Крах тирана
Шрифт:
«…Мы не являемся вашими райятами. И вам, и другим мы не платили и не будем платить ничего. Просим уходить от нас, возвращайтесь обратно. Но если вы не оставите нашу территорию, то мы надеемся, что того, чего не предпошлет Аллах, ничего не будет».
Разгневанный Надир-шах готов был ринуться на горцев в тот же день, но его сдерживало отсутствие вестей из Аймаки. Он хотел быть уверен, что Лютф-Али-хан выполнил то, что на него было возложено, и готов ударить по аварцам, чтобы оба войска Надира взяли их в смертельные клещи, как и было задумано.
Надир
Глава 97
Известие о разгроме отрядов Лютф-Али-хана в Аймакинском ущелье мгновенно разнеслось по Дагестану. Горцы преисполнились гордости и уверенности в своих силах. В Андалал поспешили новые дружины из обществ и отдельных аулов, поднявшихся на борьбу с Надир-шахом.
Собравшиеся на совет вожди обществ и прибывших отрядов решили послать к Надиру парламентеров, надеясь, что шах, наконец, одумается и покинет Дагестан. Но, получив его кровавый ответ, горцы поняли, что теперь битвы не миновать.
Они прочли над головами аксакалов молитвы и предали их земле.
– Надир допустил неслыханное кощунство, – горестно произнес Пир-Мухаммад. – Теперь у нас не может быть мира.
– Мы будем с ним сражаться, пока не погибнем или не помутится наш рассудок, – говорили вожди.
– И этот выродок смеет называть себя мусульманином!
– Он заплатит за все!
Горе людей было безмерно, но приходилось сдерживать свои чувства, потому что им предстояло решать, как справиться с огромной силой, нависшей над Андалалом. Мнения были разные, но никто не предлагал покориться. Все жаждали одного – уничтожить врага любым способом: когда можно – нападая, когда нужно – обороняясь. Даже самая жгучая ненависть к Надир-шаху не отменяла его полководческих талантов, умения наносить неожиданные удары и обманывать противника. А значит, нужно было предвидеть действия хитроумного каджара, а еще лучше – вынудить его действовать так, как было выгодно горцам.
– Надир может обрушиться на нас с Турчидага в любую минуту, – сказал Пир-Мухаммад. – И мы должны сделать так, чтобы не он, а мы направляли ход сражения.
Кто-то предложил первыми напасть на шаха, но всем было ясно: в открытом бою невозможно одолеть море каджаров с их пушками, тем более что враги оседлали плато, возвышавшееся над Андалалом.
– А ты что скажешь? – обратился Пир-Мухаммад к Амирасулаву Ругуджинскому.
– Наши аулы превращены в крепости, – начал Амирасулав. – И ни один из них не станет для шаха легкой добычей.
– Воины не дрогнут, – заверил Чупалав. – А женщины точат свои серпы. Они не хотели уходить даже из ближайших к врагу аулов.
– Верно, – подтвердил Дамадан из Мегеба.
– Еле
– Подмога идет со всего Дагестана, – продолжал Амирасулав. – Но каджаров все равно будет во много раз больше.
– У Надира осталось тысяч пятьдесят, а может, и больше, – сказал Муртазали. – И это – регулярная армия, которая покорила почти весь Восток. С хорошим оружием и в крепких доспехах. Но это им не поможет.
– Посмотрим, на что годится их оружие и так ли крепки их доспехи, – отвечали предводители.
– Дух наших воинов покрепче их панцирей, – кивнул Муртазали.
– Пусть думают, что они непобедимы, нам это только на руку, – добавил Чупалав.
– Против их числа будут наше умение и наши горы, – сказал Пир-Мухаммад.
– И Аллах не оставит нас без помощи в праведной битве, – добавил Ибрагим-хаджи Гидатлинский.
– А как насчет пушек? – спрашивали предводители. – Много их у Надира?
– Достаточно, – сказал Муртазали. – Но с Турчидага они вряд ли далеко достанут.
– Им остается стрелять по ближним аулам, – говорил Чупалав. – До Мегеба или Обоха они достать смогут.
– Хорошо бы сделать так, чтобы их пушки не стреляли, – произнес Дамадан из Мегеба.
– Если шах втащил их на Турчидаг, то ядер для нас не пожалеет, – покачал головой Шахбан из Обоха.
– Разве что… – задумчиво произнес Муртазали.
– Что? – с надеждой спросил Чупалав.
– Дождь, – сказал Муртазали. – Если намокнут порох и фитили, то не только пушки, но и ружья каджарские придут в негодность. Они без замков, да и патронов готовых, в камышовых трубках, у стрелков всего по нескольку штук.
– А наши кремневки по-прежнему будут стрелять, – обрадовался Амирасулав. – Только дождей у нас давно не было.
– А их конница? – продолжали спрашивать предводители. – С ней как быть?
– Она слишком тяжела в своих доспехах, – отвечал Муртазали. – В здешних ущельях им негде будет развернуться.
– Все же многовато у Надира войск, – беспокоились предводители. – Разом двинутся – затопят все вокруг.
– Могло быть намного больше, если бы горцы не били их по дороге, если бы не сражался каждый аул, если бы Сурхай-хан не воевал до последней возможности и если бы не разгром Лютф-Али-хана в Аймаки, – сказал Пир-Мухаммад. – А мы должны разгромить здесь Надир-шаха.
– Думаю, главные силы Надир нацелит на Согратль и Чох, – сказал Амирасулав, – чтобы потом захватить остальные села и броситься к Хунзаху.
– Значит, расположим наши отряды так, чтобы одни могли помочь другим, – советовал Пир-Мухаммад.
– Когда на нас пойдут главные силы Надира, нужно постараться раздробить их на части и завлечь туда, где нам удобнее будет их бить, – предложил Муртазали.
Они с Чупалавом успели подробно изучить все окрестности, стараясь найти помощь у родной природы – горцам больше не на что было полагаться, кроме своей доблести и своей земли.