Краш
Шрифт:
К нам в кухню вошла Энжи с Ликой на руках. Я полюбовался на них и засмеялся.
— Вот теперь все мои красотки рядом со мной. — Я обнял Энжи и Ольгу, а Лика попыталась меня ухватить ручкой за футболку.
Зазвонил телефон, Ольга вышла из кухни. Энжи аккуратно подвинула ко мне сестру. Ребенок заулыбался мне и запищал, когда я бережно подхватил маленькое тельце. Я посмотрел на любимую, ее громадные сапфиры глаз сияли ярче обычного.
— А может…
— Не может. — Я улыбнулся. — Мне пока тебя хватает. И воспитывать и на руках носить.
— Ладно. — Она тяжело вздохнула. —
Она успела забрать Лику с моих рук, когда мы услышали сдавленный крик Ольги, а затем какой-то шум. Я вбежал в комнату. Оля сидела на полу под стеной с лицом, искаженным невыносимой болью. Она беззвучно плакала, скорее, рыдала, её лицо было смертельно бледным, подбородок дрожал, а из глаз непрерывно бежали слезы.
— Он… умер. — Простонала она.
Услышав шмыганье и шорох за спиной, я оглянулся. Ира, сидевшая в это время в комнате, закрыла ладошкой рот, а второй размазывала по лицу слезы. Я бросился к Ольге.
— Отец?
— Да. — Ольга явно прилагала все силы, чтобы успокоиться. — Инфаркт.
— У него не могло быть инфаркта. — Я поднял ее и помог дойти до диванчика. — У него абсолютно здоровое сердце.
На пороге комнаты также беззвучно плакала Энжи. Лишь маленькая Лика продолжала улыбаться.
Спустя двадцать минут, убедившись, что девушки немного успокоились, я рискнул их оставить, чтобы съездить в колонию. Фельдшер, тот самый дядька, на чьи смены я попадал чаще всего, мне сказал:
— Все хорошо было. А потом поспорил с типом, что приехал к нему вскоре после того, как ты ушел. Только со стороны больше было похоже, что того сейчас кондратий схватит.
Я втягиваю носом воздух, мне точно не показалось – в воздухе палаты до сих пор стоит знакомый запах трав.
— Фамилии посетителей есть на КПП?
— Разумеется.
Обвожу взглядом палату, не вижу ожидаемого. Выхожу и проверяю мусорку на входе с тем же результатом. Когда я начинаю рыться в мусорке у КПП, на меня накидывается солдат, но его останавливает знакомый старлей. Аккуратно за край горлышка достаю маленькую бутылку.
— Вот это нужно проверить на отпечатки и на содержимое. У отца не могло быть инфаркта. И на суде он собирался дать показания против Тяпина.
— Ты даже знаешь, кто это был. — Подтвердил старлей. — сейчас организуем. Ты только не вздумай лезть сам к этому типу. Где-то с час понадобится на экспертизу. А если что найдут, его ОМОН возьмет.
— Час? Он уже может быть в аэропорту.
— И об этом позаботимся. — Старлей положил на мое плечо руку. — Держись и не делай глупости. Тебе еще много дел предстоит.
За следующий час я съездил проверить состояние Ольги и остальных. Энжи с Иркой до сих пор шмыгали носами и сидели с красными глазами. Ольгу же выдавали лишь внезапно прорезавшиеся морщины вокруг глаз да заострившиеся скулы. Всего за час она стала выглядеть на десяток лет старше. Посидев с ними минут пятнадцать, я уехал. Обратный свой путь к колонии я проложил мимо дома Тяпиных. Там все говорило о том, что Тяпа рассчитывает остаться безнаказанным по закону, а от моего возмездия собирается прикрыться толпой наемников. Через час я был возле КПП. Старлей поднялся мне навстречу.
— Ты был прав, в бутылке препарат, который имитирует инфаркт и быстро разлагается. Только при вскрытии все равно нашли следы этой дряни. Группа уже собирается.
— Там в доме куча бандитов-охранников и разных защит во дворе. Я могу вашим рассказать или показать.
— Сейчас подъедет командир спецгруппы, ему и расскажешь.
Через пару минут подъехал черный микроавтобус, с него вышел коренастый мужик в камуфляже, подошел к нам, внимательно выслушал.
— Если все так, как ты говоришь, то нужно подкрепление вызывать. Еще ждать придется часа два.
— Я могу помочь, если не сдадите меня потом.
— Да чем ты поможешь? — Он скептически скривился.
— Вот этим. — На моей руке зажегся огненный шар. — И не только. А еще я этот дом знаю, как свои пять пальцев.
Спецназовец пристально смотрел на затухающий огонь в моей руке.
— Если твои действия всплывут на камерах, а они всплывут обязательно, все, что я смогу сделать, это сказать, что не знаю, не ведаю, что это было и кто это был. Мои люди скажут тоже самое.
— Мне этого достаточно. Дадите мне минут пятнадцать перед своим выходом.
— Да хоть час, нам только что-то оставь. — Он зло ухмыльнулся. — Пожарку сразу вызывать?
— Как пойдет. Тебе сказали, что у меня это личное? — Он кивнул. — Не переживай, оставлю. В лучшем виде.
Глава 20. Потеряшка.
— Оставил он… работу грузчиков. — Командир спецов укоризненно качал головой.
Пятнадцати минут мне хватило. Прыжок – заморозка – прыжок – заморозка… Восемнадцать ледяных болванчиков, собранных во дворе, уже погружались в автозак. Сначала парни пытались их рассаживать, пристегивать, потом плюнули и начали укладывать просто на пол, едва ли не штабелем. Сдерживаться я не собирался от слова совсем. Бойцов уровня снайпера у Тяпы больше не было, да и не думаю, что тот был на побегушках у таких ничтожеств. Я не раз вспоминал его взгляд и улыбку, с которой он принимал неизбежное возмездие.
В доме было лишь немного сложнее, чутье и знание планировки меня не подвели. Проблема возникла на третьем этаже, я немного просчитался в прыжке, в результате полетел кувырком. Поднявшись, обнаружил, что стою точно между двумя бандитами, один держал в руках укороченный калаш, а другой направлял на меня дробовик с невероятным диаметром ствола. Я успел переместиться одновременно с грохотом выстрела из этого оружейного монстра, просто снёсшего автоматчика. И направление для прыжка я выбрал верное, буквально через секунду громила с дробовиком основательно замерз. Я подошел к кабинету Тяпина-старшего и ногой толкнул дверь. Кабинет был пуст. Вот только чутье мое кричало об опасности. В нужном мне направлении ничего особенного: стол на тонких ногах, спрятаться абсолютно негде, и голая стена. Стараясь умерить силу, бросаю пару заморозок в направлении стены на уровне пола. После второго раза слышу грохот.