Красавица для Чудовища
Шрифт:
Об этом не было и речи. Неужели Настя всерьез решила, что я отпущу ее куда-то в полном одиночестве, беременную, когда совсем скоро начало бы темнеть. Тем более, когда я отпустил охранника. Настя подняла на меня грустный взгляд, а затем кивнула.
— Как Альберт Михайлович? — внезапно спросила она. — Знаю, что он… — и она запнулась.
— Все так же, — выдохнул я. — Пока без сознания.
Мы постепенно приближались к их дому, и мне становилось неприятно от осознания того, что вскоре, я все же должен был покинуть эту девушку.
Что мне делать? Зачем
— Настя, — обратился к ней, набравшись мужества. Девушка снова остановилась. — Ты знаешь, что я потерял память.
Девушка недоумевающе посмотрела меня, будто не понимала, о чем сейчас шла речь.
— Я хочу, чтобы ты вернулась ко мне, — взяв ее за холодную руку, проговорил я.
Мои слова прозвучали резко, как ультиматум, и Насте это не понравилось, отчего, девушка, отдернула руку.
— Миш, — выдохнула она. — Я очень рада что ты жив и здоров, — искренне протянула девушка. — Но я к тебе больше не вернусь.
Этих слов я ожидал меньше всего.
— Что это значит? — опешил я, запинаясь. — Как это не вернешься?! Разве ты меня не любишь? — добавил чуть тише, совершенно растерянный.
— ТЫ меня не любишь, — выделив первое слово, с глубокой тоской в голосе пропищала она, и из ее глаз скатилась слеза.
Я вздрогнул от ее резкой фразы, подбирая подходящие слова.
— Ты — мать моего ребенка, — громко проговорил я, приближаясь к девушке. — Меня к тебе тянет, и я уверен, что у меня были к тебе чувства. Память ко мне вернется и… — не дав мне договорить, Настя перебила меня.
— Моего ребенка ты не хотел, — как приговор проговорила она ужасную реплику. Я остолбенел, прирастая ногами к земле. — Я забеременела от тебя случайно, — у меня задрожали руки от того, с каким спокойствием говорила девушка эти слова. Такого просто быть не может. — Ты всегда говорил, что «всему свое время», а потом ты ушел, — и она опустила голову. — Извини за то, что моя сестра сделала с твоей семьей. Я рада что ты отомстил всем, кому хотел.
— Настя, это больше не имеет никакого значения, — честно признался я, качая головой в знак отрицания. — Я чувствую, что мне тебя не хватает, — опустив руки ей на плечи, придвинул девушку к себе, вынуждая ее посмотреть мне в глаза. Но Настя сразу же отбросила мои руки со своих плеч.
— Раньше я могла тебя ждать, надеяться, но уже нет, — громко проговорила она, протестуя. — Ты оставил меня, когда я больше всего в тебе нуждалась, — всхлипнув, продолжила она. — И тогда ты был в трезвом уме. Ты всегда легко от меня отказывался, — досадливо протянула девушка, нанося мне одну за другой душевные раны. — Я больше не смогу тебе верить.
— Прости меня, — крепко прижав ее к себе, протянул я, и погладил ее по спине.
— Я пойду, — опустив голову, спустя несколько секунд в моих объятиях, пропищала Настя, и отстранилась от меня. — Когда родится малыш, ты можешь его навещать, — прошептала
На это я не был согласен, они с ребенком должны были быть рядом со мной и другого варианта не было. Стоило девушке развернуться, как я опустил ладонь ей на плечо и развернув к себе, поцеловал ее в губы.
Я даже не понял, зачем сделал это, ведь собирался обнять, попросить прощения снова, просить ее вернуться ко мне до тех пор, пока она не согласится. Вкус ее губ затуманил мне рассудок моментально: притянув ее к себе теснее, впился в ее губы как обезумевший, будто этот поцелуй был для меня единственным источником кислорода. Настя захныкала в мой рот, выставляя ладони перед собой и пытаясь оттолкнуть меня, но затем сдалась, когда я крепко сжал ее руку, другой рукой осторожно придерживая спину девушки. Углубил поцелуй, требовательно проводя языком по ее невероятном вкусным губам, которые она слегка приоткрыла, позволяя мне проникнуть внутрь ее рта. Да, именно этого мне и не хватало. Боже мой, как же это обалденно и вкусно, и я готов был поклясться, что у меня никогда не было такого восхитительного поцелуя.
Она — моя. Настя опьяняла меня, сводила с ума. Я твердо решил забрать ее себе, и она больше и минуты не продержится в доме своей сестры. Мы все как-нибудь решим и никакого гребанного развода не будет. Жаль только, что я понял это слишком поздно.
— Я хочу тебя, — громко проговорил ей в губы. — И я заберу тебя, — опускаясь ниже, и потянув за цепочку, в порыве злости и ревности, случайно порвал ювелирное изделие, желая примкнуть губами к ее невероятно нежной коже. И я целовал ее шею, как и хотел еще с того момента в кафе, втягивая кожу ртом и наслаждаясь от чистейшего удовольствия. — Ты — только моя.
— Мне говорили, чтобы я не встречалась с тобой, — всхлипнув, прошептала она, ударяя меня по лицу и прекращая мои домогательства. Моментально отрезвел, прикасаясь ладонью к пылающей щеке. — А я так сильно по тебе скучала, что доверилась своим чувствам. Предатель, как же я тебя ненавижу, — и она ударила меня и по другой щеке.
Я прижал ее к себе снова, и Настя тихо заплакала. Бедняжка. Мое сердце обливалось кровью, а ненависть к себе разрасталась с каждой секундой. Не знаю, как это, но мне хватило одного дня, чтобы понять, что эта девушка мне необходима.
— Ты и раньше хотел со мной развестись, просто ты этого не помнишь, — пропищала она тонким голосом. Ее слезами пропиталась моя футболка и немного перешло на шею. — Я умоляла тебя этого не делать, но теперь не буду, — и Настя оттолкнула меня в грудь. — Я была для тебя кем угодно, но только не любимой.
— Прости, — протянул единственное, что сумел выдавить их своих уст.
На языке застыли слова, но я не мог ничего сказать, собрать их воедино, слушая исповедь девушки, которая безумно меня любила. В этом не было сомнений, как и в том, что я обязательно бы ее вернул.