Козыри богов
Шрифт:
– Ты как-то... того... неласково старого приятеля встречаешь,- укоризненно покачал головой Петя.
– Хо-йо! Пятьсот Третий, ты, что ли?
– Пятьсот Девятнадцатый опустил оружие.- Точно, Пятьсот Третий, чтоб мне сдохнуть! А говорили, что тебя эти съели... собаки синие. Вместе с Четыреста Девяносто Седьмым и атак-редером.
– Набрехали!
– Вестимо, набрехали, раз ты тут. Дай, я тебя обниму, бродяга!
Неутомимый раскинул руки, радостно бросился к Пете и... прошёл сквозь него.
– А, поди-ко,
– произнёс он, удивлённо оборачиваясь.- Ты что, ОТТУДА за мной пришёл? Пора?
– Нет, дружище, не пора нам ещё, не пора! Поживём ещё.
– Чего ж ты тогда такой... сквозной?
– Так меня здесь нету!
– Ну-у... Я так и понял. Потому-то тебя и скорострел не взял.
– Ничего ты не понял. Ты дальноговорники у Мечпредержащих видел?
– Ну-у. Машинка такая, слова далеко передаёт.
– Вот-вот! А есть и другая машинка, которая со звуком передаёт и видимость. Вот сейчас такая машинка и передёт сюда мои слова и мою видимость.
– Как это?
– Я и сам, честно говоря, не понимаю. Да и не стараюсь понять: есть такая штука, и есть. Но сейчас не о том. Я к тебе переговорщиком. Мой лад-лэд предлагает тебе сдаться без боя. Тогда он обещает тебе жизнь и свободу. Даже оружие тебе оставит. Только вот патроны придётся отдать. Те, которые ты не успел выпалить.
– Так это твой лад-лэд двери запер?
– Он,- кивнул Петя.
– А если я откажусь сдаваться?
– Тогда мне придётся завтра снова тебя посетить. С этим же предложением.
– Так что мне, ещё сутки здесь торчать?
– Вовсе не обязательно. Можешь прямо сейчас выйти. Но - без патронов!
– Мм-да уж... По всему видать, деваться-то мне некуда. Ладно, пусть с тобой вся нечисть будет, уговорил. Куда патроны девать?
– Рядом с дверью положи.
Пятьсот Девятнадцатый отстегнул от автомата рожок и положил его в указанном месте.
– И запасной тоже,- распорядился Петя.
Неутомимый безропотно вынул из подсумка второй магазин и положил его рядом с первым.
– И из ствола,- продолжал Петя. Неутомимый передёрнул затвор, и ещё один патрон покатился к двери.
– И из шапки оба - тоже туда же. А потом отойди на несколько шагов.
Солдат хмыкнул, достал "энзэшную" заначку, бросил к двери ещё два патрона и вразвалочку ушёл в конец помещения. С пульта я открыл дверь и отправился туда сам, чтобы поговорить с первыми "языками". Когда я подошёл, Петя уже беседовал со своим бывшим сослуживцем вживую.
– Что ж ты, такой бдительный, нож при мне оставил?
– ехидно спрашивал тот, похлопывая себя по прикреплённым к бедру ножнам с внушительного размера тесаком.- Аежели я злость затаил? А ежели брошусь с ним на кого?
– Что ж мне, вплоть до зубочисток тебя обезоруживать?
– усмехнулся Петя.- Аколи уж тебе очень ножичком помахать хочется... Вон, попробуй
Нет, без сомнения, это льстит, когда подчинённый не сомневается в твоих способностях. Однако же есть и такое понятие, как должностные обязанности!
– Нечего сказать, хорош у меня начальник гвардии!
– начал я выговор.- Вместо того, чтобы всемерно охранять мою персону, сам науськивает убийцу!
– Видишь, он испугался!
– довольно усмехнувшись, обратился Неутомимый к Пете.- Ещё бы! Хороший нож да в умелых руках...
Ну не смог я вынести такого бахвальства! Какое-то ребяческое самолюбие взыграло!
– Нападай!
– приказал я Пятьсот Девятнадцатому. Тот удивлённо повёл бровями, но отказываться не стал. Неспешно вынул нож и стал в боевую стойку: ноги полусогнуты, левая рука впереди, правая на излёте, а нож в ней так и вертится, беспрестанно меняя положение, чтобы сбить с толку противника. Приближаться ко мне он начал лениво, но последующий выпад сделал молниеносно. А спустя доли секунды мы с ним уже вновь стояли напротив, лишь несколько сменив позицию, и он удивлённо рассматривал свою пустую правую ладонь.
– А это... где?
– только и сумел он произнести.
– Что ищешь?
– раздался весёлый Петин голос.- Ножичек, что ли? Проверь: может быть, ты его и не вынимал вообще?
Пятьсот Девятнадцатый машинально хлопнул ладонью по бедру и ощутил под рукой ещё тёплую рукоятку своего оружия, которое я успел засунуть обратно в его ножны.
– Ну-у...- только и смог произнести он. А я, внешне совершенно спокойный, но "с чувством глубокого удовлетворения" внутри, повернулся ко второму нашему пленнику, который стоял ссутулившись, робко оглядываясь исподлобья.
– Кто таков?
– грозно спросил я.
– Т-техник-исследователь второго ранга Л-лопо!
– Чем здесь занимаешься?
– Вот...- махнул он рукой в сторону стоящего в центре прибора-"завихрения".- Исследую м-малоизученный механизм.
– Видел я, как ты его исследуешь. Много денег продул?
– С барышом пока что,- покраснел тот.- А исследовать... Как без Камня-то?.. Ол-то?.. Камня нет, но приказ-то остался, никто не отменял. Вот и приходится время до утра коротать.
– А почему вы занимаетесь этим ночью?
– Не только ночью. Приказ императора - изучать механизмы круглосуточно. Вот мы здесь и работаем в две смены. То есть, сейчас-то, конечно, не работаем, но присутствовать всё равно приходится.
– И что ты тут изучаешь? Что это за механизм?
– Омолодитель, лэд.
– Лад-лэд!
– рявкнул Петя с ударением на первом слове.
– Омолодитель, С-светлый лад-лэд,- повторил техник и съёжился ещё больше.
– Петя! Согласно Женевской конвенции, с пленными следует обходиться гуманно,- сделал я замечание начальнику гвардии.