рвом, избушка. Солнце светит. Предо мною Книга, хлеб и пива кружка. Солнце светит. В клетках птички. Воздух жаркий. Вкруг молчанье. Вдруг проходит прямо в сени Дочь хозяйкина, Маланья. Я иду за нею следом. Выхожу я также в сенцы; Вижу: дочка на веревке Расстилает полотенцы. Говорю я ей с упреком: «Что ты мыла? не жилет ли? И зачем на нем не шелком. Ниткой ты подшила петли?» А Маланья, обернувшись, Мне со смехом отвечала: «Ну так что ж, коли не шелком? Я при вас ведь подшивала!» И затем пошла на кухню. Я туда ж за ней вступаю. Вижу: дочь готовит тесто Для обеда к караваю. Обращаюсь

к ней с упреком: «Что готовишь? не творог ли?» «Тесто к караваю». — «Тесто?» «Да; вы, кажется, оглохли?» И, сказавши, вышла в садик. Я туда ж, взяв пива кружку. Вижу: дочка в огороде Рвет созревшую петрушку. Говорю опять с упреком: «Что нашла ты? уж не гриб ли?» «Все болтаете пустое! Вы и так, кажись, охрипли». Пораженный замечаньем, Я подумал: «Ах, Маланья! Как мы часто детски любим Недостойное вниманья!»

215

В первой публикации сноска: «Музыка, собственного моего изобретения, будет напечатана при полном собрании моих творений. Прим. Козьмы Пруткова».

ПЛЕЩЕЕВУ

Алексей Плещеев (1825–1893) — потомок занесенного в «Бархатную книгу» [216] древнейшего боярского рода Плещеевых — родился в месяц и в год восстания декабристов: 4 декабря 1825 года. А спустя четверть века вместе с Достоевским и другими петрашевцами — сторонниками «утопического социализма», теми, в ком, по словам Д. В. Григоровича, вспыхнул «негодующий, благородный порыв против угнетения и несправедливости» [217] , Плещеев был приговорен к смертной казни, которая за минуту до исполнения приговора была заменена солдатчиной в Уральских линейных батальонах.

216

Родословная книга наиболее знатных боярских и дворянских фамилий России.

217

Плещеев А. Н.Избранное. М., 1991. С. 4.

Отсюда ясно, что гражданская лирика, призыв к революционной борьбе занимали значительное место в поэзии Плещеева. И в этом смысле с Козьмой Прутковым он не пересекается никак. Хотя подобострастный, доводимый до абсурда консерватизм прутковских «проектов» был сатирической маской, все-таки «обвинять» Козьму Петровича в какой бы то ни было революционности не приходится.

Вместе с тем мотивы социального протеста, к счастью для искусства, не могли поглотить Плещеева полностью. Он остался в истории русской поэзии как мастер пейзажной лирики, поэт исключительной музыкальности. Что-нибудь да значит, что на его стихи сочиняли свои романсы М. П. Мусоргский и П. И. Чайковский, А. Е. Варламов, А. Т. Гречанинов, С. В. Рахманинов…

Известны переводы Плещеева с украинского (Шевченко), с польского (Витвицкий), с венгерского (Петефи), с немецкого (Гёте, Гейне). Умение проникаться иной культурой было присуще артистической натуре Плещеева. Этим свойством вызвано к жизни и его стихотворение «Гидальго», на которое «испаночувствительный» Козьма Прутков откликнулся своим подражанием «Желание быть испанцем».

Алексей Плещеев

ГИДАЛЬГО

Полночь. Улицы Мадрида И безлюдны и темны. Не звучат шаги о плиты, И балконы не облиты Светом палевым луны. Ароматом ветер дышит, Зелень темную ветвей Он едва-едва колышет… И никто нас не услышит, О сестра души моей! Завернись в свой плащ атласный И в аллею выходи. Муж заснул… Боязнь напрасна. Отдохнешь ты безопасно У гидальго на груди. Иль как червь до утра гложет Ревность сердце старика?.. Если сны его встревожат, Шпага острая поможет, — Не дрожит моя рука! Поклялся твоей красою Мстить я мужу твоему… Не владеть ему тобою! Знаю я: ты злой семьею Продана была ему! Выхоли же на свиданье, Донья чудная моя! Ночь полна благоуханья, И давно твои лобзанья Жду под сенью миртов я! [218]

218

Плещеев А. Н.Избранное. М., 1991. С. 46.

