Крах агента 008
Шрифт:
– Дай я тебя поцелую... Мне было так одиноко... Моя твою дождалась.
ГЛАВА 5. Поединок
Щукин проснулся в незнакомом подъезде. Пахло кошкам и уксусом.
"Неужели я все-таки пил эссенцию?
– тревожно подумал он, ощупывая себя руками.
– Желудок, кажется, на месте, все остальное тоже. Не хватает только правого ботинка. Что у меня там было спрятано под стелькой?. . Шифры?.. Нет, шифры были в чемодане... Кстати, чемодана тоже нет... Но что же все-таки было в ботинке? Ага, вспомнил: три мины с часовым механизмом... Мин жаль, конечно... Лучше бы пропал левый
Василий Петрович кряхтя поднялся, вышел на улицу и стал смотреться в бензиновую лужу. Потом он перевел взгляд на свою босую, посиневшую ногу. Отравленный ноготь был сломан, а повыше щиколотки виднелись отпечатки чьих-то грязных пальцев.
– Ну погоди!
– пробормотал Щукин, осторожно обвязал это место платком, чтобы не повредить нечаянно отпечатки и заковылял к справочному бюро.
О явках теперь не могло быть и речи. Надо было начинать все с начала. К вечеру он снял по объявлению подходящую квартиру с двумя выходами и телефоном. Хозяйка, увидев оборванного Щукина, запросила недорого.
Впрочем, теперь он был уже не Щукиным. Поскольку паспорт пропал вместе с чемоданом, Джеймс Бонд решил пустить в ход запасную легенду. Теперь он назывался Петром Васильевичем Карасевым, собирателем народных песен и сказаний, специалистом по городскому фольклору.
Шпион привез вещи из камеры хранения, перенес отпечатки пальцев со своей правой ноги на специальный состав, упаковал в поллитровую баночку и лег спать.
На следующий день ему предстояло важное дело. Агент 008 решил использовать последний шанс. Согласно данной ему боссами инструкции, он имел право, в случае крайней необходимости, один раз в месяц, семнадцатого числа с десяти до одиннадцати утра позвонить по телефону 3-03-16 и выйти на прямую связь с резидентом. Назавтра было семнадцатое. По давно выработанной привычке Карасев проснулся без двух минут десять, подвинул к себе телефонный аппарат и набрал нужный номер. В трубке послышались частые гудки.
– Странно, - сказал он.
– В это время не должно быть занято.
Он попробовал соединиться еще раз. Теперь к телефону на другом конце провода никто не подходил. Петр Васильевич подождал пять минут, нажал на рычаг и снова начал крутить диск.
Карасеву удалось соединиться на седьмой раз.
– Алле, - послышался в трубке неторопливый бас.
– Кого вам?
– Будьте добры Иннокентия Перепутьевича, - отчеканил диверсант.
– Брось, Колька, эти шутки, а то морду набью, - рассержено ответил обладатель баса и повесил трубку.
Петр Васильевич со злостью плюнул на телефон, потом посидел, подумал, стер плевок рукавом и принялся звонить снова. Трижды он попадал в детский сад, четырежды - неизвестно куда, но не туда, куда нужно, а один раз его, словно в насмешку, соединили с зубопротезной поликлиникой, что больно задело шпионское самолюбие. Он лязгнул золотыми зубами и хотел выпить валерьянки, но из-за сильного душевного волнения перепутал и накапал себе цианистого калия, пузырек с которым ему дали за кордоном на всякий случай.
До одиннадцати оставалось всего пятнадцать минут. Петр Васильевич взял себя в дрожащие руки и снова набрал нужный номер.
– Мне Иннокентия Перепутьевича, - с вызовом произнес Карасев.
– Он на участке, - приветливо ответил женский голос.
– На каком участке?
– не понял шпион. Но в это время их перебили. В разговор вмешалась междугородняя.
– Бобруйск заказывали?
– Какой еще Бобруйск?
– вспылил Петр Васильевич.
– Ничего я не заказывал.
– Как не заказывали? Ваш номер 6-55-82?
– Ничего подобного, - рявкнул Карасев, - ни одной похожей цифры!
– Тогда извините...
Упорный, как многодетный студент-заочник, агент 008 опять принялся дозваниваться.
– Попросите Иннокентия Пере...
– Будете говорить с Бобруйском, - безаппеляционно оборвала его междугородняя.
– Нет, не буду, - сорвавшимся от злости тонким петушиным голоском крикнул шпион.
– Почему?
– удивилась телефонистка.
– Не хочу и не желаю, повесьте трубку!
На часах было без трех минут одиннадцать.
– Неправда, дозвонюсь, - сквозь зубы процедил диверсант.
– Недаром меня называли в школе "железный Джо".
– Будьте добры Иннокен...
– Бобруйск на проводе, - объявила телефонистка тоном человека, принесшего долгожданную весть.
И тотчас же кто-то молодой и жизнерадостный заорал в трубку:
– Дядя Витя, это я! Дядя Витя, ты меня слышишь? Павлик говорит. Когда выезжаешь?
– Умер дядя Витя!
– приходя в бешенство, сказал Карасев.
– Приезжайте на похороны.
И он запустил телефоном в люстру. Стрелки показывали пять минут двенадцатого. Поединок с телефонной станцией был проигран.
Агент 008 бросился на постель и уткнулся лицом в подушку. Он начал терять главное качество матерого шпиона - веру в себя.
Утерев скупую слезу супермена, Петр Васильевич перевернулся на спину и стал тоскливо глядеть в потолок.
– Брошу все, - шептал он, - куплю ферму, женюсь, буду разводить кур. Выйдешь поутру - цып, цып, цып...
К горлу подступил комок. Чтобы успокоиться, Карасев встал и принялся делать гимнастику. Он перепробовал все известные ему упражнения, но тщетно - тонус не поднимался, руки опускались.
– Мальчишка, - презрительно сказал себе шпион.
– Щенок, молокосос...
Он хотел продолжить перечень, но голос предательски задрожал. Жить не хотелось.
Бонд выдернул шнурок из ботинка, проверил его на прочность. Шнурок был крепким. Диверсант взял остро отточенное лезвие и осторожно разрезал шнурок вдоль. Оттуда выпал свернутый в тонкую трубочку пергамент. Диверсант расправил пергамент, надел очки и прочел:
"Совершенно секретно. Служебная характеристика на агента 008. Выдержан, упорен в достижении цели, обладает несгибаемой волей. Циничен, хамоват, самоуверен до крайности. Ради денег преодолеет любое препятствие. Способен на все. Зам по кадрам П. Флинт."