Красавица и чудовища

Майер Жасмин

Поболтав лед в бокале с виски, Медведь произносит, глядя на стакан:

– Она не шлюха.

Приехали.

– Серьезно? Медведь, половина выпускниц старшей школы до вступления в колледж точно такие же девственницы, как эта! Немного хитрости, и они спокойно трахаются направо и налево.

– Нет, Ворон, здесь что-то другое.

– Она ведь взяла деньги и отсосала тебе, разве нет? Она такая же.

– Ну да, мы ведь так много целок встречали в борделях! Просто на каждом шагу! – взрывается Медведь. – Не верю свои глазам, но где твоя хваленая проницательность,

чувак? Почему я сейчас вижу и понимаю больше, чем ты? Или она тебя тоже зацепила? – прищуривается он и нехорошо ухмыляется: – Ну точно, как я мог это не заметить сразу. Зацепила!

– Что? – я поперхнулся виски. – Что за чушь ты мелишь?

Медведь поднялся и показал на меня пальцем.

– А то, что ты тоже поплыл, Ворон! И жалеешь о том, что тебя в машине с нами не было!

– Что за херня, Медведь?! Пока ты там кайфовал, я, между прочим, делом был занят! Хоть кто-то же должен, раз у тебя только ее рот на уме!

Медведь одним глотком опустошил бокал и спокойно заметил:

– Ты орешь.

– Ты вынуждаешь.

– Нет, Ворон. Это не я. Это все ты. Это называется – эмоции. Та херня, чувак, которую ты давно не чувствуешь. На которую ты не способен, как ты говорил. Просто задумайся, когда ты так орал на меня в последний раз?

Я должен вспомнить.

– Когда ты не рассчитал силы и убил свидетеля в доках?

– Пфф, – отмахнулся Медведь. – Хорошая попытка, но нет. Ты тогда всего лишь закатил глаза и сказал: «Ну что за хуйня, Медведь? Мы ведь договаривались оставить его в живых» и на этом все. Никаких эмоций. А я убил человека.

Я налил себе еще и молча выпил. Во рту ощущался вкус горечи, когда я произнес:

– Он был мусором. Человеком он никогда не был после всего, что делал с теми детьми.

– Ворон…

– Просто заткнись, – бросил я не оборачиваясь.

Медведь только тяжело вздохнул.

– Видишь, я говорил тебе с самого начала, что эта работа не для тебя.

– Никого это не волнует, Медведь. Я родился в доме босса и другого выбора мне не давали. В девять я получил в подарок на Рождество первую пушку. В десять научился стрелять, а в двенадцать отец впервые надел на меня бронежилет и спустил мне в грудь обойму, чтобы я перестал бояться смерти. В отличие от тебя, у меня никогда не было выбора, Медведь.

– У меня тоже выбора не было, – протянул Медведь. – Стоило мне увидеть размеры твоего члена, я сразу понял, что ты тот, кто поможет мне с девчонками.

– Заткнись.

– Клянусь, в тот раз я случайно коснулся твоих яиц!

– Заткнись, Господи! Я ведь почти забыл!

– Прости, – заржал Медведь. – Просто опять вспомнил выражение твоего лица в тот раз.

Повисла пауза. А я тщательно пытался избавиться от этого странного, непривычного ощущения.

– Лицо не болит? – поинтересовался Медведь.

– Чего?

– Ты улыбаешься, Ворон. Чувак, когда ты просто так улыбался? Когда еще динозавры по планете ходили?

– К чему ты, мать твою, клонишь?

Медведь многозначительно улыбнулся и протянул:

– Ты поплы-ы-ыл.

– Да нет же, проклятье!

Плевать мне на нее, всего лишь очередная шлюха, которую нам подсунули, Медведь. Более того, скорее всего она по уши в этом деле. Наверняка Белласта заплатил ей, а сброшенные трусики были сигналом. Уверен в этом. Вот Сяо и сиганул, как при пожаре, а мы, разумеется, остались, зависли, потому что все знают, как ты любишь трахаться.

Медведь закатил глаза и пробормотал: «Как будто ты не любишь», но громче произнес уже другое:

– Просто взять и отпустить мы ее тоже не можем, Ворон. Если ты прав, то тогда она слишком много знает… И нам нужно добиться от нее правды. Но я не верю в то, что ей заплатили. Белласта, Сяо или кто бы то ни был еще. Нет, на этот раз, мудрый трехглазый Ворон, ты ошибаешься.

– И что, по-твоему, она делала в том борделе?

– Не знаю, но обязательно хочу это выяснить. Может, ошибка. Может, кто-то очень сильно ее ненавидит, раз подсунул нам. Может, это чья-то дурацкая месть или розыгрыш. Или… Она что-то знает, а мы единственный способ сделать так, чтобы она замолчала. Слишком много неизвестных, Ворон. Что ты так смотришь на меня?

– Ты решил не действовать сгоряча и начал думать? На тебя не похоже, Медведь.

– Пошел к черту! Я не всегда все решаю силой.

– Да уж, заливай. Ты не можешь даже вытерпеть прелюдию, чтобы хоть как-то подготовить девушку прежде, чем насадить ее на свой джедайский меч!

– Ты опять улыбаешься.

Я тяжело вздохнул. И снова ощутил это странное напряжение в лице. Так вот она какая, эта улыбка?

– Что нам с ней делать, Медведь?

Медведь мгновенно помрачнел. Снова налил себе два пальца виски, выпил и только потом ответил:

– У меня есть один вариант, но он тебе не понравится. Готов услышать?

Я выпил залпом виски и кивнул.

Медведь не ошибся. Мне не понравилось. Но иного выхода для нас троих не было.

Глава 13

Кейт

Я заснула.

Проклятье!

Как я могла заснуть в месте, в котором не чувствовала себя в безопасности?

Меня разбудил скрежет ключа в замке, и я подскочила на кровати, на которую легла полностью одетая. За весь день ко мне лишь однажды заглянул Цербер и принес остывший бургер и бутылку колы, а весь остаток дня я так и провела взаперти, сходя с ума от страха и неизвестности.

А потом заснула.

За окном было уже темно. Похоже, был разгар ночи. Глаза горели из-за недосыпа, слез и нервов.

Ключ провернулся трижды, прежде чем дверь распахнулась. За мной наконец-то пришли, но это хорошо или плохо? Что меня ждет? Почему ночью?

Может быть, они нашли кого-то из того борделя, кто мог подтвердить, что я и есть Луиза? А теперь пришли отпустить меня?

С бьющимся в горле сердцем я узнала Медведя по темному силуэту на пороге. Горевший в коридоре свет бил ему в спину, подчеркивая мощные плечи. Дверной проем следом за ним тут же перегородил еще один мужчина. Ворон.