Козьма Прутков

ЖЕЛАНИЕ БЫТЬ ИСПАНЦЕМ

Тихо над Альгамброй [219] . Дремлет вся натура. Дремлет замок Памбра. Спит Эстремадура [220] . Дайте мне мантилью; Дайте мне гитару; Дайте Инезилью, Кастаньетов пару. Дайте руку верную, Два вершка булату, Ревность непомерную, Чашку шоколату. Закурю сигару я, Лишь взойдет луна. Пусть дуэнья старая Смотрит из окна! За двумя решетками Пусть меня клянет; Пусть шевелит четками, Старика зовет. Слышу на балконе Шорох платья, — чу! — Подхожу я к донне, Сбросил епанчу. Погоди, прелестница! Поздно или рано Шелковую лестницу Выну из кармана!.. О сеньора милая, Здесь темно и серо… Страсть кипит унылая В вашем кавальеро; Здесь, перед бананами. Если не наскучу, Я между фонтанами Пропляшу качучу [221] . Но в такой позиции Я боюся, страх, Чтобы инквизиции Не донес монах! Уж недаром мерзостный, Старый альгвазил [222] Мне рукою дерзостной Давеча грозил. Но его, для сраму я, Маврою [223] одену; Загоню на самую На Сьерра-Морену! [224] И на этом месте, Если вы мне рады, Будем петь мы вместе Ночью серенады. Будет в нашей власти Толковать о мире, О вражде, о страсти, О Гвадалквивире [225] ; Об улыбках, взорах. Вечном идеале, О тореодорах И об Эскурьяле [226] … Тихо над Альгамброй, Дремлет вся натура. Дремлет замок Памбра. Спит Эстремадура.

219

Дворцовый комплекс в Гранаде.

220

Провинция в Испании.

221

Андалусский народный танец.

222

Полицейский чин.

223

Здесь, очевидно, разумеется племенное имя: мавр Мавритании, а не женщина Мавра. Впрочем, это объяснение даже лишнее; потому что о другом магометанском племени тоже говорят иногда в женском роде: турка. Ясно, что этим определяются восточные нравы. (Прим. К. Пруткова.)

224

Горный хребет.

225

Река в Испании.

226

Эскориал — королевский дворец близ Мадрида.

Перед последней строфой автор предполагал еще двенадцать отменных (но отмененных) строк, не вошедших в окончательный вариант (что свидетельствует, конечно, о самовзыскательности Козьмы). Вот эти строки:

Дайте мне конфетку, Хересу, малаги, Персик, амулетку, Кисточку для шпаги; Дайте опахало, Брошку и вуаль. Если же хоть мало Этого вам жаль, — К вам я свой печальный Обращаю лик: Дайте нацьональный Мне хоть воротник!..

ПУШКИНУ

Предметом пародии стала знаменитая пушкинская «Черная шаль», а точнее следующий ее фрагмент:

Александр Пушкин

ЧЕРНАЯ ШАЛЬ (отрывок)

…В покой отдаленный вхожу я один… Неверную деву лобзал армянин. Не взвидел я света; булат загремел… Прервать поцелуя злодей не успел. Безглавое тело я долго топтал И молча на деву, бледнея, взирал. Я помню моленья… текущую кровь… Погибла гречанка, погибла любовь! С главы ее мертвой сняв черную шаль, Отер я безмолвно кровавую сталь… [227]

227

Пушкин А. С.Полное собрание сочинений: В 10 т. Л., 1978.Т. II.С. 16.

Экзальтация лирического героя, видимо, показалась Пруткову чрезмерной, поэтому он и сосредоточил на ней все внимание, удвоив число рифм, заменив булат стрелковым оружием и вручив его донскому казаку.

Козьма Прутков

* * *

Романс

На мягкой кровати Лежу я один. В соседней палате Кричит армянин. Кричит он и стонет, Красотку обняв, И голову клонит; Вдруг слышно: пиф-паф!.. Упала девчина И тонет в крови… Донской казачина Клянется в любви… А в небе лазурном Трепещет луна; И с шнуром мишурным Лишь шапка видна. В соседней палате Замолк армянин. На узкой кровати Лежу я один.

ЩЕРБИНЕ

Потомок украинских казаков и пелопонесских греков, Николай Щербина (1821–1869) питал врожденное пристрастие к родине своих предков со стороны матери — древней Элладе. Антологические (связанные с античной темой) стихотворения составили значительную часть его наследия. Отвлеченность древнегреческих мотивов от русской реальности середины XIX века очень забавила Козьму Пруткова, и он не упустил удобный случай, чтобы спародировать новоиспеченного «древнего грека».

Николай Щербина

ПИСЬМО

Я теперь не в Афинах, мой друг: В беотийской [228] деревне живу я. Мне за ленью писать недосуг… Не под портиком храма сижу я, Не гляжу на кумиры богов, Не гляжу на Зевксиса [229] картины: Я живу под наметом дубов, Средь широкой цветущей долины; Я забыл об истмийских венках [230] . Агоры [231] мне волнения чужды; Как до пыли у вас в городах, Мне в народном избранье нет нужды. Будто в море, я весь погружен В созерцанье безбрежной природы И в какой-то магический сон, Полный жизни, ума и свободы. Здесь от речи отвыкли уста: Только слухом живу я да зреньем… Красота, красота, красота! — Я одно лишь твержу с умиленьем [232] .

228

Беотия — часть Центральной Греции.

229

Художник V–IV веков до н. э.

230

Награда победителям на спортивных играх в Истмии.

231

Городская площадь, место народных сборов в Древней Греции.

232

Греческие стихотворения Н. Щербины. Одесса, 1850. С. 28–29.