Краса непутёвая
Шрифт:
Тут же преподаватель выразил предположение, что тогда, в годы своей юности, знаменитый сын Зевса Геркулес готовился к карьере не Героя и Богатыря, а скорей всего, повара.
– Прикиньте, сколько такой вот крепыш мог вынести на себе полезной и левой продукции за пределы какой-нибудь харчевни с организованным пунктом питания,– преподаватель хитро прищурил левый глаз.– Это не плохой приварок к той мизерной зарплате повара тогдашнего государства Греция. Негласная доплата за тяжёлый и не благодарный труд.
В классе опять послышался смех. Большинство поняло очередную шутку преподавателя.
– Неужели, правда, что Геракл мечтал стать поваром? Как же мне быть? У меня руки слабые и, к тому же, одышка наблюдается.
И снова послышался смех. А преподаватель посочувствовал ей:
– Да, я очень сожалею, но вам лично много не унести. Такова ваша конституция… Смех смехом, уважаемые дамы и… господин Загребнюк, но по данным ЮНЕСКО профессия повара считается одной из тяжёлейших и сложнейших на Земле. Кроме того, средняя продолжительность жизни повара самая низкая среди представителей других профессий. А теперь перейдём к делу!
Он сел за стол. Раскрыл журнал и объявил:
– Сейчас будем знакомиться. Проведу перекличку.
Но сначала он не премину сообщить о самом главном. Слушатели не понимали, где он шутит, а где – говорит серьёзно.
– Запишите у себя в тетрадях! – Наставительно рекомендовал руководитель районный поварских курсов.– Я ваш преподаватель на эти два месяца, кстати, и один из основных экзаменаторов, ответственный, в качестве начальствующего лица, за всё происходящее здесь. Я шеф-повар нашего районного ресторана «Забава».
Тут он напомнил, что весь район стоит на золоте… Естественно, что и кормить, и поить лично ему по долгу службы приходиться магнатов такого уровня, каких не так уж и густо и в матушке… Америке. Всем, собравшимся в классе, было известно, что сюда, в их район, не только наши доморощенные буржуи наведываются. Но и представители власть имущих и «гроши имеющих» всего Земного Шара.
Для них, как раз, имеется в районном центре специальная комфортабельная гостиница, под названием «Летняя волна». Преподаватель сообщил, что слушатели поварских курсов тоже будут в течение двух месяцев проживать именно там, а не в деревянной развалюхе-гостинице для… работяг.
– Вы не просто пока оставили свои вещи в «Летней волне», вы – обитатели этого чудесного и, вместе с тем, таёжного, отеля,– не без гордости за себя повторил преподаватель.– Я, простите, подсуетился.
– Как здорово! – Чёрные глазки у маленькой брюнетки Ани азартно заблестели.– Там же такие мужики!
– Вот именно! – Предупредил шеф-повар ресторана «Забава».– Сообщаю! Если кого-то из вас добрые люди и я, в том числе, заметят и уличат в индивидуальных и коллективных, извините, развратных действиях, то он, без суда и следствия, будет отчислен с курсов. А зовут меня Антон Антонович Подрубакин. Записывайте, по-возможности, всё то, о чём я вам рассказываю. Даже анекдоты. Буду спрашивать.
– Что, и про анекдоты будете спрашивать, Антон Антонович? – Подала, наконец-то, голос и Татану.
– Да! Потому, что в анекдотах, в устном народном творчестве, часто речь идёт о приготовлении определённых и полезных блюд,– пояснил, полушутя и полусёрьёзно,
В классе повисла тишина. Никто уже не знал, как надо было воспринимать слова Подрубакина. То ли всё это он сказал в шутку, то ли всерьёз. Антон Антонович придвинул журнал поближе к себе и, наконец-то, начал перекличку.
Вечером слушатели курсов поваров были свободны, и надо было, как-то, разгонять скуку, коротать время. Девочки отрывались, что называется, как могли. Многие из них сразу же не стали терять время. В круговорот новых страстей и знакомств попала и Татану, она не стала исключением. Более того, не только окружающим, но их самой временами казалось, что в неё вселился какой-то бес.
Вот и сегодня вечером она не собиралась сидеть в одиночестве в своём, довольно комфортабельном, номере четырёхэтажной гостиницы «Летняя волна». Он был двухместным, с холодильником и телевизором, с ванной и туалетом. Вместе с ней в апартаментах обитала такая же юная особа, нянечка из детского сада посёлка Заметный Вера Комова. Симпатичная, не перекрашенная, а самая натуральная блондинка. Она сидела у трюмо и наводила полный макияж, подкрашивала ресницы и губы.
– Верочка, ты опять собралась на ночь в гости к своему Жукову? – Поинтересовалась Татану. – Ты извини, но у тебя в посёлке Заметном такой парень… Он тебя любит. Жора Иванов у нас в механической мастерской одним из лучших автотехников считается. Хоть и молодой…
Комова на мгновение отвлеклась от своих занятий, внимательно посмотрела на Ирину и сказала:
– Мой Иванов и в постели нормальный.
– Тогда чего ещё надо? Ведь тебе только семнадцать. А этот местный… Жуков, к которому ты бегаешь, он же старик… сорокалетний. Зачем он тебе, Вера?
– Зачем? Да просто, оторваться. Пусть не по полной программе, а как получится. Когда и где я ещё это сделаю? Не у нас же, в Заметном. Там всё на виду. Там быстро моему Жоре все и сообщат… доброжелатели. А ты меня, Ирка, не вломишь. Я знаю. А мне… может быть, для разнообразия такое отвлечение необходимо. Для здоровья… Что я там вижу, в нашем Заметном? Работаю нянькой в детском саду. Работа и дом. И больше ничего! Понимаешь? Больше ничего у меня нет.
– У тебя, Вера, есть… любовь. Тебя любят.
– Хорошо, что любят. А тут… В общем, Жуков, Максим Захарович, и разведён, и, кроме того, кем-то работает в местной администрации, чем-то заведует. Он мне кольцо с камнем подарил. Хочешь, покажу?
– Ты же мне вчера его демонстрировала. Забыла, что ли? Помню, фиолетовый. Если бы меня кто-нибудь так любил, как тебя твой Жора, то я никогда бы не стала изменять этому человеку.
– Только не надо «ля-ля»! Тебя половина районных мужиков в тайне от жён хотят, да и любят. Не зря же ведь тебя Пригожей зовут. Да и не стоит из себя монашку строить, Ира. Я же знаю, что по ночам, когда я ухожу из гостиницы, ты с учителем математики Лимовским тут, в номере, не кроссворды разгадываешь. А то у тебя получается, что ты – честная давалочка, а я – шалава.